Социальная экономика - Учебное пособие

2.2. формирование новой социальной  структуры общества

Происходящие в последние годы преобразования институтов  общества в Республике Узбекистан серьезно отразились на его  социальной структуре. Изменились и продолжают меняться отношения собственности и власти, перестраивается механизм социальной стратификации, идет интенсивная смена элит. На сцену общественной жизни выходят новые социальные группы, определенные слои меняют свой социальный статус. Происходит процесс поляризации общества. Все более усложняются, растут масштабы и обороты финансовых ресурсов.

С учетом всего вышесказанного, меняется система групповых интересов, способов поведения, социальных взаимодействий. Эти, на первый взгляд, разрозненные явления являются разными сторонами процесса социальной трансформации общества. Поэтому их важно изучать не только в отдельности, но и с учетом связанности друг с другом.

Фундаментальной научной задачей является описание общества как целостной социальной системы, преобразующейся, прежде всего, под влиянием внутренних движущих сил.

Имеются различные социологические теории,  по социальной структуре общества. К ним относятся большинство ведущих социологических концепций, которые объясняют поведение индивида или группы с точки зрения их места в социальной структуре. Соответственно,  другой важной особенностью этих концепций является признание определяющей роли социальной структуры по отношению к составляющим её элементам.

Для современных концепций данного направления характерно также понимание структуры не как застывшей конфигурации, а как динамично развивающегося целого. Источником изменений, при этом, признается взаимодействие составляющих её элементов.

Концепции социальной структуры имеют множество вариаций, из которых  особенно выделяются две основные модели :

распределительная

сетевая

Распределительная модель представляет социальную структуру в виде систем взаимосвязанных социальных позиций, обладающих различными измеряемыми признаками (возраст, профессия, образование, доход и т.п.). При этом, различия и вариации поведения индивидов и групп объясняются занимаемой ими социальной позицией, то есть местом в обществе. В центре внимания этих исследователей стоят вопросы социальной мобильности  и интегративные аспекты (проблемы)  социальной дифференциации.

Сетевая модель объясняет поведение индивида и группы различными конфигурациями социальных сетей, в которые они включены. Главными элементами системы социальных сетей выступают, так называемые, «узлы» и «блоки» связей, отличающиеся между собой интенсивностью и плотностью.

Однако, на современном этапе, одной из ключевых концепций социальной структуры является концепция социальной стратификации. Основы современного подхода к изучению социальной стратификации были заложены Максом Вебером, рассматривавшим социальную структуру общества как многомерную систему, в которой, наряду с отношениями собственности и классами, важное место принадлежит статусу и власти.  В наиболее общем смысле социальный статус – это положение личности, занимаемое в обществе в соответствии с возрастом, полом, происхождением, профессией, семейным положением. Различают прирожденный (национальность, социальное происхождение и т.п.) и достижимый (образование, квалификация и др.) статусы. При этом, важно отличать социальный статус от личного, то есть положения, которое занимает человек в конкретной первичной группе в зависимости от того, как он оценивается в качестве социального существа. 

Важнейшими характеристиками социальной системы служат, во-первых, социальная структура, т.е. состав, положение и отношения определяющих ее развитие групп и, во-вторых, стратификация общества, или расположение названных групп на иерархической шкале социальных статусов. Основными критериями статуса общественных групп, а соответственно и социальной стратификации общества, принято считать:

1) политический потенциал, выражающийся в объеме властных и управленческих функций;

2) экономический потенциал, проявляющийся в масштабах собственности, получаемых доходов и в уровне жизни;

3) социокультурный потенциал, отражающий уровень образования, квалификации и профессионализма работников, особенности образа и качества жизни;

4) социальный престиж, являющийся концентрированным отражением названных выше признаков.

