Общая экономическая теория (политическая экономия) - Учебное пособие (Елецкий Н.Д.)

2.3. метод политической экономии

Понятие метода. Для любой науки одним из важнейших яв­ляется вопрос об используемом ею методе познания. От степени совершенства метода зависит успешность проникновения в сущ­ность объекта, степень истинности понимания закономерностей действительности. Что же такое метод? "Метод (греч.... - бук­вально "путь к чему-либо")... - способ достижения цели, опреде­ленным образом упорядоченная деятельность. Метод как средст­во познания есть способ воспроизводства в мышлении изучаемо­го предмета"[51]. Соответственно, "метод политической экономии - совокупность способов, приемов познания экономических (про­изводственных) отношений и воспроизведение их в системе эко­номических категорий и законов"[52].

Материальное единство мира предопределяет и внутреннее единство системы научного знания, и в частности, общность при­емов, способов, используемых разными науками для выявления сущности исследуемых объектов, - в связи с чем существуют и развиваются так называемые общенаучные методы познания. Однако каждая наука использует тот или иной познавательный инструмент по-своему, наполняет один и тот же "по названию" метод собственным содержанием, которое обусловлено объектом изучения и предметом науки. Так, "наблюдение" по-разному осу­ществляют астрономия и генетика, "сбор фактов" - история и квантовая механика, "анализ" - математика, химия и политическая экономия ("при анализе экономических форм нельзя пользо­ваться ни микроскопом, ни химическими реактивами. То и другое должна заменить сила абстракции"[53]). В зависимости от особен­ностей отдельных наук возможна, а в ряде случае и необходима разработка ими собственных методов, отличающихся как от мето­дов других областей научной деятельности, так и от общенаучных приемов познания, либо являющихся узко специальной конкре­тизацией последних.

Научный метод сам является объектом теоретического позна­ния, в связи с чем развивается наука о методе - методология. (Общенаучная    методология Нового времени развивалась на основе синтеза индуктивного метода Ф. Бэкона и дедуктивного метода Р. Декарта. «Чтобы идти вперёд, достигая строгого, ясного и отчётливого знания, нужен метод…  Эти длинные цепочки рассуждений, которыми обычно пользуются геометры при поиске доказательств наиболее трудных теорем, позволили мне понять, что все вещи, которые может познать человек, находятся в одинаковой последовательности, и стоит только соблюдать эту последовательность, … и не будет ничего столь далёкого, что нельзя было бы достичь, и столь скрытого, что нельзя выявить… Располагать свои мысли в определённом порядке, начиная с предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить, мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных… Делать всюду перечни настолько полные и обзоры столь всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено…»[54])  Помимо общенаучной методологии, в рамках каждой науки су­ществует ее методологический блок, или аспект, синтезирующий специфику данной отрасли знания с принципами общей методо­логии. При этом возникает целый ряд сложных гносеологических и логических проблем, обусловленных необходимостью органи­ческого соединения и соблюдения верных "пропорций" в иссле­довании, с одной стороны, собственного для данной науки объ­екта, с другой - специфики его познания. Чрезмерное усиление первого момента трансформирует методологию данной дисцип­лины в ее теорию; второго - выводит соответствующую проблема­тику за рамки специального предмета и превращает ее в раздел теории познания[55]. Как соотношение общенаучной и частнонаучной методологии, так и взаимосвязь методологии с теоретичес­ким корпусом отдельных областей знания - относятся к числу дискуссионных общенаучных проблем.

