14.1. причины возникновения и основные черты

монополистического капитализма

Развитие производительных сил и эволюция капитализма. При­сущая капиталистическому способу производства высокая степень социального динамизма, прежде всего, обусловлена особенностя­ми производительных сил данного строя и, в частности, их техни­ческой стороны. Обладая высокой внутренней мобильностью, индустриальный технологический базис получает дополнительные импульсы развития вследствие объективно присущей рыночно-капиталистическому хозяйственному механизму ориентации на конкурентные методы повышения экономической эффективнос­ти. Под влиянием этих факторов производительные силы капита­лизма постоянно развивались; количественное накопление инно­ваций в определенные периоды времени приводило к особо ин­тенсивному совершенствованию технологической базы производ­ства.

Одним из таких периодов явились последние десятилетия XIX в. и начало XX в. Были осуществлены и внедрены в производст­венный процесс крупные технические открытия: новые методы выплавки стали, способы передачи электроэнергии на расстоя­ние, рентабельные методы производства ряда химических веществ; в этот период изобретены также паровая турбина, двигатель внут­реннего сгорания, мотор Дизеля и т.д. Интенсивно совершенст­вовалась транспортная система: повсеместное распространение получил железнодорожный транспорт (в том числе, были постро­ены трансконтинентальные железные дороги); значительные из­менения претерпел морской транспорт, и в частности трансоке­анские суда; рентабельной стала перевозка нефти в масштабах океанских маршрутов; возник автомобильный транспорт.

Важнейшей особенностью всех этих процессов было то, что они по своей технологической природе требовали укрупнения производства, увеличения размеров первичных производственных единиц. Так, металлургические или химические комбинаты, пред­приятия транспортного машиностроения, заводы тяжелого маши­ностроения, производящие оборудование для названных отрас­лей, по своим техническим параметрам могут быть только крупными предприятиями, и только в качестве таковых они окажутся экономически рентабельными. Таким образом, объективно раз­вивался процесс концентрации производства: в структуре народного хозяйства ведущая роль стала переходить по основным эко­номическим показателям и по влиянию на развитие экономической системы в целом к отраслям I подразделения (хотя рост производительности совокупного общественного труда способство­вал и подъему II подразделения, повышению среднего уровня жизни в развитых странах).

Поскольку производительные силы при капитализме функ­ционируют в социально-экономической оболочке буржуазной формы собственности, то концентрация производства привела к концентрации и централизации капитала. Как и вообще в механиз­ме взаимодействия содержания и формы, концентрация произ­водства является первичной, ведущей стороной, предопределяю­щей закономерности концентрации капитала; однако последний процесс характеризуется качествами значительной социально-эко­номической активности и самостоятельности; он оказывает ощу­тимое обратное влияние на концентрацию производства, а в ряде случаев выступает и как решающий фактор: создание крупного, по техническим параметрам, предприятия оказывается возмож­ным на базе предшествующей концентрации и централизации капитала. "Мир до сих пор оставался бы без железных дорог, если бы приходилось дожидаться, пока накопление не доведет некото­рые отдельные капиталы до таких размеров, что они могли бы справиться с постройкой железной дороги. Напротив, централи­зация посредством акционерных обществ осуществила это в один миг. Усиливая и ускоряя таким путем действие накопления, цент­рализация, в то же время, расширяет и ускоряет... перевороты в техническом строении капитала"[560].

Возникновение крупных и крупнейших предприятий, произ­водящих, как правило, значительную долю объемов продукции в соответствующих отраслях (причем количество подобных пред­приятий в данных отраслях стало измеряться несколькими десят­ками, а то и несколькими единицами) - оказало существенное влияние на систему взаимосвязей хозяйствующих субъектов, на механизмы конкуренции и ценообразования. Ранее типичное капиталистическое предприятие производило товары для заранее неизвестного, по объему возможного спроса, рынка; оно вступало на этом рынке в конкурентные отношения с сотнями или тысячами аналогичных предприятий; в ходе борьбы между ними устанавливалась равновесная рыночная цена, выступавшая как не зависимый и внешний, относительно каждого из хозяйствующих субъектов, экономический фактор; степень общественной необ­ходимости произведенного товара, признание общественного ха­рактера воплощенного в нем труда определялись в ходе процесса реализации.