Все эти критерии в известной степени связаны, но вместе с тем образуют относительно самостоятельные оси стратификационного пространства. Узбекистан находится в стадии перехода от посттоталитаризма к политическому плюрализму и демократии и от огосударственной административно-распределительной экономики - к социально ориентированной рыночной.           Соответственно, переходный характер носят критерии социальной стратификации, процессы изменения которых достаточно сложны, поскольку слом старых общественных отношений опережает формирование новых. Чтобы понять происходящие в этой области сдвиги, полезно сравнить основные черты стратификации нынешнего и   "доперестроечного" общества Республики Узбекистан, с которого начинался трансформационный процесс.   В стратификации советского общества решающую роль играл политический капитал, определявшийся местом общественных групп в партийно-государственной иерархии. Место индивидов и групп в системе власти и управления предопределяло не только объем имевшихся у них распорядительных прав, уровень принятия решений, но и круг социальных связей, масштаб         неформальных         возможностей. Стабильность политической системы обусловливала устойчивость состава и положения политической элиты - "номенклатуры", а также ее замкнутость и отчужденность от управляемых ею групп. Современная ситуация характеризуется демократизацией, резким ослаблением государственной власти. Сложившийся в советское время механизм воспроизводства стратификации правящего слоя по номенклатурному принципу разрушен. Система властных органов реформирована, существенно перестроена - одни из них ликвидированы, другие только организованы, третьи принципиально изменили свои функции. В результате коренных преобразований страна  имеет качественно новую систему высших государственных должностей. Обновился и персональный состав занимающих эти должности лиц, подавляющая часть которых пришла из иных сфер  деятельности. Тем самым ранее замкнутый верхний слой общества приоткрылся для выходцев из других социальных групп.  На первое место выдвинулась роль общественных групп в управлении экономикой, в приватизации общественной собственности, распоряжении материальными и финансовыми ресурсами. Перераспределение накопленного богатства – одна из ведущих сфер управленческой деятельности, где роль политической власти усилилась.

Что касается экономической стратификации в рамках социальной стратификации, то современные представления о факторах, критериях и закономерностях стратификации общества в Республике Узбекистан позволяют выделить слои и группы, предположительно различающиеся как социальным статусом, так и местом в социально-трансформационном процессе.  Согласно       принятой нами гипотезе, общество состоит из четырех социальных слоев : верхнего, среднего, базового и нижнего. Под верхним слоем понимается, прежде всего, реально правящий слой, выступающий в роли основного субъекта реформ. К нему относятся элитные и субэлитные группы, занимающие наиболее важные позиции в системе государственного управления, в экономических           и         силовых        структурах. Формирующие этот слой группы элит и субэлит нередко имеют разные интересы и преследуют разные цели. Но всех их объединяют факт нахождения у власти и возможность оказывать прямое влияние на трансформационный процесс, особенно на те его стороны, которые инициируются реформами "сверху".         

Второй слой назван средним, во-первых, с учетом его положения на социальной шкале и, во вторых, потому, что он является зародышем формирующегося среднего слоя. Правда, большинство его представителей пока не обладают ни обеспечивающим личную независимость капиталом, ни уровнем профессионализма, отвечающим требованиям постиндустриального общества, ни высоким социальным престижем. К тому же, пока этот слой слишком малочислен, чтобы служить гарантом социальной стабильности. Однако полноценный средний слой в Узбекистане может сформироваться лишь на основе нынешних мелких предпринимателей, менеджеров средних и небольших предприятий, среднего звена бюрократии, старших офицеров и других, наиболее квалифицированных и дееспособных специалистов            и          рабочих.

Роль, выполняемая средним слоем в трансформационном процессе, определяется его высоким для условий Узбекистана  профессионально-квалификационным потенциалом, способностью адаптироваться к меняющимся условиям, активным и заинтересованным участием в преобразовании устаревших общественных институтов, относительно благоприятным материальным положением, общей заинтересованностью в продолжении      реформ.

В настоящее время, этой слой, несмотря на свою маломощность, постепенно превращается в социальную опору и главную движущую силу реформ, реализуемых преимущественно его усилиями. Если верхний слой воплощает целеполагание и волю общества, то средний слой служит носителем энергетического начала и массовой повседневной социально-преобразовательной деятельности. Базовый социальный слой очень массивен, он охватывает почти 2/3 общества.     Его представители обладают средними профессионально-квалификационными качествами и относительно ограниченным трудовым потенциалом. Основные усилия его в современных условиях направляются не на преобразование действительности в соответствии с собственным интересом, а на адаптацию к тем изменениям, которые происходят по инициативе других, часто - на поиск путей выживания. Тем не менее, формы и способы адаптационного поведения базового слоя оказывают большое влияние на ход трансформационных процессов. В одних случаях он может тормозить их, в других - ускорять, в третьих - изменять социальную направленность институциональных сдвигов ,по сравнению с тем, что проектировалось "верхами".

К данному слою относится основная часть интеллигенции (специалистов), полуинтеллигенция (помощники специалистов), служащие из технического персонала, работники массовых профессий торговли и сервиса, а также большая часть дехканства (крестьянства).        

