3.1. материнство как потребностно-мотивационная сфера

Мать как субъект материнства

Функции матери в развитии ребенка достаточно сложны и многообразны. Они состоят в удовлетворении всех физиологических потребностей ребенка, обеспечении эмоционального благополучия, развитии привязанности, базовых структур отношения к миру, общения, основных личностных качеств и самой структуры деятельности. Далеко не все эти функции осознаются матерью. Даже науке многие из них стали известны только в последние десятилетия, и нет оснований считать, что их познание уже закончено. Однако мать успешно выполняет эти функции много тысячелетий. Культурой они также хорошо освоены и представлены в своде правил, норм, в обрядах, поверьях, обычаях. Некоторые из материнских функций, такие, как удовлетворение органических потребностей ребенка, формирование у него некоторых личностных качеств, в достаточной мере осознаются матерью и обществом. Другие существуют в общественном сознании и сознании матери в преобразованной форме, представления об их значении для ребенка в разной степени приближаются к биологическим и социокультурным задачам его развития. Так, поддержание эмоционального благополучия, развитие привязанности и ее культурных особенностей, развитие общения обеспечены принятыми в культуре и передающимися из поколения в поколение способами взаимодействия с ребенком, включающими установление режима кормления, способов пеленания, количеством и качеством тактильного контакта, способами и сроками отнятия от груди, формами перераспределения материнских функций, манерой жалеть, поощрять и наказывать ребенка. Все это вполне определенно интерпретируется в аспекте будущих качеств характера ребенка, его физических и личностных особенностей.

По данным Weisner и Gallimore, из 186 исследованных ими культур 40\% используют «дополнительных» исполнителей материнских функций только на первом году жизни, 80\% — на протяжении всего раннего возраста. В других исследованиях было выявлено, что в 46 культурах используют в качестве нянек старших детей обоих полов, в 101 — родственниц-женщин («теток»), а в 63 материнские функции на первом году сконцентрированы на матери Это некоторые кочевые племена Африки и нуклеарные семьи в евро-американской культуре. Причем в традиционных культурах мать освобождается от многих других социальных и семейных функций, и чем больше она занята с ребенком, тем меньше ее участие в других сферах жизни семьи и общества. Наибольшая концентрация на матери всех функций (и материнских, и семейных, а часто и других, общественных) существует в условиях нуклеарной семьи евро-американского типа. Наиболее это выражено в Западной Европе и в США (причем только для населения западно-европейского происхождения) [S.H. Stengard and A.Nash, К. McCartny and D. Phillips и др.]. Относительно перераспределения материнских функций выделено 16 форм, которые используются в России, и только 3 формы, которые используются в 92\% немецких семей [Т. Майншперт]. В каждой отдельной культуре участие отца во взаимодействии с ребенком на первом году жизни разное, но в среднем составляет 2\%. Таким образом, воспитание ребенка в младенчестве — дело сугубо женское. Правила именно ее поведения и представлены в культурных моделях материнства.

Что касается функций матери относительно развития базового отношения к миру и структуры деятельности ребенка, то они до сих пор рассматривались, как регулируемые «инстинктивными» механизмами. Свойство матери эмоционально переживать стимуляцию от ребенка и выражать свои эмоции во взаимодействии с ним, стремиться участвовать в его эмоциональной жизни и взаимодействиях с миром рассматривается многими как ее природная особенность. Такой точки зрения придерживается Д. Винникотт, описывая состояние матери после родов как особое, позволяющее ей непосредственно переживать состояния ребенка. Вмешательство «советников», объясняющих матери, что и как она должна делать, только мешает реализации этих ее свойств, ориентируя мать не на свое чувство, а на сознательный анализ своего поведения. Д. Магагна говорит, что «хорошая мать» позволяет своим эмоциям полностью завладеть собой и по этим эмоциям определяет, что необходимо ребенку. В.К. Вилюнас считает, что свойство матери эмоционально насыщенно взаимодействовать с ребенком настолько ей присуще, что для нее трудно, а часто невозможно эти эмоции сдерживать. Однако, несмотря на это, явления эмоциональной депривации в условиях семейного воспитания не только присутствуют, но нередко достаточно сильно выражены. По данным Г.В. Скобло и О.Ю. Дубовик, более чем в 50\% семей наблюдаются нарушения материнско-детских взаимоотношений. Все исследования родительского, и в частности материнского, отношения эмоционального благополучия ребенка, говорят о том, что эмоциональное отношение матери, формы его проявления, способы оказания поддержки и т.п. сильно различаются у разных матерей. Все это заставляет предположить, что даже самые «главные» и наиболее тесно связанные с развитием видотипичных особенностей ребенка функции матери, регулируемые ее эмоциональным отношением к нему, не являются полностью обеспеченными врожденными механизмами.

Таким образом, сама мать не осознает во всех тонкостях своих задач в развитии ребенка. Как показало открытие в первой четверти нашего века явления госпитализма, этого не осознает и все общество. Следует отметить, что механизмы регуляции материнского поведения возникли задолго не только до появления науки, но и вообще развитого общественного сознания. Ребенок вырастал представителем своего вида со всеми характерными особенностями отношений с миром и структуры деятельности во все исторические периоды развития. Невозможно провести ту границу, когда «включилось» хотя бы частичное осознание важности проявления матерью своих эмоций во взаимодействии с ребенком. Но переживала и выражала она их всегда, причем еще вообще до появления человека как самостоятельного вида. Представить себе, что эволюция «рассчитывала» на появление осознания обществом материнских функций, — явное преувеличение. Поэтому, как и во всех остальных сферах жизнедеятельности, мать снабжена своими собственными потребностями, переживаниями, целями и т.п., «заставляющими» ее делать то, что в конечном счете необходимо не ей, а ребенку. Нарушение в этих потребностях и переживаниях нарушает и ее поведение по отношению к ребенку.