В условиях же резкого усиления концентрации производства и капитала, во-первых, стала невозможна равноправная конку­рентная борьба между относительно небольшими предприятиями прежнего типа, с одной стороны, и возникшими гигантами, с дру­гой; во-вторых, последние также не были, прежде всего, эконо­мически заинтересованы в ведении конкурентной борьбы между собой прежними методами. Ограниченность круга крупнейших хозяйствующих субъектов создала объективную возможность для заключения между ними различного рода соглашений об урегули­ровании их интересов, в том числе и противоречивых (ранее, в условиях равноправного выхода на рынок сотен и тысяч незави­симых субъектов, сделать это было нельзя просто по организаци­онно-техническим причинам). Экономическая же необходимость указанных соглашений определяется большей выгодностью для каждого из их участников сравнительно с традиционными мето­дами ценовой конкуренции. Таким образом, концентрация про­изводства и капитала порождает возможность и необходимость монополизации экономики, то есть подчинения производства и присвоения интересам одного или нескольких (но выступающих как единый хозяйственно-организационный блок) предприятий, захватывающих господствующее положение на рынке. В конце XIX - начале XX вв. выяснилось, что "... порождение монополии концентрацией производства вообще является общим и основ­ным законом современной стадии развития капитализма"[561].

В системе производственных отношений капитализма господ­ствующая роль перешла к субъектам монополистической собствен­ности. Глубокие изменения в производительных силах и производственных отношениях, при сохранении их сущностного формационного качества, означали, что капиталистический способ производства вступил в новую стадию своего развития - стадию монополистического капитализма.

Сущность монополий и финансового капитала. Сам факт мо­нополизации, монопольного преобладания интересов того или иного хозяйствующего субъекта отнюдь не представлял собой прин­ципиально нового явления и не возник впервые на рассматривае­мой стадии капитализма; в различных формах он известен с древ­нейших времен. В предыдущей главе, например, рассматривалось экономическое влияние монополии частной собственности на землю и монополии хозяйствования на земле; было отмечено та­кое явление, как монопольная рента и т.д. Но в данном случае речь идет о тех качественно новых формах монополизации, кото­рые оказались возможны и необходимы на базе производитель­ных сил, достигнутых капитализмом на рубеже XIX-XX вв. Капи­талистическая монополия в производстве - это крупнейшее пред­приятие или объединение предприятий, осуществляющее произ­водство и сбыт значительной доли того или иного продукта; гос­подствующее, вследствие этого, на рынке и устанавливающее, в объективно возможных пределах, цены; действующее в целях присвоения монопольно высокой прибыли. Количественные кри­терии той "значительной" доли производства, которая определя­ет монопольное положение хозяйствующего субъекта, весьма ва­рианты и зависят от отраслевых, региональных и иных особен­ностей. Возникновение монополий - первая и важнейшая черта (признак) монополистической стадии капитализма.

Монополия совсем не обязательно должна быть единствен­ным экономическим субъектом производства и сбыта продукции в некоторой отрасли (как это можно было бы предположить, ис­ходя из этимологии термина), - но очень часто совокупность не­скольких крупнейших производителей (олигополия), проводя еди­ную экономическую политику на основе формальных и нефор­мальных соглашений, фактически выступает как один хозяйст­венный блок, комплекс, то есть как монополия. ("Различение час­тичных и монополистических объединений основывается на раз­личиях их положения по отношению к рынку, на том, они ли господствуют над ценами или, наоборот, цены над ними. При этом для господства над ценами нет необходимости в том, чтобы объединены были все однородные предприятия. Для этого достаточно господство над той частью производства, которая при всяких фазах конъюнктуры необходима для снабжения рынка…  Сокращение производства во время кризиса падет своею тяжестью на посторонних, и не будет необходимости опускать цены..."[562].)

Капиталистические монополии прошли несколько этапов раз­вития и существовали в различных формах. Простейшие из форм монополистических объединений (конвенции, ринги, пулы и др.) носили кратковременный характер и касались, главным образом вопросов осуществления отдельных торгово-финансовых опера­ций и совместной ценовой политики. Участники монополисти­ческого картеля сохраняют хозяйственную самостоятельность, но заключают соглашение о квотах в общем объеме выпуска продук­ции, об установлении цен, о региональном распределении рын­ков сбыта[563]. Сохранение хозяйственной самостоятельности эконо­мических единиц при проведении общей рыночной политики пред­определило организационную гибкость картельной формы моно­полистических объединений; возникнув как соглашение отдель­ных немонополистических предприятий, картели впоследствии не­редко формировались из числа монополий, то есть возникали свое­го рода "суперкартели" (например, международный нефтяной кар­тель). Существуют и неформальные монополистические объеди­нения картельного типа ("лидерство в ценах" и др.).

