Лингвопрагматика - Учебное пособие (Канжебалина Г.Н.)

1.2 связь лингвопрагматики и аксиологии

 

План:

1) категория оценки в философии;

2) категория оценки в языке.

 

Категория оценки в философии

Способность давать оценку была присуща человеку на самой заре появления человеческого сознания и детерминирована инстинктом самосохранения: «Человеческое мышление отождествляло живое и неживое (анимизм), придавало огромное значение аналогии, оперировало разного рода магическими образами и символами. Полет птиц, шелест листьев, плеск воды, встреча с тем или иным человеком или животным, находка той или иной вещи – все это интерпретировалось как хорошие или дурные символы, жизнь или смерть. Особой магической силой обладало слово, которое могло как принести спасение, так и навлечь несчастье, болезнь, испортить охоту, помешать пахоте или получению хорошего урожая» [25, c. 5]. Естественно, что по мере эволюции человеческого сознания его оценочная деятельность также усложнялась и развивалась: «В процессе аксиогенеза из архаического ценностного синкретизма в ходе формирования  индивидуального сознания  («Я – сознания») постепенно вычленялись  самостоятельные виды ценностей – нравственные, религиозные, политические, эстетические, интеллектуальные и т.д., которые базировались на концептах «добро – зло», «святое – кощунственное», «справедливость – несправедливость», «ум – глупость»,  «красота – уродство» [21, с. 27].

Философы давно заметили сложный и субъективный характер оценки, обусловленный субъективностью человеческого мышления: «Я – вещь мыслящая, то есть сомневающаяся, утверждающая, отрицающая, знающая весьма немногое и многое не знающая, любящая, ненавидящая, желающая и нежелающая, представляющая и чувствующая. Ибо, как я заметил выше, хотя вещи, которые я ощущаю и представляю, может быть, и не существуют сами по себе и вне меня, я, тем не менее, уверен, что виды мышления, называемые мною чувствами и представлениями, поскольку они виды мышления, несомненно встречаются и пребывают во мне» [26, с. 352].

Исследование категории оценки в философии и лингвистике имеет многовековую  историю. Первым этапом в истории изучения оценки являются исследования античных философов. Прежде всего, это работы Аристотеля, который, возражая Платону, постулировавшему тезис о существовании идеального, отвлеченного от онтологии мира блага – первопричины и конечной цели всех благ, писал: «…благо, как нечто общее, объединенное общей идеей, не существует» [27, с. 61].

Аристотель был убежден, что существуют многочисленные и разнородные категории, подводимые под концепты добра. Множественность видов добра, по мнению Аристотеля, определялась как разнообразием целей в действиях человека, так и субъективностью, индивидуальным характером требований, которые человек предъявляет к жизни. Еще одним достижением античной философии следует считать выделение лингвистического аспекта аксиологической проблематики. Так, Аристотель впервые отметил, что оценочные слова по своей природе отличны от дескриптивных, поднял вопросы о видах объектов оценки, о значениях оценочных предикатов. Кроме того, Аристотель «оставил в наследство» один из главных вопросов аксиологии, ответ на который ищут мыслители Востока и Запада вот уже в течение нескольких столетий: что является «общей мерой», единым психологическим эквивалентом, через который можно дать определение добра и зла, применимое ко всем их видам?

Как известно, средневековая схоластика на значительно время приостановила развитие научной мысли на Западе. В этот период исследования по аксиологической философии переместились на Восток, который переживал очередной виток расцвета науки и культуры. В связи с исследуемым нами вопросом, считаем уместным упомянуть работы другого великого мыслителя древности, ученика Аристотеля – аль-Фараби, продолжившего, творчески развившего и обогатившего идеи своего учителя размышлениями об этическом аспекте добра и зла. Значительным вкладом в развитие аксиологической науки являются его работы «О значениях слова разум» и «О классификации наук». В своих рассуждениях о разуме, добре и зле аль-Фараби отталкивался от общепринятого представлениея о разумном человеке, которое включает в себя положительную этическую характеристику его намерений и действий. Восточный мыслитель писал, что «рассудительность в выявлении того, что поистине является добром, с тем, чтобы вершить его, или что есть зло, чтобы избежать его, – это и есть разумение» [28, с. 4]. Если же учитывать, что тогда (как и сейчас) человек  в своем эволюционном развитии определялся как  “homo sapiens” – человек разумный, то с этой точки зрения способность человека к оценочной деятельности в структуре личности древние философы Запада и Востока признавали основополагающей.