Для того чтобы разобраться, как и почему мать, как субъект своих потребностей и переживаний, приобретает и реализует свои материнские функции, необходимо обратиться к истории их возникновения в филогенезе и в структуре индивидуального опыта субъекта.

Функциональные сферы поведения и понятие «конкретная потребностно-мотивационная сфера»

В биологии для структурирования поведения индивида относительно обеспечения основных задач жизнедеятельности используется функциональный подход [X. Хайнд, Т. Тинберген и др.]. Выделяются функциональные сферы поведения Они представляют собой совокупность всех форм активности, которые направлены на реализацию определенной функции обеспечение условия существования, питания, размножения. Любое поведение обусловлено существованием потребности, для удовлетворения которой оно осуществляется. В основе функциональных сфер лежит одна или набор потребностей, удовлетворяя которые субъект обеспечивает соответствующую функцию в жизнедеятельности. Сам он, разумеется, об этих функциях не знает, а «знает» лишь свои потребностные состояния и то, что ведет к их удовлетворению Для анализа материнских функций такой подход представляется весьма полезным.

Принятые в психологии классификации потребностей позволяют выделить три основные группы, соответствующие трем основным функциональным сферам поведения.

потребности, удовлетворение которых обеспечивает достижение и поддержание оптимальных условий существования: нахождение в подходящей для жизнедеятельности физической среде, избегание неблагоприятных условий, поддержание состояния тела нужного качества, выделение из организма продуктов жизнедеятельности, в филогенезе эти формы поведения и соответственно потребности интенсивно развиваются, появляются способы конструирования убежищ, поддержания состояния поверхности кожи и шерстного покрова, территориальное поведение; у человека обеспечение условий существования имеет весьма сложную структуру,

потребности, удовлетворение которых поддерживает гомеостаз за счет поступления необходимых веществ из внешней среды (пищевая в широком смысле, включая потребность в пище и воде);

потребности, удовлетворение которых обеспечивает продолжение рода (половая потребность и потребность в заботе о потомстве).

Первая сфера получила название комфортной, вторая — пищевой, а третья — репродуктивной. Каждая сфера поведения с психологической точки зрения обеспечена на субъективном уровне набором «родственных» потребностей, объектов и условии, их удовлетворяющих, способов достижения этих условии и овладения содержащими предмет данной потребности объектами Механизмы, позволяющие субъекту правильно выбирать объекты и условия для удовлетворения потребностей и строить деятельность адекватно этим условиям и особенностям объектов, являются общими для всех сфер поведения и в эволюции развиваются от достаточно простых к многообразным и сложным. На определенных уровнях развития появляются научение, общение с сородичами, игровая деятельность, подражание, усвоение искусственных знаковых средств и опыта поколений (у человека).

На высших стадиях развития, а тем более у человека, становится все труднее определить, какую именно функцию выполняет та или иная форма поведения. Человеческое поведение уже нельзя так просто разделить на комфортную, пищевую и репродуктивную сферы. В филогенезе для обеспечения основных функций жизнедеятельности образуются «дополнительные», или вторичные, потребности, которые могут впоследствии развиваться в самостоятельные сферы поведения (так, у человека выделяются потребности социальной сферы, эстетические, познавательные и т.п.). Механизмы развития потребностно-мотивационной сферы субъекта (возникновение новых объектов деятельности и способов удовлетворения уже имеющихся потребностей и развитие новых потребностей как в фило-, так и в онтогенезе) изучаются многими отраслями психологии.

В психологии под мотивационно-потребностной сферой личности понимается совокупность потребностей, их иерархическая организация и мотивационное обеспечение взаимоотношений субъекта с миром, регулирующее удовлетворение этих потребностей в условиях конкретной социально-культурной среды Для анализа фило- и онтогенеза поведения субъекта, обеспечивающего реализацию конкретной функции в его жизнедеятельности, необходимо представить себе эволюционные задачи этой формы поведения и механизмы представленности в субъективной сфере конкретной личности. Это требует объединения обеих точек зрения — как эволюционно-биологической, так и психологической. Поэтому необходимо объединить в таком анализе назначение потребностей относительно их роли в жизнедеятельности субъекта, место этих потребностей в общей структуре потребностно-мотивационной сферы личности, онтогенетическое возникновение как самих этих потребностей, так и их информационного (какие объекты, условия и формы активности субъекта необходимы для их удовлетворения) и мотивационного обеспечения. Учитывая прижизненное возникновение у человека новых потребностей и целых сфер поведения, целесообразно разделить (разумеется, только в плане научного анализа, касающегося изучения определенных функций, в данном случае — материнских) всю потребностно-мотивационную сферу на отдельные единицы, по критерию потребностей, удовлетворение которых обеспечивает выполнение конкретной функции в жизнедеятельности. Такая единица должна в системном виде отражать закономерность развития и функционирования всей потребностно-мотивационной сферы, с одной стороны, и структуру взаимоотношения субъекта с миром, в процессе которого происходит удовлетворение потребностей, – с другой. Иными словами, и потребностно-мотивационный аспект, и поведенческий Структура такой единицы анализа предполагает наличие взаимосвязанных элементов и развитие как внутренних связей между ними, так и связей с другими единицами одного и разных с ней уровней (внутри- и межсистемные связи). Эти требования к единице анализа сформулированы в эволюционно-системном подходе [И В Блаумберг, Э Г Юдин, Л.И. Анциферова, Б.Ф. Ломов, В.Б. Швырков и др.].