Более высокая степень интеграции собственности достигает­ся в синдикате. Участники синдиката сохраняют производствен­ную, но лишаются коммерческой самостоятельности - рыночные операции осуществляются специально созданной для этого синдикатской конторой. Синдикаты были распространены в дорево­люционной России, причем достигли весьма высокой степени монополизации рынка (некоторые - свыше 95\%).

В рамках треста ранее самостоятельные предприятия полнос­тью лишаются экономической обособленности и превращаются в административно-производственные подразделения. Бывшие соб­ственники, как правило, становятся акционерами и получают до­ход не в форме предпринимательской прибыли, а в форме дивиденда, сохраняя, вместе с тем (особенно на ранних этапах функционирования треста), возможность активного участия в уп­равлении. (Дотрестовской "формы обобществления производства оказалось мало. Противоположность интересов отдельных фирм слишком часто... восстанавливала конкуренцию. Тогда пришли к тому, что в отдельных отраслях, где это позволяла данная ступень развития производства, стали концентрировать все производство этой отрасли промышленности в одно крупное акционерное об­щество под единым руководством. В Америке это осуществлялось уже неоднократно, в Европе... - "United Alkali Trust", сосредоточивший все английское производство щелочи в руках одной-единственной фирмы. Прежние владельцы отдельных заводов - свыше тридцати - получили за все оборудование... в акциях в общем около 5 миллионов фунтов стерлингов, представляющих основной ка­питал треста. Техническое управление остается в руках прежних руководителей, коммерческое же руководство сосредоточивается в руках генеральной дирекции... Таким путем в этой отрасли, об­разующей основу всей химической промышленности Англии, кон­куренция заменена монополией"[564].). Трест может включать в свой состав предприятия разной исходной отраслевой природы; если они ориентированы на последовательную обработку предметов труда для выпуска некоторой конечной продукции, то такой трест по организационно-технологическим параметрам будет представ­лять собой комбинат.

Тресты получили широкое распространение в первые десяти­летия XX в., особенно в США, где возникли тресты-гиганты. В связи с этим, появились воззрения о возможном возникновении в будущем "единого мирового треста", который охватит все формы экономической деятельности в глобальном масштабе. Однако этого не произошло, поскольку увеличение концентрации и централи­зации капитала имеет точку максимальной экономической эф­фективности, превышение которой ведет к падению рентабельности вследствие усложнения организационно-управленчески связей. На каждом этапе развития производительных сил и каждой отрасли существует некоторый оптимальный размер пред­приятия[565]. Более гибким вариантом реализации тенденции укруп­нения капитала оказались концерны - монополистические объ­единения формально независимых предприятий, находящихся под единым финансовым контролем, который может осуществляться центральной экономической единицей разного происхождения и функционального типа. Как правило, каждая из производствен­ных единиц, входящих в состав концерна, уступает по размерам крупным трестам, но концерн в целом как экономическая орга­низация зачастую оказывается мощнее, чем даже гигантские тресты.

Концерны очень рано стали ориентироваться на диверсифи­кацию производства посредством дифференцирования отрасле­вой ориентации предприятий, входящих в их состав, либо путем приобретения акций предприятий разных отраслей. Это, с одной стороны, создавало возможность обезопасить общий уровень рен­табельности концерна от негативного влияния отдельных отрас­левых кризисов, но, с другой, при включении в состав данного финансово-монополистического объединения не связанных друг с другом технологически предприятий обусловило организацион­ную рыхлость и неустойчивость некоторых из возникших подоб­ным образом конгломератов. Часто концерны объединяют пред­приятия, представляющие различные функциональные формы ка­питала (производственные, торговые, транспортные, кредитно-бан-ковские и т.д.).