Хотя социальный статус, менталитет, интересы и поведение этих групп различны, их роль в трансформационном процессе достаточно сходна. Это, в первую очередь, приспособление к изменяющимся условиям с целью выжить, по возможности сохранить достигнутый статус, поддержать близких, поставить на ноги детей.          

Структура и функции нижнего слоя, замыкающего основную, социализированную часть общества, представляется наименее ясной. В рамках современного трансформационного процесса, этот слой выступает скорее жертвой, чем активным участником инноваций. Отличительными чертами его представителей служат низкий деятельностный потенциал и неспособность адаптироваться к жестким социально-экономическим условиям переходного периода.    В основном, этот слой состоит либо из пожилых, малообразованных, не слишком здоровых и сильных людей, к тому же не заработавших достаточных пенсий, либо из тех, кто не имеют профессий, а нередко и постоянного       занятия,         безработных. Эта часть  членов общества нуждается в социальной защите, помощи и поддержке.

Эмпирически идентифицировать этот слой можно на основе таких признаков, как очень низкий личный и семейный доход, малое образование, занятость неквалифицированным трудом или отсутствие постоянной работы. Динамика численности и состава нижнего слоя может служить важным индикатором социальных результатов реформ.           

Социальные слои общества обладают разным деятельностно-адаптационным потенциалом, т.е. неодинаковой способностью включаться в формирование новых общественных институтов, участвовать в их развитии и укреплении, использовать их в своих интересах, активно адаптироваться к меняющейся реальности и в результате улучшать или, хотя бы, сохранять свой статус. Отсюда качественно различная роль этих слоев в трансформационном процессе.

Способность к активной социально-инновационной деятельности и эффективному адаптационному поведению существенно зависит от социально-демографического потенциала слоев.      

Представители различных социальных слоев существенно отличаются друг от друга типом мест своего проживания. Как известно, крупные города с их богатой информационной средой обеспечивают своим жителям лучшие возможности социализации, самореализации и адаптации к меняющимся условиям, чем небольшие периферийные поселения. Особенно выделяется в этом плане г.Ташкент. Средний слой несколько отстает от верхнего, по доле лиц со специальным образованием, поскольку в его состав, наряду со специалистами, входят предприниматели и квалифицированные рабочие. Однако соотношение высоких и низких самооценок квалификации здесь наиболее благоприятно. Возможно, в этом сказывается не только уровень, но и лучшее качество образования, полученного в престижных столичных вузах, наличие послевузовской подготовки, а также ученых степеней и званий. Все это в наибольшей мере свойственно среднему слою. В базовом слое лица со специальным образованием составляют около 1/2, но у основной их части, - образование среднее. Специалистов с высшим образованием здесь в 2 раза меньше, чем в среднем, и в 2,5 раза меньше, чем в верхнем слое.    

Анализ показывает, что социальные слои общества располагают весьма различными,  социально-демографическими предпосылками для адаптации к новым условиям и участия в социально-инновационной деятельности.

Имущественное неравенство, важное само по себе, становится выражением многих других социальных неравенств: гендерных, возрастных, урбанистических, поселенческих, отраслевых, профессиональных, управленческих и т.д. В свою очередь, уровень доходов существенно влияет на такие стороны социального статуса, как тип потребления и образ жизни, возможность заняться бизнесом, установить полезные социальные связи, продвинуться по службе, дать детям качественное образование и т.д. В силу этого дифференциация доходов образует основу социальной стратификации, во всяком случае, в современном Узбекистане.

Попадая в нижние социальные слои, ранее хорошо обеспеченные люди сохраняют высокие притязания, а разбогатевшие бедняки предъявляют сравнительно умеренные запросы к доходам. Для того, чтобы определить, какое из этих предположений ближе к истине, попробуем оценить степень удовлетворения экономических притязаний рассматриваемых слоев.   

С этой целью используются два показателя: а) отношение фактического дохода семей к представлениям о его достаточном уровне и б) отношение фактических денежных доходов работников к уровню минимально необходимого, на их взгляд, заработка. Более высокие притязания к доходам по сравнению с их фактическим уровнем - естественное, повсеместное и позитивное явление.            Как правило, подобные притязания мотивируют людей к более активной трудовой деятельности, к повышению квалификации, к участию в бизнесе и т.д. Вопрос заключается лишь в мере: если разница между фактическим заработком и доходом, обеспечивающим, по мнению человека, "нормальную жизнь", переходит определенный предел, стимул к активизации конструктивной деятельности сменяется безразличием, отчуждением от труда, нарастанием протеста, а также сопровождается нарушением правовых норм и криминальными способами удовлетворения своих запросов.  