С этих позиций определим такую единицу анализа, как конкретную потребностно-мотивационную сферу, которая выделяется по критерию лежащих в ее основе родственных потребностей, удовлетворение которых обеспечивает реализацию определенной функции в жизнедеятельности субъекта. Генетически ранними можно считать комфортную, пишевую и репродуктивную сферы. Составной частью последней и является материнская потребностно-мотивационная сфера. Прежде чем перейти к ее характеристике, необходимо рассмотреть структуру самой единицы анализа — конкретной потребностно-мотивационной сферы.

Структура конкретной потребностно-мотивационной сферы

Организация деятельности субъекта по удовлетворению потребностей включает в себя переживание напряжения потребности, антиципацию состояния удовлетворения потребности, представленность в субъективном опыте информации об окружающей среде (какие объекты и условия необходимы для удовлетворения потребности), своих действиях и их результатах, а также операциональный состав. Все эти процессы и элементы можно объединить в три основные группы, образующие 3 блока структуры конкретной потребностно-мотивационной сферы

К первому блоку относятся содержания субъективного опыта и процессы, обеспечивающие выбор субъектом необходимых для осуществления деятельности элементов среды, своих способов деятельности и их стиля осуществления:

объекты или условия среды, необходимые для удовлетворения потребности (объекты деятельности, в которых заключен предмет потребности);

выделение в объектах деятельности качеств, которые характеризуют этот объект как наиболее пригодный для удовлетворения потребности и образование в субъективном опыте обобщенного представления об объектах и условиях, удовлетворяющих данную потребность (предмет деятельности);

придание смыслового значения объектам и условиям, которые сами не удовлетворяют потребность, но необходимы для достижения объекта деятельности (объекты цели), что происходит по механизму эмоционального обусловливания: объекту цели придается мотивационное значение за счет его ситуативной или причинной (на высших уровнях развития) связи с объектом деятельности [В.К. Вилюнас];

придание мотивационного значения тем операциям и их сочетаниям, которые успешны для достижения объектов деятельности и цели в конкретных условиях деятельности;

придание операциям определенной энергетической характеристики, определяющей интенсивность и настойчивость их применения в конкретной ситуации.

Образование всех этих элементов и придание им мотивационного значения происходит за счет процессов эмоционального переключения, взаимодействия ведущих и ситуативных эмоций как в построении деятельности по удовлетворению потребности непосредственно в ситуации, так и развитии ее в онтогенезе [В.К, Вилюнас и др.]. Этот блок можно назвать потребностно-эмоциональным, так как в нем объединены содержания субъективного опыта о своих потребностях и способах их удовлетворения — выборе компонентов и условий среды и своих операций, что основано на их связи с потребностью субъекта, представленной ему самому в форме эмоций.

Операции, посредством которых осуществляется деятельность, на высших стадиях развития психики существуют в репертуаре субъекта в «свободном» виде и выстраиваются в последовательность непосредственно в ситуации в зависимости от конкретных условий деятельности [А.Н. Леонтьев]. Операциональный состав конкретной потребностно-мотивационной сферы представляет собой набор операций и их последовательностей, необходимых для удовлетворения потребностей данной сферы (специфические операции). Помимо принадлежащих данной сфере операций, существуют такие, которые используются во всех сферах (неспецифические операции), а также такие, которые преимущественно применяются для удовлетворения потребностей данной сферы, но могут использоваться в несколько измененном виде и в других случаях. К первым можно отнести операции жевания и проглатывания в пищевой сфере, почесывания в комфортной и т.п. В большинстве своем это операции, относящиеся к консуматорным актам (завершающим этапам в деятельности по удовлетворению потребности). Ко вторым — операциональный состав перцептивной сферы, многие формы манипуляций и локомоций. Эти операции характерны для подготовительных фаз деятельности, они зависят от условий, в которых осуществляется деятельность. К третьим относятся некоторые выразительные позы и движения в сфере общения, в игровой деятельности, формы компенсаторного поведения (сосание, аутостимуляция, стереотипные движения) и т.п., происхождение которых связано с другими сферами. Развитие операционального состава определяется не только особенностями субъекта и его физического окружения, но и традициями в сообществе. Эта особенность появляется уже у высших животных, а у человека является весьма существенной. Этот блок можно назвать операциональным.

Наиболее сложным по определению и генезису является блок структуры потребностно-мотивационной сферы, объединяющий содержания субъективного опыта, регулирующего выбор целей и способов их достижения и соотнесение их с конкретными требованиями среды (как физической, так и социальной). В психологии личности в данном случае речь идет о ценностно-смысловых ориентациях и их соотнесенности с социально-культурными ценностями общества. Этот блок можно назвать ценностно-смысловым. Содержание аналогичного по функции блока в потребностно-мотивационной сфере на дочеловеческих уровнях развития требует пояснения.

Цель — это такое изменение наличной ситуации, которое необходимо для осуществления деятельности. Объект цели — те компоненты ситуации (объекты, их сочетания, условия, в которых находятся они и сам субъект), которые должны быть изменены. Таким образом, объекты цели есть в наличии (в самой ситуации или в представлении субъекта на высших стадиях развития), а сама цель только должна быть достигнута и представляет собой измененную ситуацию по отношению к имеющейся. Как надо изменять ситуацию и какие для этого применять средства, зависит как от самого субъекта, так и от условий осуществления деятельности. Соотношение условий среды и возможностей субъекта всегда индивидуально. Поэтому у любого субъекта существует свой индивидуальный «набор целей» и способов их достижения. Выбор наиболее пригодных целей и способов их достижения определяется всем предыдущим опытом субъекта. У человека этот процесс изучается в психологии мотивации достижений (какие по трудности цели выбирает субъект и с какой интенсивностью и настойчивостью их достигает) и в психологии личности (какие цели и средства выбирает субъект и как соотносит с предлагаемыми обществом).