Тенденция монополизации как проявление глубинной каче­ственной природы новой стадии капитализма проявила себя не только в непосредственно-производственной, но и во всех других экономических сферах; она с необходимостью затронула всеобщую форму движения капитала - денежную. Крупные производ­ственные предприятия, превращающиеся в монополии, порожда­ют увеличение объемов и интенсификацию денежных потоков; в то же время, они нуждаются в крупных денежных средствах. Это оказывает существенное влияние на изменение роли банков, ко­торые из посредников в аккумуляции средств и предоставлении кредитов, в осуществлении платежей превращаются в ключевое организационно-управленческое звено экономической системы[566]. Производственные монополии направляют в банки значительные средства и, выдвигая при этом, в ряде случаев, особые условия, либо скупая акции банков, становятся совладельцами последних. В то же время, концентрация и централизация самого банковско­го капитала приводит к возникновению банковских монополий, которые, предоставляя крупные кредиты, со своей стороны вы­двигают условия, гарантирующие им высокую норму прибыли при максимально возможном снижении риска потерь, что предпола­гает ознакомление с положением дел на предприятии-заемщике, с содержанием и финансовыми перспективами кредитуемого про­екта, с другими формами хозяйственной информации. Банки мо­гут требовать включения своих представителей в органы управле­ния производственных монополий и скупать на выгодных усло­виях их акции.

В результате данных симметричных встречнонаправленных процессов происходит взаимопроникновение, слияние, сращива­ние производственных и банковских монополий и зарождается новая, адекватная монополистической стадии капитализма, фор­ма капитала - финансовый капитал. “Концентрация производства; монополии, вырастающие из нее; слияние или сращивание банков с промышленностью - вот история возникновения финансового капитала и содержание этого понятия”[567].

Необходимо иметь в виду, что если финансовые отношения, связанные с формированием и движением фондов денежных средств, существовали задолго до зарождения буржуазного хозяйств то финансовый капитал - это новое социально-экономическое явление, впервые возникающее именно на стадии монополистического капитализма. Только в результате концентрации произведства, обусловленной крупными изменениями в производительных силах, оказалось возможной в конце Х1Х-начале XX вв. монопо­лизация промышленного и банковского капитала, их сращивание и появление новой исторической формы капитала. Дальнейшее развитие монополизации привело к включению в орбиту финан­сового капитала также торговых, аграрных, транспортных и иных монополий и к превращению его, таким образом, в универсаль­ную интегративную форму функционирования монополистичес­кого капитала.

Подобно тому, как в домонополистическую эпоху существо­вала персонификация промышленного капитала в социально-эко­номическом типе фабриканта, торгового - в типе торгового капи­талиста, ссудного - в фигуре банкира, - так и финансовый капи­тал получает персонификацию в представителях финансовой оли­гархии, состоящей из крупнейших магнатов-монополистов, кото­рые контролируют движение всех функциональных и отраслевых форм капитала и подчиняют производство своим экономическим интересам[568]. Группировки финансовой олигархии, возникавшие на отраслевой или региональной основе, часто в форме семейных кланов, впоследствии объединялись, пересекались, границы их рас­ширялись и размывались, так что совокупность финансово-моно­полистических групп, выступающих как функционально-органи­зационная форма финансовой олигархии, представляет собой до­статочно консолидированное, хотя и внутренне противоречивое, воплощение существования и движения финансового капитала.

Возникновение и развитие финансового капитала и финансо­вой олигархии составляет вторую важнейшую черту (признак) мо­нополистического капитализма. Монополизация и обусловленный ею финансовый капитал - это наиболее глубинные сущностные свойства и особенности новой стадии капиталистического спосо­ба производства.

Система международного господства финансового капитала. В предыдущей теме было показано, что капитализм по самой своей природе со времени зарождения и в течение всего периода суще­ствования основан на разделении международной экономичес­кой системы на два блока: центральный, господствующий - и пе­риферийный, подчиненный, ресурсы которого используются для развития капиталистического хозяйства. Эта генетическая черта капитализма проявляется и на его монополистической стадии, трансформируясь в систему международного господства финан­сового капитала. Вместе с тем, на этой стадии доминирование капитала в международной экономике приобретает качественно новые особенности: если ранее страны возникающего и развива­ющегося капитализма эксплуатировали некапиталистическую пе­риферию, то финансовый капитал стремится к глобальному гос­подству на основе распространения капитализма "вширь", на всех континентах и во всех странах мира.

