Интернет-журналистика - Учебник (Калмыков А.А., Коханова Л.А.)

Глава 2. текст и гипертекст

 

Определение гипертекста

Самое простое определение гипертекста можно найти в почти лю­бом руководстве по веб-дизайну:

Гипертекст — это текст, связанный ссылками с другими тек­стами.

Словарь культуры XX века дает следующее определение гипер­текста1:

Гипертекст — текст, устроенный таким образом, что он пре­вращается в систему, иерархию текстов, одновременно составляя единство и множество текстов.

Далее автор словарной статьи пишет:

Простейший пример гипертекста — это любой словарь или эн­циклопедия, где каждая статья имеет отсылки к другим статьям этого же словаря. В результате читать такой текст можно по-разному: от одной статьи к другой, по мере надобности, игнорируя гипертекстовые отсылки; читать статьи подряд, справляясь с от­сылками; наконец, пуститься в гипертекстовое плавание, то есть от одной отсылки переходить к другой.

Гипертекст — это нечто вроде судьбы: человек идет по улице, думает о чем-то хорошем, предвкушает радостную встречу, но вдруг нажимается какая-то кнопка (не будем задавать бесполезного вопроса, кто эту кнопку нажимает и зачем), и жизнь его перевора­чивается. Он начинает жить совершенно иной жизнью, как бы вы­ходит из дома и не возвращается. Но потом кто-то опять нажима­ет кнопку, и она вновь возвращает его к тем же проблемам, к той же улице, к тем же хорошим мыслям. Это по сути история Иова. Человек чувствует, что совершил какую-то ошибку, и сам не пони­мает, как это вышло, его будто бес попутал, новая жизнь, казав­шаяся ему такой нужной, такой творческой, теперь кажется про­сто западней. И тогда он может либо сойти с ума, либо действи­тельно попытаться возвратиться на эту улицу и к этим мыслям.

Но ему будет труднее, чем раньше, — новые кнопки, которые он научился нажимать в новой жизни, будут мешать ему в старой.

Я недаром все время говорю о кнопках, потому что понятие гипер­текста тесно связано с компьютерными виртуальными реальностями.

Существует даже компьютерная художественная литература и по меньшей мере один классик этой литературы. И фамилия у него для клас­сика вполне подходящая — Джойс, правда, зовут его не Джеймс, а Майкл и написал он не «Улисса», а компьютерный роман «Полдень». Особен­ность этого романа в том, что его можно адекватно читать только на дисплее компьютера. Он построен так, как строится гипертекст. В нем есть «кнопки», нажимая на которые, можно переключать движение сюжета в прошлое и в будущее, менять эпизоды местами, углубиться в предысторию героини, изменить плохой конец на хороший и т.п. Серий­ность — это тоже одна из особенностей гипертекста.

Здесь мы подходим к понятию гиперреальности, которое придумал французский философ, властитель умов современного мира Жан Бод-рийар. Для того чтобы понять, что такое гиперреальность, надо ото­ждествить реальность с текстом (что было нами сделано в статье ре­альность, а текст построить как гипертекст — получится гиперре­альность. Бодрийар утверждает, что мы уже живем в гиперреально­сти. Массмедиа, бесконечные пересекающиеся потоки информации соз­дают впечатление, что кто-то нажимает и нажимает различные кнопки, а мы только успеваем рот разевать. Мы перекатываемся, как при шторме на корабле, из одного конца гипертекста в другой.

Например, Бодрийар считал, что войны в Персидском заливе зи­мой 1991 г. между Ираком и США в обычном «реальностном» смысле не было. Это была гипертекстовая война, вся «посаженная» на дис­плеи компьютеров и экраны видеопроекторов. Это не мистика — это особая метафизика гиперреальности, сон наяву, если угодно.

Дальше в нашей цепочке были пространство и время. Конечно, пространство здесь прагматическое, а время серийное, по нему можно подниматься в будущее и спускаться в прошлое, как по эска­латору. То есть, строго говоря, времени в гипертексте вообще нет.

Мы привели выдержки из словарной статьи, чтобы показать, на­сколько не простым на самом деле является понятие гипертекст в своей расширительной трактовке.