В современных условиях задача науки «Социальная экономика» - объективно оценить экономические и социальные результаты трансформационного процесса в Узбекистане, степень его соответствия интересам массовых общественных групп и слоев, пути и возможности их адаптации к рынку. Тем самым, научные исследования в этом направлении могли бы содействовать выработке стратегии выведения страны в ряды наиболее социально благополучных стран мира.

Экономический потенциал социальных групп

Основу социальной экономики, её движущую силу составляет взаимодействие экономических, социальных, демографических, региональных и иных факторов. Именно это взаимодействие всегда создавало и создает довольно пеструю картину экономической стратификации     населения.

В условиях рыночного реформирования  экономический потенциал общественных групп включает в себя три компонента :

1)владение капиталом, приносящим доход,

2) причастность к процессам распределения, перемещения и обмена общественного продукта и

3) уровень личных доходов и потребления.

При этом, в условиях складывающихся рыночных отношений, особая роль принадлежит первому компоненту. Это объясняется тем, что активно формируются разнообразные формы негосударственной собственности (индивидуальная, групповая, кооперативная, долевая, смешанная, корпоративная и т.д.). Возникают разные типы капитала (финансовый, торговый, промышленный, интеллектуальный).

В социальном плане более или менее отчетливо выделились собственники частного капитала. Среди них есть крупные,  средние, и мелкие, относящиеся, соответственно, к различным слоям общества. Особое место занимают дехкане, владеющие личным хозяйством и постепенно фактически становящиеся собственниками земли (за исключением её продажи). Второй, из названных компонентов экономического потенциала, который ранее доминировал, сейчас сдает позиции первому. Это связано с тем, что экономический статус среднего собственника выше,  квалифицированного менеджера.  К тому же, по мере углубления процессов разгосударствления и приватизации, материальные и финансовые ресурсы приобретают заинтересованных хозяев, что сокращает возможность их растаскивания.  К сожалению, измерить степень причастности разных экономических, профессиональных и должностных групп к распределительным механизмам непросто.         Скорее всего, по этому признаку выделяются те же самые группы, что и раньше : руководители государственных и смешанных предприятий, в том числе, акционерных обществ, ответственные работники и специалисты торговли; служащие материально-технического снабжения; а также такие профессионалы бизнеса, как коммерсанты, маклеры, дилеры и т.п. Доля граждан, не имеющих ни собственных капиталов, ни доступа к распределению государственных благ, за последние годы уменьшилась,  и          они по-прежнему составляют самую массовую часть общества. Экономический потенциал этих людей определяется уровнем доходов от работы по найму. Главные же сдвиги в их положении заключаются, во-первых, в гораздо более резкой, чем прежде, имущественной поляризации и, во вторых, в почти полном исчезновении зависимости между трудом и доходом.

Ключевым критерием социальной стратификации является профессиональная стратификация, которая определяется уровнем сложности труда. Другим, не менее важным, критерием является получаемый доход и материальное благосостояние, то есть экономическая стратификация.

В целях более упрощенного анализа социальной стратификации в ходе переходного периода в Республике Узбекистан рассмотрим три основные группы профессиональной стратификации[2]:

1) к первой страте  относятся работники, занятые преимущественно простыми видами труда с монотонно повторяющимися действиями и видами работ (например, рабочие у конвейера, продавцы, подсобные рабочие и т.д.);

2) вторая страта – работники с преимущественно сложным интеллектуальным трудом на основе известных методов и приемов (инженеры, учителя, врачи, менеджеры и т.д.);

3) третья страта – работники с инновационным, творческим характером труда  на основе нетрадиционных подходов (ученые, политики, часть организаторов производства и т.д.).

В условиях рыночных отношений и формирующейся социальной экономики, наличие широких возможностей и доступности перехода из одной страты в другую стимулирует активное участие человека в общественном производстве, рост его профессионального и образовательного уровня.

Многоукладность и многосекторность экономики

Социальная экономика, по своей глубинной сути, предполагает плюрализм, многообразие и демократизм социальных форм и проявлений общественной жизни.