Структура и содержание метода политической экономии. По­литическая экономия, как и любая другая наука, не может обой­тись без использования исходных общенаучных методов обработ­ки эмпирического материала - наблюдения, описания, сбора и группировки фактов, обобщения, сравнения, аналогии, и т.д. - общих как для научного познания, так и для обыденного мировосприятия, и напоминающих о происхождении первого из вто­рого[56]. Но названные исходные методы изучения действительнос­ти лишь в том случае окажутся эффективны для политической экономии, если они будут применимы к эмпирическому материа­лу, адекватному предмету науки. Присущая политической эконо­мии степень обобщения хозяйственной практики такова, что в качестве этого материала, как правило, выступают доказавшие свою истинность данные, факты, модели, выводы, прогнозы других, более частных наук - истории, статистики, отраслевых и функци­ональных дисциплин и т.д. Уже достигнутые этими науками ре­зультаты - это и есть, чаще всего, объекты для политико-эконо­мического наблюдения, описания, сравнения, это и есть изучае­мые ею факты[57] (из чего, разумеется, не следует вторичности по­литической экономии относительно частных наук: ведь она обоб­щает материалы не одной из них, а их всех, изучает всю совокуп­ность явлений экономической действительности и формирует за­кономерности, для которых весь объем конкретно-научной дис­циплины выступает в качестве частного случая).

Научным фактом для политической экономии могут быть и отдельные явления хозяйственной практики, непосредственно на­блюдаемые субъектом познания[58], сообщаемые средствами массо­вой информации и т.д. Но в этом случае следует помнить о грани­цах применимости отдельных фактов для возможных обобщений[59]. Должна быть установлена сущностная, закономерная связь фак­тов. "Не всякое собирание фактов пригодно для того, чтобы де­лать научные обобщения и выводы. Изолированные, разрознен­ные, вырванные из общей связи факты не могут служить основой научных истин"[60].

В течение длительного исторического периода господства арха­ичных форм хозяйствования достаточным для работ по экономи­ческой проблематике оказывался метод описательной констата­ции фактов, позволявший в лучшем случае наблюдать и фиксиро­вать эмпирические закономерности (внешнюю правильность, упорядоченность, повторяемость событий). Статичность социаль­но-экономических структур, зависимость экономического воспроизводства от природных циклов  предопределяли и метафизичность и неисторичность методологии. Для Гесиода и Ксенофонта, Катона и средневековых книжников не было никаких сомнений в том, что важнейшим условием жизненного преуспеяния  вообще и успешности хозяйственной деятельности в частности является  строгое следование «заветам предков», действий «по старине, по отчине, по закону».

Ситуация резко изменилась после машинного переворота, когда нарастающий динамизм обществен­ной эволюции в сочетании со значительным усложнением хозяй­ственных структур явно выявил невозможность познания прежними методами сущности развивающихся экономических систем. Усилиями выдающихся философов и экономистов XVIII-XIX вв. был осуществлен переход к новой методологической парадигме, которая в обобщенном виде может быть охарактери­зована как метод материалистической диалектики. Диалектичес­кий и материалистический подход к социальной форме движения составил методологическую основу разработанной К.Марксом и Ф.Энгельсом системы исторического материализма.

Метод материалистической диалектики предполагает, во-первых, подход к экономическим системам с материалистических по­зиций, признание первичности экономики в системе социальных отношений и первичности материальных производственных от­ношений соотносительно с их идеальными отражениями в поня­тийной системе науки. Критикуя Прудона, трактовавшего кате­гории в качестве самостоятельных сущностей, К.Маркс отмечал: "Экономические категории представляют собой лишь теоретичес­кие выражения, абстракции общественных отношений производ­ства”[61]. Во-вторых, метод материалистической диалектики предпо­лагает рассмотрение экономических процессов в контексте диалектичности их природы, то есть в постоянном развитии, изменении, с учетом внутренней противоречивости и всеобщнос­ти взаимосвязей. Принцип диалектичности требует отказа от по­нимания какой-либо экономической системы в качестве "вечной" и "естественной", он объективно ориентирует на историзм вос­приятия любых явлений и не позволяет оценивать тот или иной экономический строй в качестве "естественного порядка". В лю­бом "порядке", в любой экономической системе диалектический подход позволяет выявить как степень необходимости и причин­ной обусловленности, так и внутреннюю противоречивость, яв­ляющуюся источником дальнейшего развития. Диалектическая хар­актеристика необходимости и противоречивости исходной взаи­мосвязи собственников и непосредственных производителей, отра­женной в основном вопросе науки, составляет методологический фундамент системного политико-экономического исследования производственных отношений.

