Глава 5. теория познания.

Познание как отражение действительности. Понятия  “сознание”, “мышление”, “познание”, “дух”, “интеллект”, “идеальное” и др. фиксируют свойства и признаки явлений и процессов одного класса, но не являются си- нонимами, поскольку акцентируют разные аспекты и стороны одного и того же феномена.

Сознание - имманентное, атрибутивное (неотъемлемое) свойство высо- коорганизованной материи, позволяющее реалистически, но творчески пре- образовывать окружающий мир в соответствии с поставленными целями. Понятие сознания является родовым по отношению ко всем действиям чело- века, которые он совершает в сфере идеального. Оно описывает феномен ак- тивно-творческого отношения человека к миру в общем виде, фиксируя спе- циальным образом  лишь самые общие черты  проблемы - историческое про- исхождение, меру зависимости от материального носителя, основные спосо- бы существования и проявления, механизмы и критерии содержания и т.п.

Общепризнанно, что  сознание  -  способ  жизнедеятельности человека,

требующий умения путем мыслительной деятельности строить и кратко- срочную, и долгосрочную программу целенаправленных действий независи- мых (или не вполне зависимых) от давления внешней среды. Биологическими предпосылками этой способности у человека являются развитый мозг, разви- тые для тонкого манипулирования верхние конечности и гортань, позволяю- щая модулированное и артикулированное звукопроизношение. Социальными предпосылками данной способности является необходимость в передаче чле- нам сообщества той части индивидуального опыта, который невозможно пе- редать биологическим путем, т.е. по наследству.

Признание всех вышеперечисленных свойств сознания и его предпосы-

лок в качестве исходных принципов исследования проблемы сознания в це- лом, позволяет сформулировать и методологические установки, на базе кото- рых возможно логически последовательным образом поставить и исследо- вать проблему функционирования сознания, т.е. – проблему познания.

Познание, таким образом, можно определить как “сознание в действии”,

как процесс последовательного (т.е. целенаправленного) движения индиви-

дуального и коллективного знания. Общей целью познания при этом являет- ся постижение истины, и достижение этой цели является результатом  “пра- вильно” направленной деятельности сознания.

Краеугольным камнем понимания познания и, соответственно, основой его исследования, является положение о сознании как активно-творческом отражении действительности. Максимальную сложность проблеме придает необходимость объяснения творческой сущности мышления (под мышлени-

ем обычно понимают “сознание в действии” без акцентирования его целена- правленности). Понятие “творчество” подчеркивает неоднозначность ответ- ной реакции сознания на   внешние воздействия. Вопрос “где истина?” - не

случайно постоянный вопрос философии во все времена. Если мышление

“неоднозначно по определению”, можно ли верить в его достоверность даже при условии наличия цели мышления?

К слову сказать, само умение сознания ставить цель, заслуживает специ- ального осмысления. Еще в Античной Греции это умение сознания было сформулировано как парадокс: “Как мы можем искать то, чего совсем не зна-

ем, а если знаем, Что нам искать, то зачем тогда искать”? Дело в том, что мышление начинает работать в режиме познания  лишь в том случае, если оно “определило” наличие проблемной ситуации. Если проблемной ситуа- ции, предполагающей многовариантное решение, в наличии не имеется, соз-

нание попросту бездействует (“спит”), а человек если и действует при без- действующем сознании, то только на основании инстинктов и/или рефлексов, как животное.

С.Л.Рубинштейн определил проблемную ситуацию как ситуацию, в ко- торой неизвестное дано не прямо, а через личностное отношение к тому, что содержится в данной ситуации. Иными словами искомое в мышлении дано

не прямо, а опосредованно в виде условий задачи, которую необходимо ре- шить. При этом “условиями” задачи являются известные факты (информа- ция, знание), сопоставление (анализ, синтез и/или обобщение) которых по-

зволяет получить новое знание. Отсюда можно вывести и основной алгоритм мышления (познания): для решения любой познавательной задачи необходи- мо заполнить “пробел” в знаниях, который всегда выступает в виде внешнего

противоречия требований задачи и ее условий. Неизвестное обнаруживается через свою связь с тем, что известно. Область поисков истины, таким обра- зом, в мышлении сведена к  логическому навыку формулировки для самого себя так называемого “недоступного” вопроса, который может быть сведен

мышлением к последовательному ряду доступных для самого себя вопросов. “Доступными” при этом называются вопросы, ответы на которые мышлению относительно легко получить с помощью известной для него (или “доступ-

ной”) информации.

Вопрос о том, как, каким образом человек познает окружающий мир и самого себя, как уже отмечалось выше, остается открытым еще со времен

Античности. Это означает, что единого ответа на него не существует. Ряд философских направлений признают возможность познания истины и, сле- довательно, возможность познания самих механизмов мышления. Ими соз-

дана теория познания - гносеология. Часть философских школ и учений пол- ностью или частично отказывают сознанию в способности  проникнуть в тайны бытия. Мыслителей, полностью или частично отказывающих созна- нию в способности познать мир таким, каким он является на самом деле, на-

зывают агностиками.