В онтогенезе развитие способов постановки целей, выбор самих целей и средств их достижения проходит длительный путь развития. У человека в этот процесс с самых ранних этапов включается общество. У животных в этой роли выступает сама среда. При возникновении группового образа жизни эта среда усложняется, в нее включаются другие субъекты. Субъект уже вынужден выбирать из имеющихся в его репертуаре целей (как предвидимых на основе своего опыта возможностей изменения ситуации — на интеллектуальной стадии развития) И средств их достижения те, которые пригодны для данного случая в присутствии других особей. Например, в иерархически организованных сообществах обезьян подчиненные особи в присутствии старших по рангу не приближаются к пище, а по отношению к особям более низкого ранга, напротив, имеют в этом отношении преимущество. При изменениях в структуре группы они сразу изменяют свое поведение. Самки в таких сообществах в присутствии вожака при конфликтах друг с другом ведут себя весьма сдержанно и быстро прекращают драку при одном его взгляде или жесте. В его отсутствии, напротив, ведут себя агрессивно.

Таким образом, регламентация выбора целей и средств их достижения в условиях сообщества начинается уже у высших животных. Она регулируется существующими в группе правилами поведения, которые осваиваются детенышами в онтогенезе. Можно сказать, что уже на этом уровне субъект с рождения попадает в среду, где уже существуют предлагаемые ему правила постановки целей и выбора средств их достижения. В человеческом обществе существует целая система правил и норм, касающихся буквально всех сторон жизнедеятельности. Помимо самих целей и средств их достижения, существуют представления о том, как субъект должен переживать соответствие или несоответствие своего поведения культурным нормам. Иерархия целей и даже самих потребностей тоже регламентируется культурной моделью и получила название ценностей. В каждой культуре существует своя модель этих ценностей и того, какую индивидуальную структуру ценностно-смысловых ориентации должен иметь субъект. Все это в той или иной степени обусловлено условиями и задачами развития общества. Ребенок об этих условиях ничего не знает, а система воспитания устроена так, что способствует более или менее успешному формированию у него ценностно-смысловых ориентации, соответствующих данной культурной модели. Способы освоения ребенком этих содержаний рассматриваются в разных психологических подходах по-разному — от «насилия» общества над естественным процессом развития у ребенка способов удовлетворения его потребностей (в психоанализе и его вариантах) до развивающей функции взрослого, во взаимодействии с которым ребенок творчески выстраивает содержание своих ценностно-смысловых ориентации (Отечественная психология личности).

Для анализа потребностно-мотивационной сферы поведения и ее развития важно отметить, что развитие ценностно-смыслового блока, во-первых, происходит прижизненно, а во-вторых, на «материале» конкретно-культурной модели. В отношении конкретных потребностно-мотивационных сфер в каждой культуре есть также своя модель, какой эта сфера должна быть. Это касается даже таких сфер, как пищевая и комфортная. Наиболее сложные модели и способы их «производства» у конкретной личности (система воспитания, обучения, обычаи, законодательные системы и т.п.) существуют для тех сфер, которые связаны со взаимоотношениями между людьми и обеспечением основных целей общества. Одной из них, конечно, является репродуктивная сфера. В первой главе уже анализировались конкретно-культурные модели материнства, включающие не только способы ухода за ребенком и его воспитания, но и отношение матери к нему. Последнее имеет самое непосредственное отношение к развитию базовых личностных структур, то есть к формированию личности как «варианта» данной конкретно-культурной модели.

Рассмотренные содержания всех трех блоков конкретной потребностно-мотивационной сферы не являются изолированными ни внутри одной сферы, ни в отношении разных сфер. Их развитие представляет собой взаимосвязанный процесс. Наиболее «свободным» и взаимосвязанным с развитием других сфер является ценностно-смысловой блок. На самом деле следует представить себе существование единого ценностно-смыслового блока в потребностно-мотивационной сфере личности, проекция которого в каждую конкретную сферу образует содержание ценностно-смыслового блока последней.

Для выделения материнской потребностно-мотивационной сферы и анализа ее содержания и развития всех ее блоков необходимо рассмотреть ее возникновение в эволюции и особенности у человека.

Материнство как конкретная потребностно-мотивационная сфера

Материнская сфера является вариантом более общей родительской сферы, которая сама входит в состав репродуктивной сферы (вместе с половой). Половая и родительская потребностно-мотивацион-ные сферы объединяются в общую — репродуктивную сферу — по характеру лежащих в их основе потребностей (как потребностей субъекта) и по функции, которая обеспечена деятельностью субъекта по удовлетворению этих потребностей.

Все потребности субъекта могут быть разделены на два класса по критерию их роли в обеспечении индивидуальной жизнедеятельности. Это потребности, удовлетворение которых обеспечивает существование индивида, и потребности, которые обеспечивают существование вида. Первые индивид не может не удовлетворять, так как от этого зависит его существование как живого и самостоятельного субъекта. Вторые не обеспечивают сохранения субъекта, но обеспечивают продолжение рода, Первую группу потребностей называют органическими, потребностями жизнеобеспечения и т.п. И.П. Павлов разделял потребности на индивидуальные (сохранение особи) и видовые (сохранение вида). В.К. Вилюнас говорит об индивидуальных и видовых потребностях, различающихся по конечному назначению нужд, лежащих в их основе. На основании таких представлений можно определить первую группу потребностей как витальную (жизненно необходимую) для индивидуального субъекта, а вторую — как витальную для вида (как субъекта другого уровня — видового).