Считается, что гипертекст — новейшая конструкция, вызванная к жизни интернет-технологиями и виртуальными реальностями. Одна­ко это далеко не так. Возьмем, например, древнейший пример гипер­текста — Библию.

Библия — это не только литературное и историческое произведе­ние, но и богослужебная книга. Библия снабжена ссылками, так назы­ваемыми параллельными местами, связывающими события Священной истории, Старого и Нового Завета, которые через литургию включа­ются в настоящее и определяют будущее. Библию не читают от страницы к странице, а читают в соответствии с церковным календарем. Каждому дню соответствует свой текст и определенное храмовое действо, которое, конечно, тоже является текстом. Текстом, актуализируемым богослуже­нием, является убранство храма, фрески и иконы. Все, что происходит в отдельном храме, связано с церковью, которая согласно христианским догматам есть собор всех живых и всех почивших. Церковь, естественно, связана с миром, культура которого в значительной степени детермини­руется церковными устоями. Таким образом, книга Библия разворачи­вается во все многообразия человеческого бытия. Вот что писал о Библии А.С. Пушкин:

Есть книга, коей слово истолковано, проповедано во всех концах земли, применено ко всевозможным обстоятельствам жизни и про­исшествиям мира; из коей нельзя повторить ни единого выражения, которого не знали бы все наизусть, которое не было бы уже послови­цею народов; она не заключает уже для нас ничего неизвестного; но книга сия называется Евангелием2.

Приведем еще одно определение гипертекста: (https://spintongues. msk.ru/calvino.html):

Гипертекст — это представление информации как связанной (linked) сети гнезд (nodes), в которых читатели свободны проклады­вать путь (navigate) нелинейным образом. Он допускает возмож­ность множественности авторов, размывание функций автора и читателя, расширенные работы с нечеткими границами и множест­венность путей чтения3.

В этом определении необходимо подчеркнуть три основные ха­рактеристики гипертекста.

1. Дисперсность структуры. Информация представляется в виде небольших фрагментов-гнезд, и «войти» в эту структуру можно с лю­бого звена.

2. Нелинейность гипертекста. Читатель отныне волен (вынужден) сам выбирать путь чтения, создавая при этом свой текст. Такая си­туация делает невозможной классическую литературную критику. Гипертекст «растворяет» ту жесткую фиксированность текста, что является фундаментом теории и практики нашей критики. Критик в принципе не может прочесть гипертекст целиком; это нечитаемый (readless) текст.

3. Разнородность и мультимедийность, т.е. применение всех средств воздействия на потребителя-читателя, какие только возможны тех­нически в данной системе (именно это имеется в виду под словами «расширенные работы», expanded works) — от чисто литературных (выбора повествовательной стратегии и стилистики) через издатель­ские (шрифты, верстка, иллюстрации) и вплоть до самых сложных компьютерных (звук, анимация, отсылка к другим нехудожествен­ным материалам).

Важнейшим структурным элементом гипертекста является ги­перссылка или прыжок. По образному выражению математика и деятельного участника русских литературных сетевых проектов Дм. Манина:

РОМАН [т.е. первый русский гиперроман, называющийся просто «Роман»] видится мне как эдакое мочало сюжетных линий, т.е. те­ло не сыпучее, но волокнистое. Вроде белковой макромолекулы, у ко­торой есть первичная структура — страницы-аминокислоты, но есть и вторичная — то, как вся цепочка свернута в клубок, так что далекие (если идти по цепочке) места оказываются рядом и прихва­чены друг к другу ссылками. Без вторичной структуры белок не ра­ботает. И гипертекст тоже.

Ссылка в гипертексте — это «материализовавшаяся» коннота­ция, аллюзия в тексте обычном. Такая, как выражаются структу­ралисты, синтагматизация парадигматических связей есть не что иное, как живое воплощение провозглашенного Эко (XVIII) вслед за Маклюэном процесса смены «гутенберговой цивилизации» «цивилиза­цией образа» (image-oriented): аллюзии и намеки огрубляются, визуа­лизируются, вытаскиваются на поверхность.