Следующим этапом интенсивного развития исследований в области аксиологии являются работы мыслителей XVII века               (Т. Гоббс, Дж. Локк, Б. Спиноза). Бурный расцвет естественных наук в этот период обусловил отношение к человеку как органической части вселенной. Основным объектом внимания ученых того времени было психическое взаимодействие человека и окружающего мира. Отношения человеческого «я» и окружающей действительности характеризовались как ощущения, вызываемые внешним воздействием. Постулируя идею прямой зависимости формирования положительной или отрицательной оценки от желания и отвращения, Т. Гоббс подчеркивал субъективный характер оценки: «…так как для различных людей предметами влечения и отвращения являются различные вещи, то должно существовать много вещей,  которые для одних благо, а для других – зло; так, для наших врагов зло то, что для нас благо. Добро и зло, следовательно, относительны; они зависят от того, кто имеет по отношению к данной вещи влечение или отвращение» [29, с. 240].

Оценочные предикаты определялись им как интенсиональные, т. е. имеющие отношение к сфере внутреннего мира человека, его чувств и эмоций.

В основном в сфере ощущений, непосредственных реакций человеческого организма на проявления внешнего мира сфокусирована оценочная деятельность человека, по мнению Дж. Локка, выдвинувшего каузальное определение оценочных предикатов. «Добро» Дж. Локк связывает с удовольствием, «зло» со страданиями. Интенсиональные и каузальные определения оценочных предикатов являются гедонистическими. В истории философской мысли можно отметить несколько сменяющих друг друга установок, отражающих разные системы ценностей, которые формировали соответствующий тип личности. Гедонизм – одна из наиболее древних, она утверждает наслаждение как высшее благо жизни и критерий поведения человека.

Третьим большим этапом в изучении категории оценки в философии и языке можно считать работы исследователей XVIII века: развитие и переосмысление идей Локка в учении Д. Юма, осуществление перехода от гедонистических позиций к позиции разума (И. Кант), эволюционирование гедонистического подхода в сторону утилитаристской направленности (И. Бентам, Дж. Милль).

Д. Юм в оценочной деятельности человека доминантным считал переживаемые чувства, хорошее и плохое, по его мнению, заключается в характере переживаемого человеком психологического чувства: «В самом чувстве и заключается наша похвала или восхищение. Дальше мы не идем и о причине удовлетворения не спрашиваем. Мы не делаем заключения, что характер добродетелен, из того, что он нравится нам, но, чувствуя, что он нравится нам особенным образом, в сущности, чувствуем и то, что он добродетелен» [30, с. 620]. Концепция Д. Юма провела важную «черту», отделив друг от друга естественную и ценностную картины мира.

На принципиально противоположных позициях к гедонизму в своем подходе к категории оценки находится концепция долженствования, разработанная И. Кантом, который заменил принцип ощущений и чувств принципом морали. И. Кант категорически отвергал желания и ощущения в качестве мерила хорошего и плохого: «…познай самого себя не по твоему физическому совершенству (по твоей пригодности или непригодности ко всякого рода угодным тебе или предписываемым тебе целям), а по моральному совершенству в отношении твоего долга – познай свое сердце: доброе ли оно или злое, чист ли источник твоих поступков  или нет…» [31, с. 380]. Таким образом, И. Кант возвел в абсолютную точку отсчета добра и зла (хорошего и плохого) вместо модальности желания (гедонистические концепции) модальность долженствования.

В концепции утилитаризма величайшей ценностью и основой нравственности  считается польза. Родоначальник утилитаризма, английский философ И. Бентам считал, что смысл этических норм и принципов состоит в содействии «наибольшему счастью для наибольшего числа людей» [32, с. 142]. Хорошее/плохое в утилитаристских концепциях определяется через полезное/вредное.