По функциям потребности репродуктивной сферы обеспечивают «удовлетворение потребности вида» в его существовании. Сама характеристика этих потребностей и соотношение тех, которые представлены в половой и родительской сферах, в психологии представлены по-разному. Часто встречается объединение потребностей репродуктивной сферы как «потребности в размножении», У. Мак Дауголл говорит о потребности в продолжении рода, В.К. Вилюнас — о потребности в воспроизводстве, Г.А. Мюррей — о потребности в размножении, П. Янг выделяет потребность сексуальную, К. Мадсен — половую и в уходе за детьми, И.П. Павлов — половую и родительскую. На самом деле во всех этих случаях речь идет о разных потребностях и уровнях их развития, обеспечивающих не только функции продолжения рода, но и удовлетворение потребностей личностного уровня (например, потребность продолжить себя, реализовать свои несбывшиеся ожидания и планы, соответствовать культурной или индивидуальной модели личности и т.п.). Последнее, понятно, возможно только при осознании субъектом связи половой и родительской сфер и их роли в продолжении рода. Подразумевать такой уровень представленности на досознательных стадиях развития и даже на ранних стадиях развития человечества нет оснований. Но сами потребности, обеспечивающие продолжение рода (половая и потребность в заботе о потомстве — родительская), существуют безотносительно к степени осознанности субъектом их связи с «потребностями вида». Потребность вида как «субъекта эволюционного процесса» обеспечивается классом потребностей на уровне индивидуального субъекта, удовлетворение которых не влияет прямо на сохранение жизни последнего. Сами эти потребности обеспечены на индивидуальном уровне потребностными состояниями и переживанием удовлетворения этих потребностей, ради которых субъект и действует, совершенно не «задумываясь» об их значении для вида. Это — его собственные потребности. С этой точки зрения связь половой потребности с родительской (содержанием которой для индивидуального субъекта является забота о потомстве) может существовать у самого субъекта только на основе сознания, позволяющего связать половой акт с фактом рождения ребенка. Связь же потребностей половой и родительской сфер с продолжением рода требует еще более высокого уровня развития сознания. Осознание этой связи ведет к выделению в общественном и индивидуальном сознании условий, при которых рождение ребенка действительно способствует успешному продолжению рода. Лучше всего это иллюстрируется представлением о незаконнорожденности и существовании разных форм пресечения этого явления в различных культурах. Не требуется дополнительных аргументов в пользу того, что представления о рождении ребенка, соответствующем задаче продолжения рода, значительно различаются в разных культурах и в разные исторические эпохи.

По характеру потребностей половая и родительская сферы также различны. В основе половой сферы лежит вполне определенная и обеспеченная физиологическими механизмами потребность в переживании определенных соматических состояний (оргазма). Развитие на основе этого состояния сложной по переживаниям и обеспечению способами удовлетворения половой потребности у человека углубленно изучается как в психологии, так и в смежных науках, на стыке которых уже оформилась самостоятельная дисциплина — сексология. Потребности, лежащие в основе родительской сферы, гораздо сложнее, они представлены целым набором иерархически организованных потребностей, назначением которых является обеспечение индивидом родительских функций по отношению к потомству. Поскольку для появления потомства нужны как минимум женская и мужская особь, а для успешного выращивания и воспитания часто и гораздо больше, то речь должна идти о родительской сфере в целом. Как уже указывалось, содержанием этих потребностей для индивида является забота о потомстве, которая по-разному представлена на разных уровнях эволюционного развития. Несвязанность в субъективном опыте половой потребности и потребности в заботе о потомстве на досознательных уровнях развития и разная форма этой связи в разных культурах, а также индивидуальные варианты такой связи внутри одной культуры позволяют говорить об их относительной самостоятельности и определять как половую и родительскую потребностно-мотивационные сферы. Содержание и развитие последней и является предметом изучения в данном случае.

Для характеристики потребностей, удовлетворение которых обеспечивает заботу о потомстве и более конкретно — выделенные выше функции матери (то есть появление самостоятельного женского варианта родительской сферы — материнской потребностно-мотивационной сферы), необходимо кратко остановиться на возникновении и развитии в эволюции самой заботы о потомстве и его особенностях у человека.

Филогенез заботы о потомстве

Материнская потребностно-мотивационная сфера является составной частью репродуктивной сферы. Для ее характеристики приведем краткий анализ филогенеза онтогенеза и заботы о потомстве.

Термин «детство» применяется в основном для онтогенеза человека (где он также не является однозначным) и не встречается в текстах по биологии и зоопсихологии, в которых принятыми для обозначения ранних онтогенетических периодов считаются термины «ранний постнатальньгй период», «ювенильный», а для некоторых видов существуют специальные названия (например, сеголетки и переярки для волков и т.п.). Сходными с названиями, употребляемыми для человеческого онтогенеза, являются названия периодов развития у приматов, в основном у антропоидов (младенческий, подростковый и т.п.). В данном случае нет необходимости сопоставлять используемую терминологию. Речь идет о преобразовании логики того периода онтогенетического развития, который предшествует самостоятельной жизни особи. У животных в отличие от человека эта граница совпадает с половым созреванием. Особь, готовая физиологически к выполнению репродуктивной функции, самостоятельно может удовлетворять все свои индивидуальные потребности, а для видов, осуществляющих заботу о потомстве, — и потребности детенышей

В психологии человека и в обыденном языке детством называют период онтогенеза, который отличается качественно не только по месту индивида в семье и обществе но главным образом по особенностям психического развития С этой точки зрения и есть смысл проанализировать филогенез онтогенеза и заботы о потомстве так как именно этот аспект и является основным для характеристики материнских функции Для наглядности проведенного сопоставления филогенеза онтогенеза и филогенеза заботы о потомстве представим их соотношение в виде таблицы:

Филогенез онтогенеза и заботы о потомстве

Рассмотрим приведенную схему более подробно.