На основе общего познавательного потенциала метода матери­алистической диалектики в политико-экономических исследова­ниях реализуются возможности конкретизированных методоло­гических средств и приемов. Они частично заимствованы из фор­мальной логики и диалектически переосмыслены, частично раз­работаны в системе материалистической диалектики в специаль­ных исследованиях по теории научного познания. Ведущая роль среди них принадлежит методам абстрагирования[62], анализа и синтеза, индукции и дедукции, разработки гипотез, взаимодействия исторического и логического подходов, качественного и ко­личественного изучения объектов и т.д.  “Для политической эко­номии в силу специфики предмета ее изучения особое значение имеет прием научной абстракции. Научные абстракции - это вы­работанные людьми в процессе теоретического мышления поня­тия, отвлеченные от многообразия конкретных явлений, но от­ражающие их главное, сущностное содержание. Прием абстрак­ции необходим для того, чтобы не "зарыться" в эмпирическом материале, не сбиться на его простое (стало быть, поверхностное) описание. Этот прием в методе познания является общенаучным, то есть он применяется и в физике, и в биологии, и в математике, но особое значение он имеет для общественных наук, в частности для политической экономии”[63]. В качестве инструментов исследо­вания производственных отношений специфичные черты приобре­тают и другие упомянутые общенаучные методы, использование которых вовсе не является монополией политической экономии.

Значимость метода абстрагирования прослеживается уже в том, что категории и законы науки, являются, по существу, научными абстракциями[64]. Вместе с тем, чтобы абстракция оставалась науч­ной, следует помнить о необходимых границах абстрагирования, так как если отвлечься не от второстепенных, а от существенных свойств объекта, то его теоретическое отражение окажется непол­ным, искаженным и даже ложным. Сама по себе абстракция как результат отвлечения от некоторых свойств и обобщения некото­рых признаков вовсе не обязательно отражает сущность. В про­цессе мысленного отражения действительности из целостного единства окружающей субъекта объективной реальности выделя­ются наиболее типичные проявления этого единства, которые от­граничиваются друг от друга рамками общих представлений и от­влеченных понятий. Без этого человек никогда не справился бы с хаосом окружающих его единичных форм. К этому логическому приему человек прибегает в своей повседневной жизни, в практи­ческой деятельности.

Движение теоретического мышления воссоздает конкретное целое путем сравнения, аналогии, анализа и синтеза выделенных ранее обыденным сознанием абстрактно-общих определений, то есть это движение осуществляется посредством восхождения от абстрактного к конкретному. Диалектический метод движения от абстрактного к конкретному как процесс научного познания со­держит в себе и движение от чувственно-конкретного к абстракт­ному: через обобщение (абстрагирование) теоретическое мышление переходит от чувственно-конкретного к конкретной истине. Вос­хождение от абстрактного к конкретному как метод познания по­зволяет системно отразить в нашем сознании социально-эконо­мические явления и процессы в их реальном движении от просто­го к сложному; "снятие" и переход на качественно новый уровень развития[65].

В результате и на основе абстрагирования реализуются мето­ды идеализации и моделирования. Экономическая теория - это идеальная модель действительности, которая через систему поня­тий отражает хозяйственную практику упрощенно, но в ее глав­ных чертах, с воспроизведением основных элементов и структур­ных взаимосвязей. Упрощенно, но с сохранением главного - это и есть, коротко говоря, результат научного абстрагирования и моделирования[66]. При переходе от научной модели производст­венных отношений к учебной степень абстракции возрастает, так  что как учебная дисциплина политическая экономия - это своего рода абстракция второго порядка, чем предопределена необходи­мость изучения не только учебной, но и научной литературы.

