5.1. история формирования теневой экономики в россии

Становление теневой экономики совпадает с возникновением первых форм хозяйствования человеческого общества. Даже в период присваиваемой экономики происходил процесс несправедливого распределения добываемых продуктов, хотя в тех тяжелых условиях это могло сильно сказаться на существовании людей. Когда произошел переход на производящую экономику это негативное явление усилилось, поскольку излишек продуктов старейшины и вожди (то есть те, кто находился в структуре управления и распределения) могли присваивать.

Исторический анализ показывает, что все докапиталистические формации характеризовали в основном теневую экономику в форме криминальных деяний и внеэкономических изъятий. Так, в летописях мы находим упоминания о случаях фальшиво­монетничества, мошенничества, казнокрадства. На Руси, как и в других странах мира, существовала практика жестоких наказаний за воровство, разбой и другие преступления, которые сейчас мы называем экономическими. Близость к власти дава­ла возможность безнаказанно запускать руку в государствен­ный карман. Известно, что ближайший сподвижник Петра I Александр Меньшиков был нечист на руку и неоднократно бит самодержцем. При Екатерине II ее многочисленные фаво­риты с большим размахом тратили государственные средства. Великий полководец А. В. Суворов утверждал, что военные адъютанты становятся казнокрадами через какие-нибудь два месяца. В конце XIX в. во время промышленного бума и строительства железных дорог российская казна значительно «похудела» в результате широкомасштабных финансовых махинаций.

Социалистическая формация создала несколько иные условия для развития теневой экономики, которая проявилась уже в первые дни советской власти. Так, политика «военного коммунизма» с самого начала несла в себе элементы теневых отношений. То есть государство для решения своих собственных задач прибегало к методам насильственного и командно-административного давления. По некоторым оценкам, в 1919 году больше половины товаров ушло на рынок нелегальными путями, особенно это касалось продуктов питания.

Практика «военного коммунизма» показала, что изъять капиталы силовыми методами невозможно. НЭП был не только допущением свободного товарооборота, но и легализацией теневых капиталов. Существенную роль тогда сыграла разумная налоговая политика: налог составлял 25 \% доходов частника, который моментально активизировался, причем прежде всего во сферах, работающих на конечного потребителя. Когда было решено вытеснить частника, налоги начали повышать: сначала до 30 \%, а затем, с переходом к индустриализации и массовой коллективизации, – до 90 \% и более. В результате остатки капитала опять ушли в подполье.

При И. В. Сталине процесс теневых изъятий у общества происходил при глобализации государственной собственности. Администрирование всех укладов общественной жизни, полувоенные методы руководства экономикой скрывали массовые хищения, разбазаривания, неэффективное использование национального богатства. При этом происходило и личное обогащение. Именно  в этот период начался расцвет экономических преступлений, коррупции, добывание незаконных и нетрудовых доходов, проводились  фантастические  по  масштабам  хозяйственные аферы. Задача проконтролировать гигантскую массу государственной и общественной собственности была непосильной для советской "сталинской" системы.

При Н. С. Хрущеве теневая экономика набрала силу, особенно при необоснованных реформах и нереальных идей "обставить" капитализм и войти во втором поколении в коммунизм. Такая фантазия была далека от реальной возможности, но ради внешней видимости многие руководители пошли на фальсификацию данных. Резкое сокращение негосударственного сектора в конце 1950-х – начале 1960-х годов (ликвидация промысловой кооперации, перевод колхозов в совхозы, запрещение подсобных промыслов, ограничение на ведение личного подсобного хозяйства, запреты на содержание в нем скота и т. д.), тенденция к дальнейшему укрупнению производства, усиление явлений монополизма в экономике, идеологически провозглашенная близость перехода к коммунизму – все это сформировало тип хозяйства с двойным сектором – официальная и теневая, причем взаимодействующие друг с другом. Государство само спровоцировало рост теневой экономики, ничего не дав взамен обществу, которое нуждалось в услугах и товарах, производимых в негосударственных секторах.

При Л. И. Брежневе теневая экономика расцвела и приняла чуть ли не официальный статус. Со всех трибун шли рапорты о сборе несуществующего урожая хлопка-сырца, зерна, произведенном мясе, товарах народного потребления, в то же время за границей за золото скупались продукты питания  и  товары  первой  необходимости, за бесценок продавались богатства, дружественным  странам раздавалась  помощь  на миллиарды рублей.