Этапы преобразования онтогенеза в филогенезе

Субъект становится самостоятельным, то есть способным удовлетворять свои потребности, с рождения, структура деятельности, структура и содержание потребностно-мотивационной сферы и мотивационных механизмов не отличается от взрослой. Онтогенез заключается в накоплении индивидуального опыта путем научения или смены генетически заданных форм жизнедеятельности (метаморфоз с этой точки зрения — две «взрослых» формы жизни с разными функциями). Родительские особи не принимают участия в индивидуальном развитии детенышей.

Структура и содержание деятельности и потребностно-мотивационной сферы не отличаются от взрослой, но родительские особи организуют среду для физиологического созревания и получения индивидуального опыта детенышей.

Родительские особи частично принимают участие в удовлетворении потребностей комфортной и пищевой сферы детенышей. Содержание этих сфер (объекты потребностей, операциональный состав) у детенышей частично отличаются от таковых у взрослых особей, структура деятельности и мотивационные механизмы остаются одинаковыми (то есть зрелыми с рождения). До полового созревания молодые животные осваивают необходимый видотипичный опыт и взрослые формы поведения.

Родительские особи удовлетворяют основные потребности детенышей в процессе непосредственного взаимодействия с ними. Операциональный состав и предметы и объекты для этих потребностей качественно отличаются от взрослых, структура деятельности также отличается or взрослой. Появляется игровая деятельность как механизм онтогенетического развития структуры деятельности и мотивации и освоения видотипичного и индивидуального опыта. Формирование сложных видотипичных форм поведения осуществляется поэтапно на основе механизмов сензитивных периодов и обеспечено эволюционно ожидаемыми условиями развития.

Включение в онтогенез специфических форм взаимодействия развивающейся особи с родительской, в процессе которых развивается структура деятельности, потребностно-мотивационная сфера, специфические видотипичные потребности и мотивационные механизмы. Если на предыдущем этапе все это развивалось в самостоятельном взаимодействии особи с внешней средой, а родительские особи только организовывали условия для этого без специальной цели, а только на основе своих собственных потребностей, то теперь без специально организованной совместной деятельности взрослого с ребенком вообще не возникнут не только видотипичные структура и содержание деятельности, потребностно-мотивационной сферы и мотивационных механизмов, но и средства отражения.

Таким образом, с четвертого из выделенных этапов развития появляется принципиальное отличие психического развития: инфантильные формы взаимодействия субъекта со средой отличаются от взрослых качественно по структуре деятельности, структуре и содержанию потребностно-мотивационной сферы (прижизненное образование новых потребностей и конкретных потребностно-мотивационных сфер, в том числе и репродуктивной) и мотивационных механизмов (развитие процесса мотивации в игровой деятельности). Взрослые структура и содержание деятельности, потребностно-мотивационной сферы и мотивационных механизмов строятся в специфической форме деятельности — игровой. Удовлетворение потребностей детенышей и обеспечение условий для формирования взрослых особенностей психики и поведения обеспечивается родительскими особями. На пятом этапе продолжается эта же стратегия, роль родителей становится еще более существенной (включение в освоение средств отражения). Основной перелом направления развития онтогенеза происходит на четвертом этапе. Общностью двух последних этапов филогенеза онтогенеза является отличие инфантильных структуры деятельности, мотивационно-потребностной сферы и мотивационных механизмов от взрослой, наличие специфической ювенильной формы деятельности (игровой) и участие взрослых особей, осуществляемое в форме непосредственного взаимодействия с детенышами, в развитии взрослых особенностей этих образований. По' этим отличиям можно в рабочем порядке, отдавая себе отчет о необходимости дальнейших исследований в этой области, считать выделение в онтогенезе периода детства, как качественно отличного от взрослого по критерию структуры деятельности, мотивационно-потребностной сферы и мотивационных механизмов, начиная с четвертого из выделенных этапов филогенеза онтогенеза (то есть со стадии интеллекта). Это позволит соотносить в сравнительном анализе системы психического взаимодействия матери с ребенком и самой материнской потребностно-мотивационной сферы, предчеловеческий и человеческий уровни развития.

Этапы преобразования заботы о потомстве в филогенезе Относительно эволюции материнских функций нас интересует эволюция тех форм поведения, которое обеспечивает успешное развитие уже появившейся в результате оплодотворения особи. Такое поведение может появляться на самом деле и до оплодотворения — как обеспечение необходимых для этого условий. В этом случае речь идет не о половом поведении, в результате которого родительские особи выделяют половые клетки в нужный момент и в подходящих условиях, а о поведении, подготавливающем условия для сохранения оплодотворенных яйцеклеток. Следует учесть, что такое разделение может быть проведено только как научная абстракция, так как само поведение является единым. Поскольку внутреннее оплодотворение является достаточно поздним достижением эволюции, то подготовка условий для развития потомства предполагается в некоторых случаях еще до самого оплодотворения. В таком случае это прямо относится к заботе о потомстве. С этого момента можно говорить о наличии такого поведения и выделять следующие этапы его развития:

Обеспечение родительскими особями условий, необходимых для созревания оплодотворенных яйцеклеток без изменения среды. Такие условия являются разными при наружном и внутреннем оплодотворении. При наружном оплодотворении родительские особи находят подходящие условия (состав воды, листья растений, других особей у паразитов и т.п.). Иногда такое поведение бывает необыкновенно сложным, например миграции рыб. Нередко на этом заканчивается не только родительское поведение, но и жизнь взрослой особи (некоторые виды рыб). При внутреннем оплодотворении материнская особь, в теле которой некоторое время развиваются оплодотворенные яйцеклетки, может сама держаться в определенных условиях. Поведение по поддержанию таких условий иногда требует очень сложно организованной деятельности, даже если мать среду никак не изменяет. Например, поведение в группе беременных самок высших млекопитающих связано с изменением своей активности, направленной на внешний мир (вкусовые предпочтения, изменение отношения к членам группы и т.п.). Это касается и высших приматов, включая человека. Иногда родительские особи никак не выделяют яйцеклетки или потомство из внешней среды, зачастую расценивая их как пищевые объекты. Сохранность потомства от родителей в этих случаях обеспечена самими условиями оплодотворения или рождения: яйцеклетки или детеныши уносятся течением, падают на дно или другим образом оказываются вне досягаемости для родителей (повремени рождения, а также «не подвластности» матери, находясь внутри ее тела).