Важное значение для развития методологии политической эко­номии имела продолжавшаяся в течение большей части ХIX  в. “дискуссия о методе", которую вели, с одной стороны, представи­тели различных направлений так называемой "исторической" школы, с другой - сторонники метода абстракции, признававшие необходимость исследования общих экономических законов. Ис­торизм "исторической" школы в действительности часто принимал форму эмпиризма, ставившего на место теоретических исследований внешние, хотя и очень подробные, описания. Так, один из сторонников данного направления Г.Шмоллер ут­верждал, что познание экономической действительности пошло в правильном направлении "после того, как статистика и экономи­ческая история указали ему путь методического эмпирического исследования, а психология поставила как неизбежную цель отыс­кание истинных творческих причин, управляющих всем происхо­дящим в человеческой жизни”[67]. Методологическая несостоятель­ность подобного подхода была выявлена  представителями целого ряда  теоретических школ, в том числе – марксизма и маржинализма; так, один из основоположников австрийской школы К. Менгер отмечал, что отказ от  мето­да абстрагирования «приводит, в сущности, к науке о различных, смотря по време­ни и месту, "эмпирических законах” (наблюдаемых правильностях в последовательности) народнохозяйственных явлений, а в кон­це концов - даже прямо к признанию специфически- историчес­кого исследования - единственно правильным направлением на­учных стремлений в области народного хозяйства»[68].

В результате "дискуссии о методе" в мировой экономической науке утвердилось представление об универсальном характере ка­тегорий и законов политической экономии, об их инвариантнос­ти относительно региональной и страновой специфики. Катего­рии и законы стали восприниматься как элементы абстрактной теоретической модели экономической системы, - правда, само понимание существа и динамики этой системы является различ­ным у представителей разных школ.

Проблема строгости методологического аппарата. Несмотря на критические оценки со стороны некоторых сторонников но­вых методологических концепций, практика демонстрирует ис­тинность и широкую применимость для политической экономии  гипотетико-дедуктивного метода. Сбор и обработка фактов, их анализ[69], индукция, определение с помощью абстрагирования сущ­ностных закономерностей, формирование гипотетической модели объекта (гипотеза - научно обоснованное предположение о его сущностных свойствах), выявление посредством дедукции всех следствий и выводов из гипотезы, сопоставление их с фактами действительности - таковы основные элементы и этапы примене­ния гипотетико-дедуктивного метода. Если гипотетические выво­ды подтверждаются практикой - гипотеза приобретает статус тео­ретической модели; в противном случае необходима коррекция прежней или выдвижение новой гипотезы.

Ошибочной можно признать такую гипотезу с неподтвердившимися выводами, которая возникла на базе объема информа­ции, достаточного для формирования истинной теории. Если же информация была неполной или искаженной, возникшую на ее основе гипотезу с неподтвердившимися выводами нельзя считать ошибкой - по мере пополнения и совершенствования информации данная ги­потеза вполне может оказаться одной из необходимых ступеней приближения к истине (в отличие от ошибки, объективно обусловленное научное заблуждение является необходимой стороной движения от относительной к абсолютной истине).

В аспекте проблемы научного творчества ключевыми элемента­ми гипотетико-дедуктивного метода являются абстрагирование и раз­работка гипотез. Определить, какие свойства объекта более, а какие - менее важны, сконструировать модель сущностных взаимосвязей на основе лишь формально-логических процедур построения сужде­ний и умозаключений невозможно, - необходимы оказываются та­кие нестрогие, "размытые" по содержанию факторы, как интуиция, опыт, предвидение, чувство нового, эстетические ощущения и т.д.[70].  На этих этапах происходит как бы "разрыв" формально-логической процедуры мышления; другие элементы гипотетико-дедуктивного ме­тода в гораздо большей степени поддаются формализации.