В период перестройки значительная часть «плутократической» собственности ушла за рубеж и там, легализовавшись, приобрела форму частной. Деформации в экономике проявились при борьбе с нетрудовыми доходами и антиалкогольной кампании, когда с целью свертывании производства и продажи спиртных напитков были вырублены виноградники, закрыты винные заводы, часть населения потеряла официальный источник заработка и труда, а государство не досчиталось в бюджете десятков миллиардов рублей. В то же время резко увеличился рост самогоноварения, изготовления домашних алкогольных напитков, причем не всегда качественных, из-за чего пострадало немало людей. Хотя официально было зарегистрировано незначительное количество такого производства, однако, реально оценивая положение дел, следует констатировать, что данный вид хозяйствования имел более широкие масштабы.

Нередко расцвет теневой экономики в 1980-х годах пытаются приписать хозяйственной реформе, переходу к рынку и многоукладной экономике. Однако необходимо уточнить, что новые формы собственности, вступая в свои права, вынуждены были бороться за ресурсы и вообще место под солнцем, и поэтому культивировали в некоторой степени теневые отношения. Их теневая деятельность отчасти была вызвана конкуренцией и борьбой за выживание в условиях искаженной и деформированной социалистической системы, существовавших производственных отношений.

Каковы были размеры теневой экономики в СССР в 1980-х годах? Так, союзным Госкомстатом в 1989 году все статьи незаконных доходов граждан оценивались в 56,6 млрд руб. По расчетам НИЭИ при Госплане СССР, общая сумма теневых услуг, оказываемых населению, в                конце 1980-х годов составила 20–22 млрд руб.. Во ВНИИ МВД СССР приписки объемов выполненных работ оценивались в 30 млрд руб., размеры необоснованного повышения цен – в 1,2–1,5 млрд руб., обман покупателей – в 4,5–9,8 млрд руб., а общая сумма незаработанной заработной платы за фиктивный труд – в 35 млрд руб.

Согласно материалам следственных органов, в 1990 году хищениями социалистической собственности, должностными, хозяйственными и другими преступлениями причинен ущерб на 254,1 млн рублей, а по расчетным данным МВД СССР, преступники присвоили в 1986 году 463 млн рублей, в 1987 г. – 465 млн, в 1988 г. – 493 млн, в 1989 г. – 674 млн,             в 1990 г. – уже 878 млн рублей.

По мнению Т. Корягиной, по абсолютному объему нелегальной экономики на первом месте среди всех отраслей народного хозяйства СССР в конце 1980-х годов стояло сельское хозяйство – 23 млрд рублей теневых доходов в год. На этот сектор приходилось около 1/3 всего объема теневой экономики в сфере материального производства[47].

На втором месте находилось государственная и кооперативная торговля, а также общественное питание. По бывшему СССР сюда приходилось ежегодного оборота на сумму 17 млрд. рублей. По расчетам К.Улыбина, ежегодная дань советских граждан теневой экономике в торговле составляла от 5 до 10 млрд. рублей. Эксперт Л. Никифоров утверждал, что органы управления официальной экономикой в своей хозяйственной деятельности исходили из существования теневой. Так, "оплата труда в торговле занижена в расчете на то, что добавочных доход торговым работникам будет получен им самим по известным рецептам - перепродажей, недовесами, взятками"[48].

На третьем месте в СССР по теневым отношениям стояло строительство. По мнению Т. Корягиной, в СССР за 25 лет теневая экономика в строительстве возросла в 60 раз и составила на конец 1980-х годов            12 млрд  рублей.

Четвертое место в Союзе по доле теневой экономики экспертами было отдано промышленности – около 10 млрд рублей теневых доходов в год. Обьем теневых услуг в области медицинского обслуживания достигали 2,5–3 млрд рублей.

После свертывания НЭПа кооперативная и индивидуально-кустарная деятельность была сужена до минимума. Формально Конституцией СССР 1936 года разрешалась индивидуальная деятельность, а Положением о кустарно-ремесленных промыслах 1949 года она регулировалась. Позднее частными актами признавалось деятельность граждан в сфере оказания медицинских, педагогических услуг населению и других видов деятельности.