Так, английский философ Д.Юм говорил: “... опыт учит нас тому, что одно явление следует за другим, но не открывает нам тайной связи, соеди-

няющей их и делающих их неотделимыми друг от друга”. Немецкий фило- соф И.Кант писал: “Естествознание никогда не раскроет нам внутреннего со- держания вещей, т.е. того, что, не будучи явлением, может, однако, служить

высшим основанием для объяснения явлений”. По мнению еще одного анг- лийского мыслителя Пирсона человеческий разум подобен телефонисту, ко- торый никогда не видел внешнего мира, вещей самих по себе, но судит о них по чужим телефонным разговорам.

Спор о степени познаваемости мира и самого себя  легче всего понять,

обратившись к исследованию одной из форм общественного сознания, кото- рая занимается изучением ядра сознания - знания. Этой формой обществен- ного сознания является наука, и именно в науке, сущность которой состоит в добывании нового знания, концентрируются все проблемы сознания.

Наука - не просто знание и не просто процесс его добывания. Это - очень сложная система знания, включающая в себя различные виды взаимо- связи знаний и их уровни.

Эмпирическое и теоретическое. Наиболее важными уровнями науки являются эмпирическое и теоретическое познание. Эмпирическое познание - это познание на уровне чувств - эксперимент, наблюдение, описание. На данном уровне знание фиксируется с помощью органов чувств - зрения, слу- ха, обоняния, осязания. На ступени эмпирического познания  воспринимае- мое подвергается первичному осмыслению: выявляются внешние особенно- сти предмета или явления; фиксируются некоторые закономерности (напри- мер, что чашку с чаем нельзя выпускать из рук, а следует осторожно ставить на какую-либо поверхность). Помимо собственно “чувств”, таким образом, на этом уровне работает и разум (мышление), но разум, оперирующий почти исключительно чувственными образами, непосредственно синтезирующими ощущения, восприятия и представления. Рациональное мышление, имеющее форму понятий и суждений, на эмпирическом уровне не выходит за пределы чувственных образов и работает только с ними.

Некоторые философы считают эмпирический уровень мышления един-

ственно истинным. Их называют эмпириками. Эмпирики обычно не отрица- ют, что имеются и более сложные формы мышления, но сомневаются в их достоверности. Например английский эмпирик  Дж.Локк считал, что челове- ческая душа подобна чистой доске, не содержащей при рождении ребенка ни одной идеи, но заполняемой в процессе жизни ощущениями и восприятиями. Разум у Дж. Локка - лишь механизм создания из этих ощущений и воспри- ятий различных комбинаций, в которые разум ничего не добавляет. Разум, по этой логике, в принципе не способен создать ничего нового и потому не ну- ждается в специальном изучении.

Противоположной точки зрения придерживаются так называемые “ра-

ционалисты”. Рационалисты относят чувственное знание (отражение) к не- достоверному, тёмному. Значение чувственности в познании ими зачастую вообще отрицается. Древнегреческий философ Зенон приводил такой при- мер: одно зерно при падении не производит шума, а мешок зерна - произво- дит. Значит, - он делал вывод - хотя бы в одном случае чувства ошибаются. Чувства безусловно ошибаются и оценивая состояние ложки в тонком стака-

не с чаем и она вопреки очевидному опыту кажется изломанной. Таких при- меров можно привести значительное множество. Следовательно, чувствам верить нельзя. Рационалисты утверждают, что верить можно только разуму.

Объясняя возникновение мыслей (основных единиц мышления) рацио-

налисты прошлого нередко говорили о наличии у человека “врожденных идей”. Лейбниц сравнивал сознание с глыбой мрамора, в которой прожилки

намечают фигуру будущей статуи. Скульптор, работая с глыбой, “отсекает все лишнее”. Примерно также работает и мышление: в процессе познания ра- зум выбирает из массы ощущений лишь то, что необходимо для решения по-

знавательной задачи, решение которой разум предвидит не нуждаясь для это- го в чувственных раздражителях. Чувства по логике рационалистов нужны в познании  лишь для обоснования и подтверждения уже готовых идей. К фор-

муле эмпириков “Нет ничего в разуме, чего не было бы в чувствах” они до-

бавляли: кроме самого разума”. С точки зрения рационалистов чувственность

- лишь толчок и дополнительное обоснование для деятельности врожденных идей.

Кто прав? Пожалуй, истина - в золотой середине: все знания имеют чув-

ственное происхождение, но разум - нечто гораздо большее, чем простая комбинация ощущений и восприятий. Чувства - начальная ступень познания.

Однако одного чувственного опыта для мышления недостаточно: чтобы по-

знание было истинным, надо знать не только внешние особенности  позна-

ваемого явления или предмета, но и выявить его внутренние отношения, свойства и закономерности. То есть надо осуществить процедуры анализа, синтеза и обобщения, а также - создать особые конструкции,  которые закре- пят выявленные отношения и свойства во времени в виде понятий.

Познание мира не сводится только к восприятию предметов и явлений, их чувственному отражению. Познание, как уже говорилось выше, означает выявление в отражаемых предметах или явлениях некоторых существенных

признаков, на основании которых строится модель данных предметов или явлений. Моделировать действительность  необходимо потому, что мысль о предмете не являясь самим предметом, требует точной фиксации во времени

тех характеристик и признаков предмета, которые выявлены мышлением на данном этапе для того, чтобы в дальнейшем уточнять или изменять их в ходе познания. Мысленная модель отображаемого предмета , зафиксированная в

слове, называется понятием.