Формализация, и особенно математическая формализация, экономической науки - одна из сложных методолого-теоретических проблем. С одной стороны, математические методы повыша­ют степень формальной строгости экономической теории, позво­ляют уточнить структурную организацию хозяйственных процес­сов, в ряде случаев способствуют наглядности усвоения материа­ла. В наибольшей мере это сказывается в прикладных экономи­ческих науках. Что же касается политической экономии, то здесь границы продуктивного применения математической формализа­ции - такого, которое вело бы к появлению нового научного зна­ния о производственных отношениях, а не к простой "зашифров­ке", "переводу" на математический язык уже известных политико-экономических истин, - эти границы достаточно узки. Крупным недостатком развития мировой (и отечественной в том числе) эко­номической науки в послевоенные десятилетия является распро­странение бессодержательной математизации экономических моделей. Поток математических формул, ничего не добавляющих к пониманию сущности экономических процессов, но весьма "со­лидных", "наукообразных" для внешнего восприятия - это то не­гативное явление, которое Нобелевский лауреат М. Алле опреде­лил как "псевдотеорию" - "математическое шарлатанство" и "ди­кую эконометрику". По его мнению, "хотя математика и представ­ляет собой ценное средство, она является всего лишь средством. Современная экономическая литература в течение почти сорока пяти лет часто развивалась в совершенно ошибочном направле­нии: в сторону создания искусственных и полностью оторванных от реальности математических моделей. В ней все более и более господствует математический формализм, который по самой своей сути представляет огромный шаг назад"[71].

При этом, очевидно, происходит смешение не сводимых друг к другу принципов формальных и содержательных теорий. Поли­тическая экономия относится к числу содержательных теорий с высокой степенью полноты; для такого рода теорий атрибутом являются качественные "скачки" развивающейся логической струк­туры, нестрогость (с формально-логической точки зрения) мно­гих понятий даже в "горизонтальном" временном срезе, широкое привлечение терминов естественного языка, наличие значительного круга неопределяемых понятий, сложность или невозмож­ность формализации процедуры обоснования[72].

Как доказал австрийский математик и логик К. Гедель, даже в высокоформализованных аксиоматических конструкциях невозможно добиться одновременно их формально-логической непротиворе­чивости и полноты: эти конструкции могут быть либо непротиво­речивы, но при этом неполны, либо полны, но противоречивы (так называемая "теорема Геделя о несовершенстве"). Позднее была доказана общенаучная методологическая значимость теоре­мы Геделя и ее применимость к содержательным научным моде­лям[73]. Разумеется, данный факт не может служить оправданием для формально-логических ошибок и нестрогостей там, где они в принципе преодолимы; но, в то же время, он позволяет осознать, что в политической экономии, даже при максимальном субъек­тивном стремлении к четкости и полноте определений, невозможно обойтись без широкого круга интуитивно воспринимаемых поня­тий и аргументов.

Так, в предшествующей части настоящего учебного пособия количество использованных неопределяемых понятий на несколько математических порядков превышает число тех, которые были оп­ределены или, по крайней мере, системно структурированы. Не только термины естественного языка, но и многие научные поня­тия как бы предполагаются известными из курсов предшествую­щих ступеней обучения, либо интуитивно ясными. Это же можно сказать и об упоминании имен отдельных ученых или названий научных школ до специального рассмотрения вопроса о развитии экономической теории, этапов ее эволюции, о формулировке ряда положений, которые можно оценить в качестве выводов - до их развернутого доказательства и т.д.

Проблемы объективного несовершенства методологического аппарата активно обсуждаются в современных исследованиях по методологии науки.

Современное развитие метода политической экономии. Полити­ческая экономия использует современные достижения общенауч­ной методологии, обусловленные, прежде всего, диалектизацией и математизации формально-логического инструментария. Так, развивается структура метода анализа (используется полярный, исторический, функциональный, системный  анализ); метод индукции полу­чил "второе дыхание" в синтезе с инструментарием теории веро­ятностей; происходит детализация и формализация элементов гипотетико-дедуктивного метода в сочетании с исследованием при­роды творческих операций и т.д. Разрабатываются политико-эко­номические интерпретации современных подходов но проблеме критерия истинности теории - принципов конвенционализма, верификации, фальсификации, инструментализма и др.