При сохранении традиционных механизмов внеэкономичес­кой эксплуатации и неэквивалентного обмена, важное значение в системе обогащения финансовой олигархии во внешнеэконо­мической сфере приобретают буржуазные методы извлечения при­бавочного продукта. Происходит как бы одновременный "подъ­ем" и центра, и периферии международного хозяйства на выше­стоящую ступень развития: в метрополиях утверждается моно­полистический капитализм, в зависимых странах резко расши­ряется развитие буржуазного хозяйствования как преобладаю­щей системы или уклада; господство внешнего монополистичес­кого капитала зачастую сопровождается формированием поддер­живающей его местной компрадорской буржуазии. Уплотняется "сеть" международных капиталистических производственных отношений.

Это уплотнение проявляется, в частности, в интенсификации международной торговли, но ведущее значение при переходе к новой стадии анализируемого способа производства приобретает вывоз капитала, посредством которого получают дополнительные импульсы и внешняя торговля, и процесс глобального распро­странения капиталистических производственных отношений.

Вывоз капитала существовал и в домонополистическую эпоху[569], но качество данного экономического явления существен­но усложняется, когда оно превращается в орудие утверждения международного господства финансового капитала. Новые черты приобретают причины вывоза капитала. Его необходимость ста­новится обусловлена механизмами присвоения монопольно-вы­сокой прибыли: с точки зрения интересов монополий не все из накопленных ими значительных финансовых ресурсов выгодно размещать в данной стране. Если такого рода размещение не обес­печивает получение монопольно-высокой прибыли либо ведет к снижению ее нормы относительно уже достигнутого уровня, то в аспекте интересов монополий, данный капитал является избы­точным, и, в случае существования условий для его более выгод­ного применения за границей, капитал экспортируется. Избыток капитала является относительным, он имеет такое качество лишь в разрезе целей извлечения монопольно-высокой прибыли, но вовсе не в том смысле, что все внутренние экономические про­блемы некоторой страны решены и представленное данным ка­питалом богатство вообще является излишним. ("Вовсе не в при­роде вещей - тратить естественные богатства страны на милита­ризм, войны и рискованную и беспринципную дипломатию ради отыскания рынков для товаров и избыточных капиталов... Если бы распределение доходов совершалось в таком соответствии, что не допускало бы чрезмерного накопления, всегда нашлась бы воз­можность полностью использовать капитала и труд у себя дома. Это, конечно, не значит, что иностранная торговля не существо­вала бы... Голодные рты, рубищем покрытые спины, жалкие до­мишки указывают на бесчисленное множество неудовлетворенных материальных потребностей нашего собственного населения"[570].)

Помимо необходимости, к концу XIX века формируются   новые возможности вывоза капитала: развиваются элементы бур­жуазного хозяйствования в странах-объектах приложения выво­зимого капитала, и, в частности, возникает, вследствие разложе­ния предшествующих укладов, рынок рабочей силы; совершенст­вуется транспортная система, в силу чего рентабельными стано­вятся массовые перевозки крупногабаритных грузов на значитель­ные расстояния; формируются и иные элементы производствен­ной и хозяйственно-организационной инфраструктуры, создаю­щие условия для функционирования капитала. В силу наличия необходимости и возможности, вывоз капитала на рубеже веков резко интенсифицировался[571]. "Экономическое различие между колониями и европейскими народами - по крайней мере, боль­шинством последних - состояло прежде в том, что колонии втяги­вались в обмен товаров, но еще не в капиталистическое производ­ство. Империализм это изменил. Империализм есть, между про­чим, вывоз капитала. Капиталистическое производство все более и более ускоренно пересаживается в колонии"[572].

Итак, вывоз капитала - это форма движения относительного избытка капитала, связанная с его размещением за пределами данной страны в целях извлечения монопольно-высокой прибы­ли и получения иных выгод в системе международных экономи­ческих и социальных (политических, военных, идеологических) отношений. Вывоз капитала представляет собой третью основную черту (признак) монополистического капитализма.

Вывоз капитала осуществляется в различных формах, кото­рые можно классифицировать по разным критериям. По форме собственности различают вывоз частного и государственного ка­питала (доля первого вплоть до настоящего времени является пре­обладающей, хотя вывоз капитала государственными хозяйствую­щими субъектами и институтами абсолютно и относительно рас­тет). По форме хозяйственной реализации экспортируемый капитал выступает как предпринимательский и ссудный. Вывоз капи­тала в предпринимательской форме, в свою очередь, предстает в зависимости от степени господства над заграничными предпри­ятиями, в качестве прямых и портфельных инвестиций. Возможна группировка потоков экспортируемого капитала по срокам вложений и иным критериям. Вывоз капитала имеет противоречивые последст­вия как для стран-экспортеров, так и для импортеров.