А вот что говорит о гипертексте представитель французского структурализма известный философ Ролан Барт:

...текст пронизан сетью бесчисленных, переплетающихся между собой внутренних ходов, не имеющих друг над другом власти; он яв­ляет собой галактику означающих, а не структуру означаемых; у него нет начала, он обратим; в него можно вступить через множе­ство входов, ни один из которых нельзя признать главным; вереница мобилизуемых им кодов теряется где-то в бесконечной дали, они «не разрешимы» (их смысл не подчинен принципу разрешимости, так что любое решение будет случайным, как при броске игральных костей); этим сугубо множественным текстом способны завладеть различ­ные смысловые системы, однако их круг не замкнут, ибо мера таких систем — бесконечность самого языка4.

Приведенные определения гипертекста можно резюмировать следующим образом.

Гипертекст — это целостный текст, содержащий смыслы, раскрывающиеся при прочтении через произвольную актуализа­цию связей с другими текстами, и с текстом социокультурной реальности в целом.

Очевидно, что гипертекст слабо напоминает печатный текст, от­носительно которого справедлива русская поговорка «Написано пе­ром — не вырубишь топором». Гипертекстуальность — это преодоле­ние императивности печатного текста гутенберговой галактики, так как его значение определяется уже не автором и издателем, а читате­лем-соавтором гипертекста.

Однако можно утверждать, что журналистика, в том числе и тра­диционная, гипертекстуальна в своей основе.

Гипертекстуальность журналистики

Действительно, что такое новость или репортаж, как не связыва­ние текстом события с читателем, смысл которого актуализируется в конкретном читательском (и писательском) контексте. И что такое газетная полоса, как не система гиперссылок, подобранных таким об­разом, что у читателя, просматривающего заголовки, возникает цело­стная картина событий дня.

Гипертекст как явление постмодерна обладает рядом свойств, присущих постмодерну. Известный американский критик Ихаб Ха-сан выделяет (нумерация наша) следующие признаки5:

1)  неопределенность, культ неясностей, ошибок, пропусков;

2)  фрагментарность и принцип монтажа;

3)  «деканонизация», борьба с традиционными ценностными центрами;

4)  отсутствие психологических и символических глубин;

5)  молчание, отказ от мимесиса и изобразительного начала;

6)  положительная ирония, утверждающая плюралистическую вселенную;

7)  смешение жанров, высокого и низкого, стилевой синкретизм;

8)  театральность современной культуры, работа на публику, обязательный учет аудитории;

9)  срастание сознания со средствами коммуникации, способность приспосабливаться к их обновлению и рефлектировать над ними.

Даже поверхностный анализ любого современного СМИ (и бу­мажного, и электронного) позволит без труда увидеть в его продук­ции все перечисленные признаки. Тем более отчетливо эти черты проявляются в интернет-журналистике.

Если характерной чертой гипертекста, как отмечалось, является отсутствие непрерывности — прыжок или скачок в другое текстуаль­ное пространство, то что из себя представляют новостные ленты и анонсы на страницах сетевых СМИ, как не побуждение к этому прыж­ку, причем подчас в совершенно иной контент, размещенный на дру­гом сайте. Читатель (посетитель) провоцируется на непоследователь­ность прочтения, так как делается максимально возможное для того, чтобы привлечь его внимание к выходам за пределы страницы, на ко­торой он находится. Естественно, он просматривает страницу по диа­гонали, пропуская большую часть контента (1). Читатель сам монтиру­ет общую картину из фрагментов текста (2), причем все, что мешает свободной интерпретации, отбрасывается как читателем, так и издате­лем (3). Такой подход напоминает скольжение (серфинг) по поверхно­сти текстуального пространства, гиперссылки чаще всего — это не дви­жение вглубь, а в сторону (4), и напоминает языковую игру (5). Индиви­дуальное эго бесконечное количество раз переодевается, вследствие чего появляется необходимость принимать образ, типичный для аудитории именно данного ресурса. Оно остается молчаливым наблюдателем даже там, где его провоцируют на высказывание, так как это высказывание осуществляется под маской электронного адреса и ника (сетевого име­ни). Механизм компенсации эмоциональной бедности поверхностного скольжения включает иронию, уход от серьезности, всеобщий безгра­ничный плюрализм (6), сопровождающийся возможностью эклектики, сочетанием несочетаемых стилей, циклично профанирующих и сакрализирующих друг друга (7), разыгрывая мистерию-буфф перед глазами виртуальной публики (8).