Понятие - это форма, позволяющая общепонятным и логически досто- верным образом отобразить в мышлении (и, соответственно, в общении с се- бе подобными) выявленные связи и отношения. В реальном мире не сущест-

вует ни “человека вообще”, ни “стола вообще”, ни “двадцати восьми”, ни многого другого. В реальности существуют конкретные люди, конкретные столы или количественные отношения. Отвлечение (игнорирование) от не-

существенного и акцентирование существенного позволяет мышлению при помощи лексических единиц (слов или словосочетаний) сформулировать имеющиеся впечатления и представления емким и лаконичным образом.

Чувственное и рациональное связаны между собой в понятиях и истори- чески, и логически. Понятия всегда “осмысленны” и в них наличествует со- циальная оценка. При этом понятия как логическая форма мысли всегда ис- пользуются в познании в неразрывном единстве с данными чувственного опыта, анализируя и обобщая его.

Обобщение (абстрагирование) на уровне чувственного отражения по- зволяет  группировать (классифицировать) существенные внешние признаки предметов и явлений: красные, круглые, тяжелые, большие или маленькие и т.п. При этом исторически формирование понятий осуществляется в направ- лении отсечения все большего количества малосущественных деталей и рас- ширения на этой основе множества описываемых предметов или явлений. Так, известно, что в так называемых “первобытных” сообществах в языке за- частую отсутствуют понятия, обобщающие в единое слово или словосочета- ние, отображающие наиболее изученные и освоенные   предметы или явле- ния. У многих народов Севера существуют десятки слов для обозначения снега, которые можно было бы перевести как “снег влажный”, “снег хрустя- щий”, “снег колючий”, “снег пушистый” и т.п., но отсутствует общее поня- тие “снег”; этнографы фиксировали у арабов несколько десятков слов для обозначения верблюда, но так и не нашли общего понятия “верблюд”. Ины- ми словами, исторически понятие “дерево” появляется раньше понятия ”лес”. И фразеологизм “Из-за деревьев не видеть леса” призван подчеркивать “мла- денческую стадию развития мышления” у личности, поскольку только после формирования навыка обобщения человек способен системно организовы- вать свое поведение. На основе чувственного обобщения  предметы или яв- ления группируются  мышлением  по сферам практического опыта: слесар- ный инструмент, предметы для рисования, садовый инвентарь, посуда и т.д. , что позволяет человеку в конечном итоге более экономно и эффективно ими пользоваться. Это сложные процедуры, которым человек обучается обычно без необходимости осознания технологии обучения.

Еще сложнее (но также в связи с практическим опытом)  происходит об-

разование абстракций по внутренним существенным признакам. Например,

для того, чтобы найти причину разных темпов и даже направленности разви- тия целых стран и народов необходимо выявить “базисное понятие”, в срав- нении с которым можно будет проанализировать историю изучаемых стран и построить прогноз на будущее.  В качестве такого базисного понятия может быть признаны категория “стоимость”, “ценности”, “ менталитет” и др. В за- висимости от избранного основного понятия будет строиться и вся логика обоснования исторической специфики анализируемых стран. Например К.Маркс, начинает свой главный труд “Капитал” с рассмотрения товарного производства, которое с позиций понимания труда как главного источника стоимости по К.Марксу признается главным фактором формирования обще- ственных отношений .

Избрание понятия “стоимость” в качестве базового предопределяет объ-

яснение общественных отношений прежде всего как результата товарного

производства, в результате которого происходит обмен товарами. Товар при этом есть вещь (сапоги, ткани, машины), которая обладает признаком полез- ности и служит удовлетворению потребностей человека. Полезность вещи составляет потребительную стоимость товара. Потребительная стоимость реализуется в процессе потребления вещи, ее свойства чувственно воспри- нимаются. Вместе с тем товары обязательно обмениваются друг на друга: обмен товаров есть приравнивание их друг к другу. Например, одни сапоги можно обменять на 2 юбки, что выражается в равенстве” 1 пара сапог = 2 юбкам”. Отождествление разнородных товаров возможно потому, что они обладают чем-то общим и это общее лежит вне сферы потребительной стои- мости - сапоги есть нечто иное, чем юбки или, скажем, сахар. Общим у них является только то, что все товары создаются в результате труда. Но ведь и труд существует в разных формах - построить дом или машину, добыть жем- чужину со дна моря   или перевезти груз на некоторое расстояние - весьма различные и по сложности, и по результатам занятия. Общим у них является то, что в процессе любой деятельности осуществляются физические и/или финансовые, интеллектуальные, материальные и т.п. затраты. Затраты на деятельность осуществляются при любой работе, но в процессе труда затра- ты способны принести доход, что может быть зафиксировано формулиров- кой закона стоимости, а на его основе - закона прибавочной стоимости.

Абстракции этого порядка также возможны только на основе чувствен-

ного опыта, но они есть результат обобщения ненаблюдаемых признаков, ре-

зультат отвлечения от наглядных признаков.