В начале 1960-х годов с принятием Программы КПСС обозначилось резкое негативное отношение к этой сфере, в результате чего численность занятых в кустарно-ремесленных производствах только в Узбекистане не достигала и 0,1\% от общей численности занятых в народном хозяйстве. Далее эта группа вообще перестала фиксироваться государственной статистикой как несуществующая.

Возникший экономический кризис (тогда официально не признанный) в середине 1970-х годов вынудил власти «реабилитировать» личное подсобное хозяйство граждан, которое в то время стало для многих основным источником существования. Советом Министров СССР в 1976 году была дана новая редакция названного Положения. И, наконец, в 1977 г. в        статье 17 Конституции СССР законодательно было разрешено заниматься индивидуальной трудовой деятельностью в сфере кустарно-ремесленных промыслов, сельского хозяйства, бытового обслуживания населения, а также других видов деятельности, основанных исключительно на личном труде граждан и членов их семей. Однако фактически данное положение не оказало должного эффекта, и индивидуальный сектор до середины 1980-х годов оставался в «тени».

С середины 1980-х годов из-за высоких налогов частники в основной массе просто вновь переходили на нелегальную или нерегистрированную деятельность. То есть значительную часть своих товаров и услуг не фиксировали в отчетности. Если в начале «перестройки» индивидуалы в СССР скрывали 1/4 часть произведенной в собственных хозяйствах продукции или услуг, то к концу – уже 2/4. В начале 1990-х годов сумма неучтенных услуг и товаров оценивалась в 65–75\% от общего числа. По расчетам Т. Корягиной в конце 1980-х годов госбюджет страны терял от неуплаты подоходного налога в индивидуальном секторе в 2,0–2,4 млрд  руб.

Что касается кооперативного сектора, то, по оценкам специалистов, доля нетрудовых доходов составляла около 20 \% от общей суммы заработков здесь. Здесь же отмечалась высокая доля подпольного и неофициального производства. Если в начале действия Закона СССР «О кооперации» только 1/6 произведенной продукции здесь уходила на неофициальные каналы реализации, то есть на «черный» рынок, то в последующие годы эта тенденция возросла: к 1987 году уже 1/5, а к 1991 году – 1/3 и даже 1/2 части.

В середине 1980-х годов доля правонарушений в кооперации составляла в общем объеме преступности в сфере экономики около 3–4 \%. Доля же нетрудовых доходов кооперативов в общем объеме доходов теневой экономики равнялась около 5 \%, что сопоставимо было с удельным весом кооперации в экономике СССР.

Как показывает анализ, формирование в то время кооперативов при государственных предприятиях задумывались чаще как ширма для перекачки государственных средств в личные карманы тенекратии.

В этой связи необходимо отметить, что советская власть жестоко боролась прежде всего с хищени­ями социалистической собственности и взяточничеством. В  первые  же годы  советской власти в условиях тотального дефи­цита и жесткой карточно-талонной распределительной сис­темы стала развиваться коррупция. Уже в 1918 г. создатель  со­ветского  государства В. И. Ленин подписал декрет «О взяточ­ничестве». Созданная чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией (ВЧК) боролась со спекулянтами — в сущно­сти, с нормальным торговым оборотом, который не вписывался в «социалистическую экономику». Позднее, когда социализм «победил окончательно», Советское государство ввело смерт­ную казнь за взятки. В марте 1937 г. был учрежден БХСС — специальный орган для борьбы с хищениями социалистической собственности. Н.С. Хрущев ввел смерт­ную казнь за операции с иностранной валютой. Но даже свирепость закона и различных спецслужб не смогла победить рынок. Все равно люди «доставали», приво­зили «из-за бугра» и перепродавали дефицитные товары в це­лях наживы, что являлось в условиях советского общества пре­ступлением.

В эпоху горбачевской перестройки общепринятым было мнение, что теневая экономика — это порождение присущих советской системе запретов на предпринимательскую актив­ность. Поэтому считалось, что по мере продвижения страны к рыночной экономике масштабы теневой экономики будут со­кращаться. Однако эти надежды не оправдались. Именно в 1990-е годы теневая экономика в России достигла гипертро­фированных масштабов, поразив практически все сферы жизни общества.

В постсоветской России в целом можно выделить несколько этапов в развитии те­невой экономики.