Это одна сторона гипертекста, но есть и другая, имеющая как будто прямо противоположные свойства.

1. Неопределенность, нелинейность, разрывность переходов создает некоторое новое качество, не вытекающее логически из формы и контента. Переход на другую страницу — это открытие другой страницы, другого окна реальности.

2. Фрагментарность и клиповость ведет к созданию новых информационных сверток — иероглифов современной культуры, которыми можно оперировать как понятиями.

3. Деканонизация ветхих ценностей и их профанация имеет своим следствием формирование и сакрализацию новых ценностей. А так как новых ценностей не бывает, то здесь речь идет о критическом пересмотре ценностных структур в направлении более устойчивых к вызовам цивилизационного развития.

4.  При поверхностном скольжении считывается геометрия поверхностей, т.е. структура информационного пространства. Углубление в поверхность бессмысленно, потому что это поверхность, а не объем, следовательно, углубляться некуда. Осознание одного этого факта на практике уже является очень серьезным культурным действием, определяющим жизненные стратегии. Сама поверхность гипертекста больше всего напоминает лист Мебиуса, который, как известно, имеет только одну сторону. Двигаясь по нему, можно прийти с лицевой его части в изнаночную, не пересекая поверхность. Таким образом, нахождение на изнаночной стороне есть следствие движения с лицевой.

5.  Игровая реальность — это реальность проб и возможностей, языковая игра — это одно из условий языкотворчества, плодотворность которого мы наблюдаем в интернете.

6.  Плюралистичность и ироничность — ответ психически здорового организма на невозможность реальности профанированных ценностей. То, что ценности в современной социокультурной реальности, действительно, почти полностью профанированы, убедительно доказал постмодернизм.

7.  Интернет приучает к тому, что жанровые границы, как и любые другие границы, есть либо игровые правила, либо добровольно взятые на себя самоограничения. В любом случае ограничение есть действие индивидуальной воли, без логического рационального обоснования. Стирание границ приводит к проявлению трансрациональных причин существования границ, то есть попытки разрушения границ приводят к разрушению условных границ и к укреплению безусловных, истинных.

8.  Интернет сделал потенциально публичной жизнь каждого человека. Получился своеобразный театр наоборот, в котором право наблюдать за игрой предоставляется актерам, а право играть — публике. Задача актеров — наблюдать и испытывать катарсис (очищение от переживания искусства), а публика проигрывает перед ними вживание во все новые образные миры. Вырабатывается культурная логика оценки действительного по возможному, в которой сама возможность реальности санкционируется гиперреальностью.

В целом гипертекст — это то, что в действительности разрушает детерминированность и однозначность сообщения, и уже одним этим делает невозможной журналистику в ее исключительно веща­тельной ипостаси.

Тем не менее гипертекст достаточно адекватно описывает совре­менные взаимоотношения с реальностью. Легко убедиться, что дос­тупные для наблюдения и отражаемые в СМИ социокультурные про­цессы имеют гипертекстовую природу. Даже такие события, как вой­ны, воспринимаются и описываются с использованием виртуальной и гипертекстовой терминологии. Следовательно, современная журналистика (печатные и электронные СМИ, Web) просто не может не изъ­ясняться на языке гипертекста. Любой другой язык будет восприни­маться социумом, как марсианский. Кроме того, гипертекст опять-таки из-за присущих ему свойств способен объединить культурную активность цивилизации автокоммуникативного типа, в которую мы входим, с классической цивилизацией сообщения, т.е. интерактивную журналистику с вещательной, но во взаимосвязи и взаимодополнении.

Классификация гипертекстов

Удобную классификацию гипертекстов мы встретили в уже упо­минавшейся сетевой публикации Михаила Визеля «Поздние романы Итало Кальвино как образцы гипертекста».

Попытка классифицировать гипертексты выглядит следующим образом.

Художественные/нехудожественные. Как и абсолютное большин­ствообычных текстов, большинство гипертекстов не является худо­жественными. Это справочники, телефонные книги, инструкции поль­зователя, построенные по принципу: для такой-то операции смотри такую-то страницу, при такой-то неполадке смотри такую-то страни­цу, если неполадка не устраняется, смотри дальше такую-то страницу (наглядным примером такого гипертекста является справочная сис­тема в ОС Windows), и, разумеется, энциклопедии.