В двадцатом веке учение об оценке было обогащено коммуникативным подходом к значению оценочных предикатов: поиски семантического десигната оценочных предикатов сменились прагматическими концепциями, объясняющими смысловую специфику оценки через иллокутивные цели речевых актов. Так, один из «пионеров» прагматического подхода к оценке Ч. Стивенсон писал, что «Слово хороший имеет эмотивное значение похвалы, благодаря которому оно «динамично и подходит для указания на наличие «благоприятствования» [33, с. 23].

Дальнейшее развитие прагматического подхода к проблеме оценочного значения выявило чрезвычайное коммуникативное разнообразие ситуаций, в которых употребляются оценочные высказывания. Оценочные слова «выражают вкусы и предпочтения, решение и выбор, они составляют ядро критических текстов, с их помощью производится квалификация и апробация знаний, умения и способностей, они составляют неотъемлемую часть советов, выговоров, предупреждений, убеждений, разубеждений, похвал, поощрений, осуждений, повышений по должности и дисквалификации. Во всех этих видах речевой деятельности прослеживается сложное переплетение оценочных значений», –  писал П. Ноуэлл-Смит [34, с. 63].

Еще один важный вывод, к которому пришли исследователи середины 20 века: существует принципиальное различие между описательными и оценочными значениями – оценочные значения, в отличие от дескриптивных, нельзя квалифицировать как истинные или ложные, так как  они отражают субъективное отношение человека к окружающему миру. Объективные свойства предмета также участвуют в формировании оценочных значений, «оценочный подход к объекту налагается на познание его реальных свойств, отношенией и функций» [35, с. 6].

 

Категория оценки в языке

В последние десятилетия категория оценки, отраженная в языке, становится объектом пристального внимания целого ряда ученых-лингвистов (Е. М. Вольф, В. Н. Телия,  Г. А. Золотовой, Н. Д. Арутюновой, М. В. Ляпон, Л. В. Васильева, Л. А. Сергеевой, и др.). В поле их зрения находятся различные аспекты  оценочности: семантический, формальный, функциональный, прагматический. Несмотря на это, проблемы категории оценки и её языковой экспликации остаются открытыми, в лингвистической аксиологии на сегодняшний день имеется ещё целый ряд дисскусионных вопросов.

Сложный понятийный смысл  оценки обусловливает наличие многообразия классификаций и разнохарактерных подходов к анализу этой категории: «Оценка как ценностный аспект значения присутствует в разных языковых выражениях, охватывает широкий диапазон языковых единиц, при этом каждый уровень языковой структуры имеет свои специфические  средства выражения аксиологических отношений» [36, с. 5].

Современные исследователи определяют оценку как  вербализованный (отраженный, зарегистрированный в речевом акте) результат квалифицирующей деятельности сознания [37, с. 13] или деятельность сенсорной (чувственной, эмотивной) сферы человеческой психики [38, с. 217].

Под оценкой понимают интеллектуально-психический акт, выявляющий положительную или отрицательную характеристику предмета, обусловленную признанием или непризнанием ценности. «В формально-содержательном плане конкретное ценностное значение можно считать мировоззренческим смысловым содержанием ценностного отношения, а оценку – психологический процесс, в котором ценность «схватывается» сознанием, считать его формой» [21, с. 17].

Учение о ценностях связано с именами таких  выдающихся мыслителей и гуманистов, как А. Швейцер, М. Ганди, Б. Рассел,        А. Эйнштейн и др. Аксиологические проблемы  находили свое отражение и в трудах  русских философов (см. работы                                                П. Флоренского, Н. Федорова, Н. А. Бердяева и др.).

Проблема соотношения ценности и оценки решается в работах А. А. Ивина, М. С. Кагана, Л. Н. Столовича, З. К. Темиргазиной,                                 Н. Д. Арутюновой и т.д. О неразрывной связи оценки и ценностей пишет В. Н. Телия: «Когнитивное содержание рациональной оценки – это мнение субъекта оценки о положительной или отрицательной (негативной) ценности обозначаемого в целом или какого-либо его свойства, основанное на неписаных, но узуальных нормах ценностной картины мира, сложившейся в данном языковом коллективе и на его жизненной философии» [39, с. 167].

