15.4. историческое место антикапиталистического тоталитаризма

Оценивая в целом возникновение, развитие и кризис тота­литарно-антикапиталистического общества и присущей ему командно-бюрократической экономики, необходимо отметить, что появление данного социально-экономического феномена в той или иной форме было исторически неизбежно. "Наивно думать, что можно было избежать административного социализма или достичь на его путях чего-то большего. Корни административного социа­лизма глубоко запрятаны в чреве истории, возник он не из ниче­го... Это, возможно, необходимая, но тупиковая ветвь историчес­кой социализации общества"[617].

Мировая цивилизация в XX в. достигла состояния, при кото­ром объективно необходимыми стали антикапиталистические и посткапиталистические преобразования. Однако чрезвычайная сложность их практического осуществления - в условиях возрас­тания роли субъективных факторов, сознательного управляющего воздействия на общественные процессы - не могла не привести к альтернативности путей развития, к появлению исторически бес­перспективных вариантов преобразований, к несовершенству и частичной преждевременности их первых попыток. Тем не менее, и эти варианты обогатили совокупный опыт человечества, выяви­ли ряд прогрессивных тенденций, получивших дальнейшее раз­витие в других странах[618], и продемонстрировали ошибочность и бесперспективность ряда теоретических концепций и соответст­вующей им общественной практики.

Командная экономика обладала определёнными преимуществами, связанными с возможностями быстрой концентрации значительных ресурсов в рамках ограниченного интервала времени, направления этих ресурсов на решение ключевых задач экономического, политического и социального характера, особенно в чрезвычайных условиях. После II мировой войны, завершившейся  победой Советского Союза, принципы хозяйствования, присущие советской экономике, получили распространение в ряде других стран Европы, Азии и Америки; о задачах построения социализма было объявлено также в некоторых африканских странах. Командное хозяйство стало мировой системой, произошёл раскол мира на капиталистический и социалистический блоки (с научной точки зрения эти термины не вполне точны). Во второй половине 80-х гг. на долю «социалистических» стран приходилась одна треть производства МВП, 40\% промышленной продукции, 12\% мировой торговли; в этих странах проживала треть населения мира.  Была создана глобальная интеграционная группировка – Совет Экономической Взаимопомощи (СЭВ); на долю взаимной торговли приходилось 45-50\% общего товарооборота стран-членов СЭВ, функционировала единая расчётная валюта – переводной рубль. При этом удельный вес СССР в производстве валового продукта и промышленной продукции СЭВ составлял примерно две трети. Советский Союз вышел на первое место в мире по некоторым объёмным показателям (выплавка стали, добыча нефти, производство минеральных удобрений, цемента, обуви и др.), были достигнуты также мировые приоритеты в ряде направлений фундаментальной науки и НТП (освоение космоса, производство ракетной и авиационной техники, многих видов вооружений).

Вместе с тем, попытка построения социализма в России, в целом, оказа­лась неудачной вследствие незрелости объективных предпосылок в условиях сохранения, в целом, индустриально-аграрного характера производительных сил, адекватной социальной оболочкой которых является капитализм. Фактически  возникло общество псевдосоциалистического тотали­таризма, явившееся ложной альтернативой капитализму. Провоз­глашая себя более высокой ступенью развития цивилизации, по­сткапитализмом, данное общество, в силу незрелости и ограни­ченности объективного потенциала качественно-сущностной трансформации, могло на практике осуществить не посткапита­листические, а антикапиталистические преобразования. Тем са­мым, действительного отрицания капитализма не происходило, сохранялась сущностная внутренняя связь с ним - и в форме не­гативной ориентации на его свойства, невозможности создания содержательной программы развития иначе, как через антитезу этим свойствам ("у них так - а у нас наоборот"), и в связи с наличием объективных возможностей для реставрации капиталис­тических отношений. Попытка сугубо внешней, формально-над­строечной "отмены" противоречий капитализма не означала ре­ального их разрешения и перехода к новому социально-экономи­ческому качеству.

Однако факт возникновения столь масштабной попытки со­здания антикапиталистического общества является одним из по­казателей обозначившейся предельности развития капитализма, ибо не чем иным, как его обострившимися глобальными противоречиями и было порождено указанное общество и все связанные с ним  катаклизмы, а также последовавшая посткапиталистичес­кая эволюция[619]. Исходные же, первые незрелые симптомы необходимости посткапиталистического (и, в более широком плане постэксплуататорского) перехода, по-видимому, и не могли про­явить себя иначе, как через внешнеформальное, зеркально-сим­метричное отрицание предшествующего строя, то есть через со­циальную модель антикапитализма.

Опыт целого ряда осуществлявшихся в России антикапита­листических преобразований - из числа тех, которые соответство­вали объективным тенденциям движения мировой цивилизации на современном этапе - был воспринят и развит далее в передовых странах в ходе их посткапиталистической трансформации и со­здания экономики смешанного типа[620]. "Исторический процесс развертывается на двух уровнях: всемирно-историческом и наци­онально-региональном... Первый из этих уровней всегда представ­лен в стране-пионере, то есть зачинательнице движения истории человечества в новом направлении, стране-колыбели данного про­цесса... На всемирно-историческом уровне... смена формаций невозможна без социальной революции, на национальном уровне она вполне возможна и посредством реформ"[621].

Трагедия России, вместе с тем, выявила неоднозначность одной из ключе­вых проблем философии истории - проблемы "цены прогресса".