Изолированные/сетевые. Один из первых художественных гипер­текстов — «После полудня» (Afternoon) Майкла Джойса (Michael Joyce) продается в виде компакт-диска. Понятно, что он пределами этого диска и ограничивается и что его может в каждый момент читать только один человек, сидя перед монитором.

Но существуют гиперроманы, «живущие» в сети, которые, во-первых, доступны одновременно многим пользователям, а во-вторых, могут объединяться в целые сайты подобных себе произведений. Тако­вы, например, упоминавшийся уже «Электронный Лабиринт», «East-gate» или циклопический проект Михаила Эпштейна «Книга книг». М. Эпштейн пытается собирать идеи ненаписанных книг, чтобы ими мог воспользоваться любой желающий.

Только чтение/чтение с комментариями/чтение-письмо. «Чтение скомментарием» — наиболее часто встречающийся вид размещения произведений в сети. Читателю-зрителю (речь идет не только о тек­стах, но и о картинах, фотографиях, звуковых фрагментах и т.д.) пре­доставляется возможность в специальной «гостевой книге» выразить свое восхищение, несогласие и другое мнение.

Часто посещаемые «гостевые книги» некоторые склонны рассмат­ривать в качестве нового вида искусства — так называемой сетературы. Чтение-письмо — это постоянно развивающиеся сетевые проекты.

Проекты одного автора/проекты с возможностью коллективного творчества. Проект одного автора предполагает, что доступ (к сайту) защищен и доступен только самому автору или с его ведома. Понят­но, что таковы все гипертексты, выходящие на компакт-дисках. В сети к ним можно отнести, например, «Набережную Житинского» — сайт, на котором петербургский писатель А.Н. Житинский размеща­ет свои произведения, снабжая их густыми перекрестными ссылками и создавая таким образом из них гипертекст.

Доступ к «многоавторным» проектам обеспечен всем желающим. Наиболее удачным из таких проектов на русском языке представля­ется «Сад расходящихся хокку» в Журнале. Ру. Нередко чисто автор­ские гипертексты усложняются введением подставных авторов — созданных автором виртуальных персонажей, имеющих свой вполне отдельный голос.

Аксиальные/дисперсные. Аксиальными называются сочинения, ко­торые, не имея сквозного сюжета, тем не менее с трудом поддаются комбинированию, т.е. имеющие магистральный, «книжный» прин­цип построения. Таков, если рассматривать его как гипертекст, «Де­камерон». Аксиальные гипертексты служат как бы связующим зве­ном между классической «гутенберговой» книгой и собственно ги­пертекстом, дисперсным по своей природе.

Дисперсные гипертексты не имеют четко выраженной повество­вательной оси, не имеют ни начала ни конца, в них можно «войти» с любого места. Этот пункт классификации наиболее условен. Следует говорить скорее не о двух типах, а о двух осях системы координат, между которыми размещается тот или иной конкретный гипертекст.

Эту классификацию интересно соотнести с классификацией се­тевых изданий, представленной в предыдущей главе. Ее также можно использовать в целях оценки гипертекстуальности того или иного журналистского ресурса.

Ясно, что негипертекстуальная веб-журналистика эффективно существовать не может. Отсутствие гипертекстуальности — одна из причин неуспеха сайтов, размещающих клоны бумажных изданий. Проектируя новое или осуществляя экспертную оценку существую­щего веб-издания, следует воспользоваться описанными свойствами гипертекста как критериями и проанализировать издания по крите­рию «гипертекст — плоский текст».

Чем больше гипертекста в веб-издании, тем оно популярнее и успешнее.

1 Руднев В.П. Словарь культуры XX века. — М.: Аграф, 1997.

2 Пушкин А.С. Собр. соч. Т. 3. — М., 1962. — С. 191-192.

3 Визель М. Поздние романы Итало Кальвино как образцы гипертекста.

4 Барт Ролан. C/Z. — М: Ad Maisinem, 1994.

5 Hassan Ihab. Making sense: the triumph of postmodern discourse // New literary his­tory, vol. 18, № 2, 1987. Pp. 445-446.