Текущее столетие ознаменовалось широкой адаптацией мето­дов одних наук к исследовательским операциям других и транс­формацией частных методов в общенаучные. В связи с этим, преж­де всего следует отметить системный подход. Широко использо­вавшееся в науке и ранее, но воспринимавшееся интуитивно по­нятие системы было подвергнуто всестороннему специальному ана­лизу, на основе чего наметилась тенденция "исчезновения" из процесса познания «объектов» - на смену им пришли системы (то есть была осознана познавательная необходимость рассмотрения всех без исключения объектов в аспектах их элементного содер­жания, структуры и связей с внешней средой). Системный метод получил разработку на современном научном уровне первоначально в биологии[74], затем он был осознан как общенаучный и получил всеобщее распространение[75]. Исключительно велика роль системного подхода в политической экономии - ошибочность многих концепций и несостоятельность практических рекомендаций, уп­равленческих решений обусловлены их неполнотой, односторон­ним, фрагментарным характером, то есть несистемностью.

Важны для современной политической экономии и других наук разработанные исходно в физике принципы относительности, не­определенности и дополнительности[76]. Изменение социальной сис­темы под воздействием входящего в ее состав познающего "процессирующего" субъекта[77], неопределенность, вариантность, вероятностный характер многих экономических ситуаций и процессов - как на уровне отдельных хозяйственных единиц, так и экономических систем в целом; взаимодействие генетически разнородных и даже противостоящих укладов в едином комплексе современной сме­шанной экономики; поиск общезначимых социально-экономичес­ких "констант", общечеловеческих ценностей, не зависящих от "системы координат" частных интересов - всё это проблемы, при исследовании которых возможно эффективное использование ме­тодологических идей физики.

Политическая экономия использует также методологические достижения новых наук и научных направлений, возникших в последние десятилетия - таких, как кибернетика, синергетика и др. Кибернетика исследует общие закономерности управления, проявляющиеся и в экономических процессах. Синергетический подход связан с изучением механизмов самоорганизации, что тре­бует анализа нелинейных процессов, состояний неустойчивости, влияния случайности как фактора реализации того или иного из равнопорядково возможных вариантов развития открытой систе­мы, причин и механизмов возникновения упорядоченных струк­тур в хаотичной среде. Одной из проблем политической эконо­мии является необходимость вербального отражения нелинейности сущностных параметров хозяйственной практики. Синергетический инструментарий превращается в эффективное средство по­знания процессов самоорганизации и эволюции экономических систем.

Продолжаются дискуссии по проблемам специфических ас­пектов политико-экономической методологии. В зарубежной ли­тературе значительное внимание было уделено вопросу соотно­шения истинности посылок и выводов экономической теории[78]. Много спорных моментов остается в оценке принципиальной воз­можности и границ применимости метода эксперимента в поли­тической экономии. Поскольку предмет ее соотносится со спосо­бами производства, существующими в масштабах веков и тысяче­летий, то говорить о сознательном эксперименте, проводимом субъ­ектом исследования с целью проверки тех или иных гипотез от­носительно сущности производственных отношений, в строгом смысле вряд ли возможно. В то же время, многие решения, дей­ствия институтов власти в сфере экономического управления, хо­зяйственные реформы, инновационные операции отдельных хо­зяйствующих субъектов могут после выявления их результатов, так сказать, задним числом (постериорно) рассматриваться как своего рода экономические эксперименты. Количество таких ква­зиэкспериментов резко возросло в XX в. вследствие общего уси­ления сознательного воздействия на социальные процессы. Однако в истинном смысле слова подобные явления экспериментами не являются, так как осуществляются не исследователями в целях наблюдения за результатами, а другими социальными субъектами и в других целях[79].