Сопряженность вывоза капиталов и вывоза товаров в услови­ях резкого увеличения экономической мощи доминантных хозяй­ствующих субъектов, перерастания производственной и коммер­ческой деятельностью монополий границ национально-государ­ственных рынков приводит к такому явлению, как экономический раздел мира союзами капиталистов. Крупнейшие монополии раз­ных стран, включающиеся в систему международных экономи­ческих отношений, заключают формальные или неформальные ("джентльменские") соглашения о разделе рынков сбыта и источ­ников сырья (впоследствии - рынков услуг, научно-технической информации и т.д.). Возникающие подобным образом междуна­родные хозяйственные комплексы можно рассматривать как сверх­монополии[573].

Существует много разновидностей международных монополий; важнейшими из них являются две: транснациональные (нацио­нальные по происхождению, но превратившиеся в международ­ные по сфере деятельности) и межнациональные (международ­ные как по происхождению капитала, так и по сфере деятельнос­ти). По мере развития монополистического капитализма между­народные монополии превращаются в ведущий элемент всей глобальной экономической системы. Экономический раздел мира и возникновение международных монополий - это четвертая основ­ная черта (признак) монополистического капитализма.

Системное единство всех социальных взаимосвязей обусло­вило влияние экономического раздела мира на усиление тенден­ции его территориального раздела между ведущими державами, государственные системы которых приобрели качества военно-политических и иных надстроечных структур финансового капи­тала. В интересах последнего политика по захвату колоний (из­вестная с начальных этапов развития капитализма) трансформи­ровалась в стремление к подчинению всех территорий, которые не могли быть защищены проживающими на них народами, к разделу всех земель и созданию как можно более обширных коло­ниальных империй. Монополии были заинтересованы в подкреп­лении военно-политическими методами своего экономического господства в странах-объектах приложения вывозимого капита­ла, в регионах, "доставшихся" им в соответствии с соглашениями об экономическом разделе рынков; они стремились также к пол­ному господству над источниками сырья и к приобретению тер­риторий "впрок", исходя из предположения о возможных буду­щих хозяйственных выгодах. Для обеспечения этих целей пред­ставляющие интересы финансовой олигархии государства доби­вались также контроля над транспортными путями, в связи с чем осуществляли действия по захвату стратегических, с геополити­ческой точки зрения, пунктов и территорий.

Так монополистический капитализм приобрел черты импери­ализма - стремления к созданию колониальных империй в инте­ресах финансового капитала[574]. Некоторые исследователи данного явления на рубеже XIX-XX вв. трактовали сущность империализ­ма в военно-политической плоскости; в действительности же им­периализм обусловлен экономически, он воплощает сущностные свойства новой стадии капиталистического способа производства. «Капитализм перерос во всемирную систему колониального угнетения и финансового удушения горстью "передовых" стран гигантского большинства населения земли»[575]. В.И.Ленин подвер­гал критике надстроечные трактовки сущности империализма использовал это понятие для обозначения монополистической стадии капитализма в целом, а территориальный раздел мира и создание колониальной системы рассматривал как пятую основ­ную черту (признак) монополистического капитализма (империа­лизма).

В последующие десятилетия формы территориального разде­ла мира претерпевали значительные модификации: подчиненные территории (колонии, полуколонии, сферы влияния, подмандат­ные и подопечные территории и т.д.) меняли свой статус, но при­сущее монополистическому капиталу стремление к контролю (а по возможности - к господству) над максимально возможной тер­риторией оставалось атрибутом финансовой олигархии; варьиро­вались лишь внешние проявления этого атрибута.

Вследствие неравномерности эволюции монополистического капитализма в разных странах, соотношение сил национально-государственных группировок финансовой олигархии менялось; в центрах более динамичного развития возникло стремление к эко­номическому и территориальному переделу мира в свою пользу, что явилось одной из важнейших причин мировых войн.

Отмеченные пять признаков как системные элементы эконо­мического и политического социального качества характеризуют сущность монополистической стадии капиталистического спосо­ба производства.