Для уяснения сущности абстракций поставим такой вопрос: почему, ес-

ли с листа ватмана стереть рисунок, на нем ничего не остается ? Исчез образ.

Исчезли детали, из которых формировался образ. Но почему же, если мы за- были (“стерли”) чувственные признаки предмета (например, какого цвета, формы, размера был автобус, на котором мы ехали) в сознании все равно на- личествует знание того, что из себя представляет предмет (“что есть авто- бус”)?

Дело в том, что абстракция - это не ликвидация результатов чувственно-

го познания, а его продолжение на уровне мышления. Скажем, нам нет нуж- ды представлять, кто, куда и почему падает, если нам необходимо употре- бить слово “падение”, мы и так это знаем на уровне мышления.

Формирование абстрактных понятий и исторически, и у отдельной лич- ности происходит при помощи процедур анализа и синтеза воспринимаемо- го. Анализ состоит в мысленном разложении предмета или явления на со- ставные части, синтез, напротив, есть мысленное воссоздание целостности

объекта. Анализ и синтез всегда связаны с практикой: любой предмет обла- дает практически бесконечным количеством элементов и именно практиче- ский опыт определяет направление нашей аналитической и синтезирующей

деятельности,  формируя своеобразный познавательный фильтр, при помощи которого происходит систематизация информации о предмете по критериям значимости - малозначимости, существенности - несущественности, полезно-

сти - вредности и т.п. В противном случае мы разлагали бы предмет или яв- ление  на  элементы  до  бесконечности:  начиная  от  формы,  физических свойств, кончая эстетическим и научным содержанием. Синтезировать впе- чатления о предмете нам попросту не хватало бы времени и системности - элементы целостности воспринимались бы хаотично и аморфно.

Между тем, на практике, любой здоровый человек, даже на уровне обы- денного мышления, в норме оценивает любой воспринимаемый предмет дос- таточно   целенаправленно и системно. Человека, например, можно опреде- лять как понятие (изучать) и со стороны его физиологии, и  в отношении его социально обусловленных качеств, и в направлении его анатомической спе- цифики, и как  представителя общественных отношений. Именно практиче- ская деятельность и практические потребности направляют наше познание на главное, существенное в значимых предметах или явлениях.

Абстракции неотделимы от языка, речи. В природе , например, нет ни-

чего такого, что мы называем словами “бегать” или “бег”; “петь” или “пе-

ние”, “любить” или “любовь”. В природе нет действий, отдельных от пред- метов, которым они присущи. В человеческой реальности действия и пред- меты могут существовать различно друг от друга. Более того, в человеческой реальности существуют абстракции разного рода.

В познании используются абстракции отождествления, когда мы ищем признаки, объединяющие ряд предметов, например, “одежда”. Применяются

так называемые “изолирующие абстракции”, выделяющие (абстрагирующие) отдельные свойства предметов, например,- “белизна”. Существуют абстрак- ции идеализации, с помощью которых отсеваются существенные для данного предмета или явления, но ненужные для решения конкретной проблемной

ситуации детали или свойства. Например на школьных уроках физики часто решают задачи из области механики, в которых не учитывается сила трения. Известные математические задачи “Из пункта А в пункт Б....” практически

никогда не учитывают закономерные для практики задержки в движении. Но и математические абстракции “идеализации” в конечном итоге используются для практических измерений, создания технических систем и удовлетворения

других насущных нужд человека.

Переход мышления к абстракции совсем не означает, что сознание на-

чинает функционировать в сфере “ чистых мыслей”, не обремененных чувст-

венностью. Так, слово “колокольчик” помимо сопонимания будит в разных людях разные образы - у кого-то луга и цветов, у кого-то - школьной пере- менки. И это закономерно, ибо в чувственных ассоциациях проявляется единство мышления с практикой, а через нее - со всем миром объективного. Так, феноменальная память российского журналиста Шершевского, способ- ного на долгие годы запоминать бессистемные наборы 30-40 слов с одного прочтения или прослушивания, базировалась на том, что он переводил эти слова в систему зрительных образов.   Анализ немногочисленных ошибок Шершевского демонстрирует, что наглядные образы в ряде случаев могут за- труднять мышление: например, слова “коса” или “ручка” имеют множество

значений и потому их понимание через зрительный ряд затруднено. Дело в том, что чувственные образы всегда индивидуальны, наделены личностными смыслами. А смыслы и значения понятий совпадают далеко не всегда.

Значения   понятий - это их смыслы, прошедшие проверку временем и социальными контекстами. Значения понятий одинаковы для всех. Смыслы в

большинстве своем индивидуальны. Чем развитее мышление, тем большим количеством значений оно оперирует. Именно поэтому наука как система понятий требует значительной эрудиции и специальным образом сформиро- ванных навыков абстрактного мышления, на основании которых возможно

уяснить и выразить сущность предметов и явлений общезначимым образом.