Диалектика предмета и метода и критерий истинности теории. Диалектика предмета и метода является важнейшим свойством развернутой теоретической системы. В этом отношении ключевое значение имеет следующий тезис Гегеля: "Метод есть само это знание, для которого понятие дано не только как предмет, но и как орудие и средство познающей деятельности"[80]. В самом деле - категория стоимости является, например, элементом предметно­го знания в системе политико-экономической теории; эту катего­рию необходимо исследовать с точки зрения ее собственного со­держания. Но эту же категорию можно использовать в качестве орудия, средства познающей деятельности, применять ее в каче­стве инструмента для понимания хозяйственных процессов то­варного хозяйства - тогда эта категория становится важнейшим элементом метода исследования. Таким образом, предмет и метод "... образуют постоянный переход друг в друга в самом процессе исследования. Знание становится методом, а метод воплощается в новое знание... Теория и методология - лишь две неразрывно связанные стороны, аспекты, моменты одного и того же познава­тельного процесса. Специфику методологии образует изучение превращения известного теоретического положения в средство решения новой познавательной задачи"[81].

Очевидно, что подобное превращение может состояться лишь в том случае, если данное теоретическое положение является ис­тинным. Что же является показателем истинности теории? Опре­деленное значение в этом отношении имеет и верность исходных посылок, и отсутствие формально-логических противоречий, и полнота, обоснованность аргументации, и даже красота, струк­турная гармоничность и ясность содержания. Но главным, обоб­щающим показателем, критерием истинности теории является про­цесс подтверждения ее положений совокупной исторической об­щественной практикой.

Практика первична относительно теории в том смысле, что теория возникает исходно как отражение практики в сфере идеальных научных понятий. Но, возникнув, теория способна ока­зать влияние на будущее развитие событий и, тем самым, на фор­мирование самой практики.

Теория может характеризоваться различной степенью истин­ности. Успех деятельности хозяйствующего субъекта, ставящего перед собой определенную цель (независимо от того, является субъектом общество в целом, группа людей или отдельный чело­век), определяется, помимо прочих факторов, степенью истин­ности теоретических положений, которыми руководствуется дан­ный субъект, с одной стороны, - и степенью реализации, вопло­щения в практику истинных теоретических положений - с другой.

Истинность теоретических положений, предопределяющая воз­можность их использования в качестве инструмента, метода даль­нейшего познания, позволяет понять сущность объекта, предска­зать ход его последующего развития и повлиять на это развитие (что находит отражение в функциях науки). Но подобное практи­ческое подтверждение истинности теории требует и максимально широкого "охвата" практики, всех ее текущих и исторических форм. "Практика каждого данного исторического периода огра­ничена и не позволяет полностью, абсолютно доказать или опро­вергнуть все возникающие идеи... О превращении гипотезы в на­учную теорию речь может идти только в том случае, когда она доказывается не отдельными фактами, а целой совокупностью практических результатов"[82]

Диалектический метод восхождения от абстрактного к кон­кретному, наиболее точно отражающий объективное движение от простого к сложному, тоже гипотетичен. В силу своей всеобщности, диалектика распространяется и на области еще не познанного дви­жения. Поэтому момент гипотетичности внутренне присущ диа­лектическому методу, имманентен ему и неустраним по опреде­лению. Речь идет не о правильности или неправильности выдви­гаемых гипотез, а о принципиальной неокончательности процес­са их обоснования.

Кроме того, сама общественная практика меняется в процес­се развития, что усложняет ее использование в качестве критерия истины, выявляет в самом этом критерии черты относительности. Соотношение развивающейся теории с развивающейся практи­кой, максимально возможное приближение идеального аналога к его меняющейся материальной первооснове - условие "асимпто­тического" движения относительной истины в направлении абсо­лютной, их диалектического взаимодействия[83].