Забота о подготовке и поддержании условий для развития яйцеклеток и потомства, включающая изменение среды. Сюда входят все формы построения гнезд, охраны территории, гнезда и потомства, поддержание условий инкубации (аэрирование воды около кладки икры дискусами, поддержание температуры и влажности для яиц у некоторых пресмыкающихся, насиживание яиц у птиц, запасание корма для личинок некоторыми насекомыми и т.п.). Такое поведение может иметь или не иметь своего продолжения после рождения детенышей. Основным является то, что для этого поведения контакт с потомством не нужен. Поведение регулируется другими факторами. Хотя некоторые из них связаны с существованием яйцеклетки или потомства, но сами родители их так не воспринимают (в данном случае речь идет об изменении запаха, влажности, температуры за счет развития потомства, которые действуют на родителей, регулируя их поведение, но самими родителями не связываются с потомством как отдельными, самостоятельными особями).

Третий этап развития поведения родителей по заботе о потомстве связан с необходимостью контакта с детенышами. Здесь от родительских особей требуется такая организация поведения, которая будет соответствовать особенностям поведения самих детенышей (помимо всего остального, перечисленного выше). Поскольку родители на ранних стадиях развития не могут представлять себе потребности детенышей, то они должны быть обеспечены своими потребностями, удовлетворение которых по результатам совпадает с удовлетворением потребностей детеныша (то есть речь идет об эволюционном замыкании, как совпадении эволюционно-ожидаемых условий для членов системы взаимодействия). Необыкновенно сложный путь развития такой синхронизации изучается в этологии. С точки зрения нашего анализа это следует рассматривать как качественное изменение заботы о потомстве, так как необходимо самого детеныша «снабдить» такими стимулами, которые будут вызывать поведение родителей, часто идущее в ущерб их собственному физиологическому благополучию (затрата энергии, переживание некоторых неудобств в комфортной сфере и т.п.). На этом уровне родители только обеспечивают условия среды для успешного развития детеныша, а все свои потребности он при этом удовлетворяет сам. В результате поведения родителей среда сама оказывается подходящей для удовлетворения этих потребностей, а у детеныша есть для этого готовые формы поведения. Это характерно для некоторых рыб, например, цихлидовых, крокодилов, выводковых птиц.

На следующем этапе родители удовлетворяют некоторые потребности детеныша, в первую очередь в пищевой и комфортной сфере, за счет непосредственного взаимодействия с ними. При этом родители воспринимают детенышей как отдельных особей. Такое поведение появляется только на высших стадиях развития — у птиц и млекопитающих У общественных насекомых подобное поведение обеспечено инстинктивными механизмами: стимуляция от яиц и личинок обеспечивает необходимое поведение, но сами они не воспринимаются взрослыми как самостоятельные особи. У высших животных родительские особи удовлетворяют потребности детенышей в непосредственном контакте с ними и ориентируются на поведение детенышей. Детеныши при этом имеют такие особенности в своем внешнем виде и поведении, которые абсолютно точно провоцируют необходимое поведение родителей. Поскольку само поведение развивающихся детенышей высших животных необыкновенно сложно, то для родителей необходимо очень точно улавливать его изменение для успешного выполнения своих функций. На этой стадии поведение детенышей в основных функциональных сферах существенно отличается от взрослого. Осваивает детеныш взрослые формы поведения сам, родители лишь создают условия для этого: предоставляют корм, поддерживают условия среды, охраняют. Все остальное детеныш «нарабатывает» сам в процессе накопления опыта взаимодействия с миром Одной из новых форм поведения, обеспечивающего в этих условиях развитие взрослых способов удовлетворения потребностей, является игра.

На пятом этапе, помимо всего прочего, у родителей возникает специально организованная деятельность, обеспечивающая освоение детенышем взрослых форм поведения. Они не только предоставляют условия для удовлетворения основных витальных потребностей, но и условия для научения. Такое поведение родителей также может быть разной степени сложности.

5.1. Родители обеспечивают только возможность развития, предоставляя необходимые объекты для этого. Кошки приносят котятам мышей, но сами никогда на глазах котят не демонстрируют способов охоты, а только наблюдают за игрой детенышей. Чем более активно играют котята, тем более подвижную добычу приносит им кошка. Сюда же можно отнести игры родителей с детенышами, когда родители предоставляют возможность потомству освоить в игре необходимые формы поведения. Это особенно развито у видов, рождающих одного детеныша, например у ластоногих, хоботных, приматов, некоторых копытных. Конечно, помимо игр с родителями, детеныши этих животных много играют самостоятельно и с ровесниками.

5.2. Появление поведения родителей, в результате которого детеныши могут обучаться взрослым формам поведения непосредственно от них. Здесь еще у родителей нет мотивов обучения. Они только позволяют детенышам участвовать в своей собственной деятельности и терпеливо, а часто с удовольствием относятся к недостаточно эффективным действиям своего потомства. Это относится к участию детенышей в гнездостроении (у человекообразных обезьян), в охоте у хищных, обработке пищевых объектов и т.п. Нет оснований предполагать, что родители представляют себе необходимость обучения детенышей и целенаправленно строят свое поведение. Во всех случаях они удовлетворяют свои потребности, часть которых такова, что совпадает с задачами обучения детенышей.