Рассмотрение вопроса о ценности  важно для описания «механизма» отражения системы ценностей русского народа в формировании оценочных высказываний. Система ценностей каждого народа имеет определенную структуру: «Ценностную картину мира составляет система различных ценностей, культивируемых в конкретном обществе, упорядоченных им в определенной иерархии. В ней различается инвариантная часть, содержащая общечеловеческие ценности, которые свойственны всем народам, и вариативная часть, содержащая ценности, которые обусловлены спецификой национальной культуры, особенностями социально-исторического развития народа» [40, с. 11].

Система ценностей, оценка, ценностные ориентации находят свое отражение в культуре и языке каждого этноса. Более того,  ценность  является  духовным  и деятельностным  ядром  культуры. «Осознание огромной роли ценностей в развитии человеческого общества привело на рубеже 20–21 веков к тому, что многие философы стали видеть в культуре прежде всего систему ценностей и идей, обусловленную реальной историей народа и его духовно-психическим складом» [41, с. 26]. Одним из способов выявления оценочных смыслов анализируемых слов является обращение к культурному контексту русского языка.

Мы принимаем так называемое «узкое» определение оценки, непосредственно связанное с признаком «хорошо/плохо», в отличие от широкого понимания оценки (квалификации), которая определяется как «суждение познающего субъекта о предмете, опирающееся на сравнение данного предмета с избранным эталоном» [42, с. 81]. Указанное теоретическое положение обусловило критерии для определения понятия «оценочный глагол». Так, непременным условием отнесения глагола в класс оценочных является наличие в его семантической структуре компонентов хорошо/плохо. Как известно, в лингвистике существует и другое мнение по поводу квалификации оценочных глаголов русского языка. Ряд исследователей считает оценочными и ментальные глаголы думать, считать, полагать            (Е. М. Вольф, Л. М. Васильев, А. М. Дмитровская). Основанием для определения указанных глаголов как оценочных эти ученые считают способность глаголов думать, считать, полагать обозначать способ представления оценки, например, считать красивым; думать, что он умный. Однако, во-первых, в соответствии с этим значением, они выполняют прежде всего связочную, а не оценочную функцию. Во-вторых, «аксиологические» глаголы вводят в высказывание не только оценочные, но и другие прилагательные и существительные: считать кого-то высоким, толстым, низким и т.п.

Другим аргументом для отнесения ментальных глаголов в разряд оценочных служит, по мнению Е. М.Вольф, их способность быть основным средством введения оценочных высказываный: глаголы считать, полагать, казаться включают «в высказывание эксплицитную субъективность, указывая на присутствие оценочного субъекта и представляя оценку как относящуюся к его концептуальному миру (при неопределенно-личных глаголах этот субъект – «общее мнение») [43, с. 97].

Опираясь на философские воззрения Фр. Боаса, который был убежден в «психической общности человечества», и Лейбница, выдвинувшего тезис о наличии «универсального набора примитивов», известный лингвист Анна Вежбицкая, проведя тщательный содержательный анализ  языковых фактов разных  языков мира, пришла к выводу, что «языковые и культурные системы в огромной степени отличаются друг от друга, но существуют семантические и лексические универсалии, указывающие на общий понятийный базис, на котором основываются человеческий язык, мышление и культура» [44, с. 322].

В настоящее время метаязык, разработанный А. Вежбицкой, активно и успешно используется лингвистами в семантических исследованиях, ученые отмечают, что разложение значения на семантические примитивы позволяет «семантизировать национально-специфический компонент «расшифровав» его для носителей иноэтнических моделей мира» [44, с. 123].

По мнению ряда  исследователей, неотъемлемым компонентом набора семантических универсалий являются оценочные понятия «хороший»,  «плохой» [42, с. 43].

О. В. Ляпон включает в оценочную ситуацию субъект (того, кто оценивает), объект (то, что оценивается) мотивы оценки, основание оценки (точку зрения, на основе которой производится оценка) собственно оценку и характер оценки.