Чувственно-наглядный уровень мышления, который исторически пред-

шествует  абстрактному  мышлению,  необходим  преимущественно для  ос-

мысления гуманитарной проблематики. Точные науки требуют развитых на- выков абстрагирования и обобщения. Обобщение - это сведение первичных абстракций в новое, единое целое на основе мыслительной операции синтеза. Эта функция мышления также развита у различных людей в разной степени. В максимальной степени она бывает востребована при решении  многофак- торных задач повышенного уровня сложности - при выявлении и формули- ровке законов и всеобщих базовых понятий.

Фактически каждая наука имеет ключевые понятия: в математике это

“число”; в физике - “поле” и т.д. , на основе которых строится ее теоретиче-

ская система. Имеет собственную понятийную систему и философия, ключе-

вые понятия которой отличаются наиболее высоким уровнем всеобщности.

Познание и практика. Познание - творческий процесс. Познание неот- делимо от творческой деятельности, хотя и не сводимо к нему. Существуют многочисленные концепции творчества, но ни одна из них не удовлетворяет требованиям научности в полной мере. Например, вполне привлекательна на первый взгляд концепция, объясняющая творчество как врожденную способ- ность человека к свободной, ничем не ограниченной мыслительной деятель- ности. Исходным тезисом этого подхода являются  рассуждения о том, что создать новое в науке, технике или искусстве способно только существо, ко- торое не связывают во взаимоотношениях с действительностью никакие ог- раничения. И если не каждый человек является творцом, то только потому, что мы с детства ограничиваем свободу человека стереотипами - житейски- ми, научными и др. Эйнштейн по этой логике создал свою теорию относи- тельности только потому, что плохо учился в школе и не научился уважать догмы классической физики. Остальные, затвердив их в качестве аксиом, да- же не пытались взглянуть на мир с иной точки зрения.

Вряд ли подобные взгляды можно признать достоверными, поскольку отсутствие ограничений всегда означает хаос и, следовательно, смерть сис-

темы. Абсолютная свобода в обществе - это свобода убивать, насиловать, обижать слабых и оставлять без внимания просьбы о помощи, потому что любое  социально приемлемое общение есть прежде всего самоограничение.

Вряд ли возможна абсолютная свобода и в мыслительной деятельности: ма- ловероятно, чтобы бушмен был способен придумать космический корабль, поскольку свобода его мысли закономерным образом ограничена и недостат- ком знаний, и кругом потребностей его племени.

Практика показывает, что мыслительная свобода должна быть макси-

мальной, но не безграничной. Чем шире практика, тем шире пределы свобо- ды мысли. Творчество - создание нового, активное преобразование действи- тельности, ограниченное пределами общественной практики.

Творчество - всегда акт сознательный, хотя некоторые процедуры “при-

думывания” нового могут осуществляться и в сфере подсознания (сфере ин- туиции). Осознанность процессов творчества всегда проявляется в том, что новое человек создает лишь при условии целенаправленности своей мысли- тельной деятельности и понимании значения создаваемого нового. Сама цель при этом также должна быть осознана и достаточно четко сформулирована. Невозможно создать значимое новое, поставив цель: “придумать какую- нибудь новую модель машины”.

Исходной фазой, предшествующей созданию нового, является постанов-

ка проблемы: “Я (человечество, покупатели) хочу создать машину, способ-

ную ездить по бездорожью и не утратившую при этом своих эстетических качеств легкового автомобиля”. В некоторых случаях проблемная ситуация выявляется при навыке находить необычное в обычных явлениях. Открытие начинается с удивления, говорил Аристотель. Открытия бывают индивиду- ально значимые и общественно значимые. Дети, познавая мир, творят бес- престанно, потому что не ведают ограничений в познании. Но их открытия, наполненные личностных смыслов, либо уже давно известны человечеству, либо не имеют для него значения. Общественно значимые открытия делают- ся лишь при условии формирования такого знания, которое обладает призна- ками новизны   и, одновременно, общезначимыми способами опровергает старые общезначимые представления. Целенаправленным системным твор- чеством нового в обществе занимается специальная форма общественного сознания и специальный общественный институт - наука. Парадоксальность науки, сущностью которой является доказательство истинности результатов творческого освоения действительности, хорошо видна из следующего вы- сказывания: “Новое в науке делается так: все знают, что это сделать невоз- можно. Но вот приходит невежа, который этого не знает. Он и делает откры- тие”.

Наука акцентирует своей деятельностью проблемные ситуации, откры-

вая закономерности, которые обыденному мышлению кажутся парадоксаль-

ными: вода состоит из двух легковоспламеняющихся газов; Земля движется вокруг Солнца, а не наоборот;  животному или растительному виду для того, чтобы в ходе эволюции сохранять себя как вид, необходимо постоянно изме- няться вслед за изменениями окружающей среды, и т. п.

Парадоксальные (неожиданные) решения - неотъемлемое условие твор-

ческой стороны познания. Творческие научные решения возникают как  ре-

зультат выбора одного из вариантов, вытекающих из разностороннего (аль- тернативного) рассмотрения зафиксированной сознанием проблемной ситуа- ции.