На начальном этапе переходного периода формирование многоукладной экономики, либерализация  отношений собственности и форм получаемых доходов, государственного регулирования зарплаты, отсутствие общенационального рынка труда,  широкое развитие практики самозанятости, наличие локальных очагов безработицы, частые задержки зарплаты, за уже выполненную работу, привели к глубоким изменениям в сфере доходов. При этом,  часть населения оказалась за чертой бедности,  другая же – обогатилась. Объективно складываются предпосылки и условия к различию доходов и уровня жизни населения.    

Характерные для настоящего времени процессы интенсивного распада старых и формирования новых общественных институтов усиливают трудовую и социальную мобильность. В связи с этим, заметно повышается роль таких личных человеческих качеств, как одаренность или талант, уровень социализации,  компетентность, способность к овладению новыми знаниями, культурный кругозор и т.д.          Повышается            ценность профессионализма, а значит, и роль социокультурного капитала.           

Но это - лишь тенденция, поскольку восходящей социальной мобильности в равной мере способствуют качества, слабо связанные с культурным потенциалом - молодость, энергия, воля, амбициозность, наличие организаторских способностей, готовность к риску, физическая сила, агрессивность, моральная неразборчивость и т.д. К тому же, сегодня  общество испытывает потребность, как правило, лишь в той части культурного потенциала, которую можно использовать "здесь и сейчас". Отсюда - сравнительно высокий спрос на квалифицированных и опытных инженеров, врачей и управленцев при растущей невостребованности ученых, работников культуры и искусства, разного рода гуманитариев. На наш взгляд, в Узбекистане существуют две относительно обособленные системы общественной оценки социокультурного потенциала работников. Первая - действует в негосударственном секторе, испытывающем потребность в квалифицированных специалистах и готовым высоко оплачивать их работу.           

Вторая - традиционно сохраняющаяся в госсекторе, по-прежнему, несет отпечаток уравниловки и нигилистического отношения к умственному труду.    В результате, происходит расслоение интеллигенции на страты, существенно различающиеся своим положением. Верхнюю  страту - представляют высокооплачиваемые квалифицированные специалисты управленческого и экономико-юридического профиля, лица, занятые в банковской сфере, на совместных предприятиях, частном секторе экономики; среднюю - специалисты научно-технического профиля, нефтегазовой, геологической и других экспортных отраслей; нижнюю - предоставленные самим себе специалисты социального и гуманитарного профиля, занятые в  бюджетных отраслях. В целом, структура  общества претерпела заметные изменения по сравнению с советским временем, но вместе с тем, сохраняет многие прежние черты.

Для ее существенной трансформации необходимо системное преобразование институтов собственности и власти, которое займет многие годы. Тем временем, стратификация общества будет и далее терять жесткость и однозначность. Границы между группами и слоями станут "размываться", возникнет множество маргинальных групп с неопределенным или противоречивым статусом. На первый взгляд,            эта тенденция напоминает размывание социально-классовой структуры, наблюдаемое в наиболее развитых западных обществах, но, скорее всего, это сходство формально. Дело в том, что возникновение относительно однородных "обществ среднего класса" характерно для постиндустриализма.       

В Узбекистане, в условиях переходной экономики, социально-классовые различия в положении общественных групп приобретают особую значимость. Они прорисовываются даже резче, чем прежде, во многом определяя другие стороны социального статуса.

Исследования последних лет заложили фундамент объективного изучения социальной структуры             общества, однако отечественная наука пока не располагает надежным знанием этой структуры. Анализу отдельных аспектов социальной структуры посвящен ряд работ, но большинство из них, либо ограничивается теоретическим анализом проблемы, либо посвящается изучению отдельных, пусть очень важных, общественных групп, вне связи с более широким целым. В научной литературе достаточно широко представлены социальные портреты групп и слоев, занимающих важные места  в         общественной           иерархии.

Особенно, пристальному анализу подвергаются возникшие и интенсивно развивающиеся  социально активные группы, принадлежащие  к так называемому "среднему слою" (в первую очередь - предприниматели). Динамический аспект социоструктурных исследований часто ограничивается анализом сдвигов в численности и составе общественных групп. Еще слабее изучены связи и взаимодействия общественных групп, отражающих системность социальной структуры, глубинные механизмы функционирования и развития общества. Большинство социоструктурных исследований относится скорей к "анатомии", чем к "физиологии" общества. Поэтому их предмет оказывается лишенным внутренней жизни и механизмов саморазвития.