5.3. Появление поведения родителей, которое специально направлено на возникновение у детенышей новых форм поведения. Только у человека можно говорить, что такое поведение регулируется мотивом обучения, да и то далеко не всегда. Как показал анализ материнских функций, развитие у ребенка общения, освоение им внешнего мира в манипуляциях с объектами и даже освоение некоторых культурных способов удовлетворения потребностей не всегда предполагают специально организованный процесс обучения, а основаны на эмоциональном отношении матери к самому ребенку и особенностях удовлетворения его потребностей. Тем более это справедливо для предчеловеческих уровней развития. Однако подобное поведение появляется уже у высших животных. Описано оно для самок обезьян. Они, например, обучают детенышей самостоятельно передвигаться. Гориллы и шимпанзе, а также некоторые низшие обезьяны (гамадрилы, макаки и др.) сажают детеныша перед собой на вытянутых руках, отпускают руки и стимулируют детеныша самостоятельно добраться до себя. Заканчивается этот «сеанс обучения» объятиями и поцелуями, самка прижимает немного испуганного детеныша к себе. Довольно скоро t детеныш воспринимает это как игру, бросается к матери со смехом и визгом. Именно такое поведение детеныша и является целью матери. Она доставляет самой себе удовольствие, которое достигается, когда детеныш приобретает необходимую форму поведения. В других случаях это связано с возникновением у детеныша способности некоторое время находиться вне контакта с матерью. При этом он должен быть спокоен и заниматься каким-то своим, интересным для него делом (на данном этапе онтогенеза это ориентировочно-исследовательская деятельность или игровая). Самки орангутанов подвешивают детенышей на ветви (или решетку клетки в неволе), постепенно увеличивая время сепарации детеныша (Т. Maple, наблюдения автора). Сначала он пугается, но поскольку мать немедленно возобновляет контакт при первом же его писке, то довольно быстро, через 2-3 дня, с удовольствием обследует ближайшее окружение в присутствии матери. Интересуются иногда самки приматов пищевым поведением детенышей. Они сами кладут им в рот или дают в руки кусочки своей пищи, наблюдая затем, как малыш с ним действует. Однако, когда мать сама хочет есть, она решительно пресекает попытки детеныша брать ее пищу.

Эти примеры свидетельствуют о том, что для матери интересны изменения в поведении детеныша и она способна организовать свою деятельность так, чтобы они возникли.

5.4. Но только у человека возможно осознание потребностей самого ребенка и специальная организация поведения для их удовлетворения на этой основе. Кроме этого, появляется представление о том, какими качествами должен обладать ребенок, когда он вырастет. Как уже ясно, это не только поведенческие качества, но и свойства личности. Специально организованный процесс воспитания и обучения ориентирован уже не на удовольствие взрослого и даже не на удовольствие ребенка, а не эти будущие задачи. Однако осознание будущего не заменяет, а дополняет другие формы организации родительского поведения. Многие задачи решаются и без этого осознания.

Выделение уровней филогенеза онтогенеза и развития заботы о потомстве в филогенезе позволяет заключить, что начиная с внутреннего оплодотворения роли родительских особей начинают изменяться. Материнская особь становится сначала «вместилищем» для развития оплодотворенной яйцеклетки. У млекопитающих на материнской особи сконцентрированы все функции по обеспечению физиологических условий развития детеныша после рождения. Продолжение у высших млекопитающих развития мозга после рождения ставит мать и детеныша в новые условия. Мать обеспечивает теперь не только физиологические нужды, но и первые этапы развития отношений детеныша с миром. Это ярко проявляется у приматов, на которых и были получены первые результаты, положенные в основу теории привязанности. Первоначально это было связано только с биологической матерью. Человеческая история показала, что речь должна идти о самих функциях матери, которые могут быть обеспечены разными особями. До рождения это могут быть только женщины, хотя уже здесь возможны замены биологической матери (искусственное оплодотворение, донорские яйцеклетки, суррогатные матери). После рождения принципиально материнские функции могут выполнены любым субъектом. Проблема перераспределения материнских функций в разных культурах в настоящее время активно изучается в русле кросскультурных исследований. В этих работах показано, что конкретно-культурные модели такого перераспределения могут быть весьма различными: от концентрации всех функций только на матери до использования многих моделей (например, от 3 в Германии до 16 в России, по данным доклада Т. Майншперт на конференции «Социокогнитивное развитие ребенка», Москва, 1995 год).

Таким образом, перераспределение данных функций в разных культурах происходит различно. Однако сами они достаточно стабильны. Но несмотря на это любой субъект, выполняющий материнские функции, должен иметь основания и способности для их осуществления. Другими словами, зачем и как надо осуществлять заботу о ребенке.

Представление о любой потребностно-мотивационной сфере как организации поведения для удовлетворения лежащих в ее основе потребностей заставляет обратиться к самим потребностям, удовлетворение которых обеспечивает поведение матери. Возникновение на человеческом уровне способности осознавать свои потребности и потребности других людей (в данном случае — ребенка) необыкновенно усложняет как содержание материнской потребностно-мотивационной сферы, так и ее развитие, а наличие наряду с этим не представленных в сознании матери и общества некоторых материнских функций и особенностей развития ребенка предполагает сложный онтогенетический путь их обеспечения в поведении матери. Для представления о структуре и развитии материнской потребностно-мотивационной сферы в первую очередь следует обратиться к лежащим в ее основе потребностям.