Проблема выбора альтернатив - одна из существеннейших сторон про-

цессов познания и человеческого поведения в целом. Выбор - понятие, под-

разумевающее целый комплекс познавательных процедур, характеризующих ключевой акт человеческой жизнедеятельности: искания и обретения, цели и результаты, цели и средства, свобода и ответственность, принятие решения и его исполнение, рациональность и иррациональность. Выбор - понятие, кото- рое содержит как объективные, так и субъективные значения. Необходимость выбора - неотъемлемое свойство познания, вытекающее из его репродуктив- но- творческой сущности. “Репродуктивность” при этом следует понимать как способность мышления отображать предметы и явления такими, какие они есть на самом деле, “объективно”. “Творческая сущность” выбора за- ключается в отображении предметов или явлений такими, какими они могут быть использованы, или какими они могут стать при некотором преобразова- нии вследствие “субъективированного” к ним отношения.

Объект и субъект познания. Исходным в анализе сущности познания как отражения (субъективного образа объективной действительности) явля- ется понимание обусловленности субъекта, его сознания, объективными от- ношениями, а также творческой активностью человека. В процессе активного взаимодействия субъекта с объектом формируются познавательные пробле- мы, структура научного исследования, знание реализуется в сфере практики, развивается сам человек.

Для того, чтобы акцентировать в языке репродуктивно-творческую, ак- тивную сторону сознания, в науке создано понятие “субъект”. Субъект = это человек, социальная группа или общество в целом, активно осуществляющие процесс познания и преобразования действительности. Субъект познания - сложная система, в качестве своих компонентов включающая группы людей, отдельных личностей, занятых в различных сферах духовного и материаль- ного производства. Процесс познания предполагает не только взаимодейст- вие человека с миром, но и обмен деятельностью между различными сфера- ми как духовного, так и материального производства.

То, на что направлена познавательно-преобразовательная деятельность субъекта, называется объектом. Объект познания в широком смысле слова - весь мир. Признание объективности мира и его отражения в сознании чело- века - важнейшее условие научного понимания человеческого познания. Но объект существует лишь в том случае, если есть субъект, целенаправленно, активно и творчески с ним взаимодействующий. Абсолютизация относитель- ной самостоятельности субъекта, отрыв его от понятия “объект” ведут в по- знавательный тупик, поскольку процесс познания в этом случае теряет связи с окружающим миром, с реальностью. Понятия “объект и субъект” позволя- ют определить познание как процесс, характер которого зависит одновре-

менно и от особенностей объекта, и от специфики субъекта. Содержание по- знания в первую очередь зависит от характера объекта. Но познавательная деятельность всегда осуществляется через посредство индивидуального соз- наия, которое специфическим образом отражает действительность. Напри- мер, большой камень на берегу реки может стать объектом внимания (позна- ния) разных людей: художник увидит в нем центр композиции для пейзажа; инженер-дорожник - материал для будущего дорожного покрытия; геолог - минерал; а усталый путник - место отдыха. Вместе с тем, невзирая на субъек- тивные различия в восприятии камня, зависящие от жизненно- профессионального опыта и целей каждого из людей, все они будут видеть в камне именно камень.

Кроме того, каждый из субъектов познания будет осуществлять взаимо-

действие с объектом (камнем) по-разному: путник скорее физически (попро- бует на ощупь: гладкий ли, теплый ли и т.п.); геолог - скорее теоретически (посмотрит цвет и строение кристаллов, попробует определить удельный вес и т.д.). Существенная особенность взаимодействия субъекта и объекта за- ключается в том, что в основе оно материальное, предметно-практическое отношение. Не только объект, но и субъект обладает предметным бытием. Но человек не обычное предметное явление. Взаимодействие субъекта с миром не ограничивается механическими, физическими, химическими и даже био- логическими закономерностями. Специфическими закономерностями, опре- деляющими содержание этого взаимодействия, являются социальные зако- номерности. Социальные отношения людей, опосредуя взаимодействия субъекта и объекта, определяют конкретно-исторический смысл этого про- цесса. Изменение смысла и значения познания возможно в силу  историче- ского изменения психологических установок и базы наличных знаний чело- века, находящегося в гносеологических отношениях с действительностью.

В процессе гносеологических отношений происходит “перенос” особен-

ностей объекта в сознание субъекта в виде установления некоторого струк- турного соответствия между знаниями, целями и способами деятельности субъекта и объектом. Принцип структурного соответствия является общим для всех форм отражения на всех уровнях существования материи, но в со- циальной практике он действует особым образом. В обществе соответствие между объектом и субъектом может достигаться как на “физическом” (био- логическом, химическом и пр.), так и на теоретическом уровне.

“Теоретическое” познание отличается от “физического” (практического) прежде всего тем, что в его процессе объект воспринимается не только ощу- щения или их комплекс, но и производится соотнесение ощущений с поня-

тиями ( знаками, символами), которыми в обществе принято оценивать дан- ные ощущения во всем их известном многообразии и глубине. Но различа- ются не только субъекты познания, вносящие в процессе взаимодействия с

объектом в зависимости от уровня культуры, социальной принадлежности,

сиюминутных и долгосрочных целей и  др. в его отображение собственные

корректировки. Весьма существенно различаются по качеству своего влия-

ния на процесс познания и объекты.