Центральным для описания оценочной ситуации, по её мнению, представляется вопрос о главном герое оценочной ситуации – говорящем (оценивающем) субъекте, который выступает в качестве производителя оценочного акта. «Интерес к этому  герою    стимулирован характерной  для современной лингвистики атмосферой внимания к философии «Я»  говорящего, которая сменила две предшествующих – философию «имени» и философию «предиката» и поставила в фокус внимания  человеческий фактор» [45, с. 9].

Оценка может быть произведена как отдельным человеком, так и исходить от определенного социума. Иными словами, субъектом оценки может быть конкретно-исторический индивид, определенная социальная группа  или человеческое общество в целом [46, с. 28].

Выражение той или иной оценки  субъектом зависит от его ценностной ориентации. Под ценностной ориентацией понимают «отношение субъекта к условиям своего бытия, отношение, в котором проявляется  результат свободного выбора социально значимых предметов» [47, с. 265]. Ценностная ориентация обусловливает характер оценочной деятельности субъекта, отраженной в оценочных высказываниях.  В философии выделяются несколько видов ценностных  ориентаций: потребительская и творческая, созидательная и разрушительная и т.д. Выделение этих видов условно, так как в действительности все они взаимосвязаны  и не существуют в чистом виде. Как правило, речь идет о доминировании какой–либо из них. Определяя значимость ценностных ориентаций  для человека, М. Монтень писал: «Жизнь сама по себе – ни благо, ни зло; она вместилище и блага и зла, смотря по тому, во что вы сами её превратите» [48, с. 19].

Лингвистические исследования современных ученых подтверждают мысль о том, что «нецелесообразно жесткое противопоставление знания  о языке  знаниям о мире, между ними не существует четкой границы, и они во многих случаях взаимопроницаемы: представление о «картине мира» и оценочных стереотипах органически входит в модальную рамку оценки»          [43, с. 207].

В языке оценка выражается, как известно, разноуровневыми средствами: фонетическими, словобразовательными, лексико-фразеологическими, морфологическими, синтаксическими. Системное описание различных средств языковой экспликации оценки дано в работах  Е. М. Вольф [43], Н. Д. Арутюновой [37]. Последовательный и детальный анализ синтаксических оценочных средств, классификация предложений по типам объекта оценки представлены в монографии З. К. Темиргазиной «Оценочные высказывания в русском языке» [40].

 Сложность исследования семантической структуры и прагматического варьирования предмета обусловлена также трудностью разграничения оценочного и эмоционального в значении оценочного слова.

Оценочность в лингвистике определяют как заложенную в слове положительную или отрицательную характеристику человека, предмета, явления. Эмоциональность как отраженное и закрепленное в семантике слова отношение, чувство говорящего к объекту речи» [49, с. 64].

 На современном этапе развития языкознания эмоциональность рассматривается как один из богатейших источников развития языка и неотъемлемый компонент речемыслительной деятельности человека «Механизм эмоционализации коммуникативных единиц языка работает на обоих уровнях – языковом и речевом», – пишет                       В. И. Шаховский [50, с. 14].

Однозначного решения проблемы соотношения эмоциональности и оценочности в структуре оценочного слова, как известно, не существует. Анализ литературы, посвященной данной проблеме, выявил три основные точки зрения, на которые опираются многочисленные исследования в этом направлении.  К ученым, разграничивающим эмоции и оценку, относятся В. Н. Телия,                И. А. Стернин и некоторые другие иследователи. «Эмоции и оценка, образующие коннотативный компонент значения, не обязательно присутствуют в значении совместно, между ними нет отношений интердепенденции» [51, с. 47]. Данная интерпретация соотношения оценочности и эмоциональности восходит к традиционному разграничению Ш. Балли, В. В. Виноградовым интеллектуальной (рациональной) и аффективной (эмоциональной) сфер языка            [52; с. 63].