I        этап (1991—1994). Ликвидация системы централизованно­го государственного планирования и ее организационных структур — Госплана и Госснаба СССР. После того как Президент России Б. Н. Ельцин по инициативе Е. Гайдара «ос­вободил» цены на все товары, кроме стратегических, были созданы исключительно благоприятные условия для роста те­невой экономики. Это был этап товарных бирж и посредниче­ских сделок, приносящих даже не десятки, а сотни процентов прибыли. Искусственно поддерживаемая правительством дис­пропорция цен на внутреннем и внешнем рынках, измеряемая многими порядками, также вела к широкомасштабным спекуляциям. Коммерческие фирмы закупали товары и ресурсы по внутренним ценам, а реализовывали их за границей по миро­вым. Формально этот процесс не нарушал существовавшие в то время законы, но реально получение сверхприбылей стало возможным потому, что в эти операции была вложена значи­тельная часть средств криминального капитала. В то же время десятки миллионов россиян остались практически без средств к существованию, что резко увеличило численность вынуж­денных теневиков, полагающихся на неформальные источники заработков.

Ключевым процессом этого этапа явилась массовая прива­тизация, инициированная радикальными либералами из рос­сийского правительства. Каждому гражданину был выдан вау­чер, символизирующий его долю в народном богатстве. Предъявительская форма ваучера представляла отличную воз­можность для легализации средств, полученных преступным путем. Преступники могли купить неограниченное число приватизационных чеков у обнищавшего населения и использовать их на аукционах для покупки пакетов акций государственных предприятий. Таким образом, лица, ставшие обладателями огромных сумм, нажитых преступным путем, смогли стать богатыми людьми в законном порядке.

1994 год, вероятно, войдет в историю российской теневой экономики как год финансовых пирамид типа «МММ», «Тибет», «Властелина» и государственных краткосрочных обязательств (ГКО). В результате обвала этих пирамид обманутыми оказались сотни тысяч вкладчиков, а выиграл криминальный капитал вкупе со многими государственными чиновниками, прокрутившими через банки средства ведущих министерств.

II этап (1995—1996). На этот период приходится денежный этап приватизации, проходивший на основе Ука­за Президента о залоговых аукционах. Фактически это была теневая сделка власти с крупными финансовыми дельцами. Огромные доли  государственной собственности,  в первую очередь месторождения нефти вместе с инфраструктурой, не­обходимой для добычи и переработки сырья (что вообще вы­ходит за рамки любой морали, так как путем чрезвычайного напряжения сил ее объекты создавала вся страна), были рас­пределены среди узкого круга одиозных личностей. По заниженной, мизерной цене в частные руки ушли такие всесоюзные гиганты, как ТНК, «Сибнефть», «Норильский никель» и др. Крайняя нечистоплотность этой сделки по отношению к обществу заключалась в том, что стороны прекрасно понимали: пройдет год — и государство эти объекты назад уже не вы­купит. Их выкупят олигархи, причем за государственные же деньги, которые были получены ими в виде льготных кредитов.

Основными целями приватизации провозглашались созда­ние широкого слоя эффективных собственников и значитель­ное пополнение доходной части бюджета. За годы реформ в России приватизировано более 130 тыс. предприятий. Однако удельный вес доходов бюджета от приватизации оказался ничтожным и составил не более 0,2 \%. Таким обра­зом, в результате сговора бизнесменов и власти сформировал­ся узкий слой собственников-олигархов.

III этап (1997—1999). В последние годы президентства Б. Н. Ельцина теневая экономика и экономическая преступность еще более разрослись. Продолжалась приватизация оставших­ся лакомых кусков государственной собственности (например, компании «Связьинвест»). Но самым большим экономическим потрясением этого времени стал финансовый кризис 1998 г. Крупные бизнесмены и коррумпированные государственные чиновники успели спасти и даже приумножить свои средства. В то же вре­мя перед банками выстроились огромные очереди еще раз об­манутых вкладчиков. Наибольшие потери понес только что «родившийся» малый и средний бизнес.

Развитие теневой экономики тесно связано с особенностями процесса формирования современного российского предприни­мательства. Наблюдаемые сегодня действующие лица экономи­ки могли появиться на российской сцене двояким образом. В основном сегодняшние предприниматели — это ровесники «пе­рестройки», но многие являют собой результат обратной транс­формации: это вышедшие из тени на свет «протобизнесмены» советской эпохи.