Все объекты доступной мышлению действительности можно разделить на три большие группы: 1) принадлежащие миру природы , 2) принадлежа- щие обществу и 3) относящиеся к самому феномену сознания. И природа, и общество, и сознание - качественно различные объекты познания. При этом чем совершеннее система, тем более сложным образом реагирует она на внешние воздействия , тем активнее отражение ею взаимодействий. При этом высокий уровень отражения, как правило, связан с большой самостоятельно- стью воспринимающей системы и многовариантностью её поведения.

Природные процессы протекают на основе естественных закономерно-

стей и по своей сути не зависят от человека. Природа была первопричиной сознания. Природные объекты, вне зависимости от уровня их сложности,

лишь в минимальной степени способны оказывать обратное влияние на ре-

зультаты познания, хотя могут быть познаны с различной степенью соответ-

ствия своей сущности.

В отличие от природы общество, даже становясь объектом познания,

одновременно является и его субъектом, поэтому  результаты познания об-

щества гораздо чаще бывают относительными. Общество не просто активнее природных объектов, оно само способно к творчеству настолько, что разви- вается быстрее окружающей среды и потому требует иных средств (методов) познания, нежели природа. (Разумеется, проводимое различение неабсолют- но: познавая природу человек может познавать и собственное субъективное отношение к природе, но подобные случаи находятся пока вне обсуждения. Хотя следует запомнить, что человек способен познавать не только объект, но и свое отражение в объекте).

Особо реальностью, выступающей в качестве объекта познания, являет-

ся духовная жизнь общества в целом и человека в отдельности, т.е. - созна-

ние. В этом случае процесс познания проявляется в основном в виде самопо- знания (рефлексии). Это - наиболее сложная и наименее исследованная об- ласть познания, поскольку мышлению в данном случае приходится прямо взаимодействовать с творчески непредсказуемыми и неустойчивыми процес- сами, протекающими к тому же, с очень высокой скоростью (“скоростью мысли”). Не случайно научное познание к настоящему времени добилось наибольших успехов в познании природы, а наименьших - в исследовании сознания и связанных с ним процессов.

Сознание как объект познания  выступает прежде всего в знаковой фор-

ме.  Объекты природы и общества, хотя бы на чувственном уровне, практи-

чески всегда могут быть представлены и в знаковой, и в образной форме: слово “кошка” может быть неизвестно человеку, не владеющему русским языком, тогда как изображение кошки будет правильно понято не только иностранцем, но, при определенных условиях, даже животным. “Изобразить” мышление, мысль - невозможно.

Образ невозможно мыслить без предмета.  Знак от предмета относи- тельно независим. Ввиду независимости формы знака от формы предмета, который этот знак обозначает, связи между предметом и знаком всегда более произвольны и многообразны, чем между предметом и образом. Мышление, произвольно создающее знаки разного уровня абстрагирования,  формирую- щее  то новое, что не может быть “изображено” для других в форме, доступ- ной для сопонимания, требует особых познавательных средств для изучения.

Добиться сопонимания относительно легко в познании объектов приро-

ды: и грозу, и зиму, и камень, все понимают относительно одинаково. Между тем, чем “субъектнее” объект познания, тем больше разночтений в его ин-

терпретации: одну и ту же лекцию (книгу) все слушатели и/или читатели воспринимают с тем большим количеством существенных расхождений, чем

в большей степени мысль автора касается субъектных объектов!

Именно субъект-объектная сторона процессов познания чрезвычайно обостряет проблему истинности результатов познания, заставляя сомневаться

в достоверности даже очевидных истин, которые на практике далеко не все-

гда проходят испытание временем.

Определяя источник, пути, способы познания окружающего нас мира,

мыслители постоянно ставили и ставят перед собой вопрос: как отделить ис- тинное от ложного, как определить достоверность наших знаний? Рассматри- вая познание мира в историческом аспекте, можно отметить неуклонное воз- растание роли научного, точного знания. Процесс этот, начавшись в незапа- мятные времена, убыстряясь, привел к представлениям рационалистов ХY11

- ХY111 веков. Они поставили вопрос о возможности познания мира в рам-

ках строго научных, логически взаимно обусловленных понятий и связей. В

современном мире значение точного знания иногда даже фетишизируется и достоверным признается лишь такое знание, которое может быть доказано строго логически.

При этом представители “точных” наук убеждены, что исходя из строго сформулированных основных положений и в дальнейшем рассуждая в рам- ках   системы   законов   формальной   логики,   можно   прийти   к   одному-

единственному и потому правильному выводу. Однако любой представитель точной науки осознает, что сначала нужно выбрать “строго сформулирован- ные основные положения”, например, исходить из системы аксиом и опреде-

лений Евклида в геометрии. Существует ли действительное соответствие между аксиомами Евклида и свойствами мира,  после выбора Евклидовой геометрии, обычно не обсуждается. Подобный подход к познанию действи- тельности был четко сформулирован Ньютоном применительно к механике в

виде дедуктивного метода: сначала следует дать четкое определение поня- тий, которые будут использованы в дальнейшем, определяют правила дейст- вий с этими понятиями, а также постулируют законы и аксиомы, связываю-

щие данные понятия. После этого в процессе исследования применяют лишь логические операции. Предполагается, что исходные принципы выбираются изначально правильно и в дальнейшем не корректируются.

Однако возможна ли практически такая идеальная формализация, при которой в систему знаний в дальнейшем никогда не будут вноситься уточне- ния и дополнительные гипотезы? Возможно ли создание такой знаковой сис- темы, которая всеми будет восприниматься одинаково? Хотя развитие от- дельно взятой “точной” науки по евклидово-ньютоновской схеме возможно на длительных исторических этапах, ответ будет отрицательным.

Логически безупречная конструкция, исходящая из наудачу взятых по- сылок, сама по себе бессодержательна. Она может быть интересной голово- ломкой, умственной гимнастикой, игрой, но какого-либо отношения к кон-

кретным явлениям, к свойствам мира, в котором мы живем, результаты ин- теллектуальных игр могут не иметь. Наш выдающийся физик Л.И. Мандель- штам очень точно говорил: “Всякая физическая теория состоит из двух до-

полняющих друг друга частей”. Одна часть - “это уравнения теории - уравне- ния Максвелла, уравнения Ньютона и т.д. Это просто математический аппа- рат”. Но необходимую часть теории составляет также связь этого математи-

ческого аппарата “с физическими объектами”. Без установления таких свя- зей, по Мандельштаму, “теория иллюзорна, пуста”. С другой стороны, без математического аппарата “вообще нет теории” и только “совокупность двух

указанных сторон дает физическую теорию”. Но что дает нам уверенность в правильности связей теоретического аппарата с реальностью? Как научно ус- тановить, верны или нет исходные посылки познания?

С детских лет мы чувствуем, что Евклидова геометрия верна, например, верна одна из ее исходных аксиом: через точку, лежащую вне данной пря- мой, можно провести прямую, параллельную данной, и притом только одну. Но Н. Лобачевский попробовал отказаться от этой аксиомы и предположил,

что через такую точку можно провести не одну-единственную, а сколько угодно прямых, не пересекающихся с данной. В результате он получил хотя и противоречащую нашим наглядным представлениям, но последовательную

и стройную систему, в которой выводы отличны от выводов Евклидовой геометрии. Впоследствии были построены и другие неевклидовы геометрии.

Вопрос о том, насколько неевклидовы геометрии соответствуют реаль-

ности, оставался открытым около ста лет, пока не была создана общая теория относительности Эйнштейна. Справедливость неевклидовой геометрии для физического мира была установлена не логически, а практически: путем изу- чения и обобщения опытных фактов. Опытным путем были обнаружены яв- ления тяготения, описываемые законами точно определенного математиче- ского вида. Иными словами истинность неевклидовой геометрии была под- тверждена в результате испытания критерием практики.

Таким образом, истинность или ложность положений, исходных для ло- гического построения, может быть установлена лишь способами, отличными от методов формальной логики - сравнением с опытом. Но здесь мы сталки- ваемся с тяжелой проблемой: опыт всегда ограничен. Откуда мы знаем, что на основе ограниченного опыта мы придем к неограниченно верному выво- ду?

Такая уверенность может быть взята только из нашей способности оце- нивать доказательства опыта, из нашей способности к суждению. Суждение при этом имеет не только логическую, но и внелогическую природу. Только дополняя формальную логику критерием опытной проверки, критерием практики, и оценивая в процессе этой проверки с помощью “внелогического” суждения достаточность оснований для обобщающего вывода, мы можем по- знавать мир. И эта более полная система умозаключений образует метод бо- лее мощный, чем формальная логика и представляет собой теорию познания или диалектическую логику. Именно диалектическая логика выступает ос- новным способом познания, целью и основой которого является практика.

Гносеологические функции практики. Под практикой при этом пони- мается целенаправленная человеческая деятельность преобразования дейст- вительности по заранее разрабатываемой идеальной модели, составляющей содержание цели. Основными функциями практики в познании являются:

1.       Она является целью познания.  Стремление к познанию возникает од- новременно со становлением личности человека. Его жизнедеятельность в возрастающей мере требует познания тех сторон действительности, с кото- рыми человек сталкивается в процессе жизни.

2.       Практика - основание человеческого познания. Именно на практике че-

ловек осознает свои потребности и интересы, на основании которых он стро-

ит программы свой мыслительной деятельности и осуществляет выбор ис-

ходных установок познавательной активности.

3.       Практика выступает и как критерий истинности полученных знаний.

На вопрос, соответствуют ли знания реальной действительности, способна дать ответ прежде всего практика. Практика, таким образом, выступает как

своеобразная форма связи между мышлением и всеми видами реальности.

Теория познания, не включающая в качестве существенной составной части познания практическую деятельность человека, остается созерцатель-

ной и не способна объяснить мир в его динамике и неравновесности. Любые положения,  которые  были  достоверными  для  своего  времени,  должны  в

дальнейшем подвергаться уточнению, конкретизации или коренной ломке в соответствии с новейшими достижениями общественной практики и передо- вой науки.

В этом смысле было бы неправильно абсолютизировать роль практики как критерия истины, и практика призвана подтверждать относительную ис- тинность полученных знаний, а не устанавливать метафизические абсолюты, “вечные” и “неизменные” истины. Критерий практики, так же, как и само по-

знание, имеет исторически относительный характер.