 Противоположной точки зрения придерживаются                      Н. А. Лукъянова, И. Н. Худяков, Л. И. Шабалина. Так, постулируя неразрывность оценки и эмоции, Н. А. Лукъянова пишет, что «…в универсальной словарной помете одобр. фиксируется представление говорящих о положительной оценке реальных явлений (рациональная положительная оценка), связанной с похвалой, с признанием предмета речи хорошим, правильным, удовлетворяющим некоторой средней социальной (коллективной или индивидуальной) норме, а эмоция, выступающая аппаратом оценки, способом её невербального выражения, оказывается как бы «поглощенной» оценкой, скрытой в ней, «свернутой в почку», которая в конкретных высказываниях «разворачивается», «раскрывается» в большей или меньшей степени… Оценочность и эмоциональность не составляют двух разных компонентов значения, они едины, как неразрывна оценка и эмоция на внеязыковом уровне» [53, с. 94].

Взаимосвязанность и взаимообусловленность оценки и эмоции И. Н. Худяков объясняет тем, что оценка «…часто сопровождается появлением определенных чувств (грусти и радости, печали и ликования, скорби и торжества, гордости и гнева и т. п.), ибо очень часто гордость и одобрение, гнев и презрение стоят рядом. Следовательно, проявление эмоций также в той или иной степени невольно вызывает оценку. И если на лексематическом уровне оценочность не предопределяет эмоциональность, то при непосредственном коммуникативном акте (в прямом обращении) оценка не может не сопровождаться эмоциями» [54, с. 82]. О тесной связи оценки и эмоции пишут Л. Н. Иорданская [55] и А. А. Зализняк [56]. Характерными являются наименования эмоций в их работах: «ощущения-оценки» [55, с. 97] и «оценки души» [56, с. 140].

Сторонники третьей точки зрения признают частичное, а не полное совпадение эмоциональной и оценочной лексики [57; с. 11]. «Несомненно, оценка в качестве своего основания может иметь некоторые чувства, ощущения. Но оценка также  может даваться с позиции разума, её основанием может быть некоторый образец, идеал, стандарт» [58, с. 79].

Эмоциональная оценка часто вступает в противоречие с рациональной. Вынесение эмоциональной оценки отличается меньшей аргументированностью и мотивированностью выбора аксиологического знака. Трудности в определении основания той или иной эмоциональной оценки усугубляются частым отсутствием вербализации мотивов оценки. Н. Д. Арутюнова пишет о том, что мотивы некоторых видов оценки «с трудом поддаются экспликации» [59, с. 54].

Эмоциональные оценки преобладают в сфере межличностных отношений. Более рациональное отношение человека к предметной сфере обусловлено его знаниями об окружающем мире и жизненным опытом. Эмоционально-оценочное отношение человека к человеку очень часто опосредовано общим приятием или неприятием объекта оценки. 

Формирование оценочных высказываний складывается под влиянием нескольких факторов: жизненной позиции субъекта оценки, ценностной установки, его психологического состояния и др.: «Если я говорю о себе по-разному, то лишь потому, что смотрю на себя с разных сторон… В зависимости от того, как я смотрю на себя, я нахожу в себе и стыдливость и наглость; и целомудрие и распутство; и болтливость и молчаливость; и трудолюбие и изнеженность… Все это в той или иной степени я в себе нахожу в зависимости от угла зрения, под которым смотрю» – писал известный философ [60, с. 11].

Информация, которая сообщается говорящим, по мнению            М. Я. Блоха, может быть «фактуальной, интеллектуальной, эмотивной и импрессивной» [61, с. 64]. Таким образом, рассмотрение соотношения оценочности и эмоциональности с позиций когнитивной лингвистики позволяет рациональные оценки отнести к области интеллектуальной информации, а эмоциональные – к эмотивной: «Эмотивная часть высказывания, по существу её терминологического обозначения, связана с прямым отражением эмоционального состояния говорящего» [62, с. 64].

Е. Г. Борисова считает, что эмоциональное воздействие на слушающего является обязательным компонентом речевого акта: «Адресат (слушающий) воспринимает сообщение и сопоставляет его с имеющимися у него представлениями о мире. Он или принимает новую информацию и меняет свои представления, или отвергает эту информацию. При этом на него оказывается эмоциональное воздействие» [62, с. 117].

 

Вопросы для самоконтроля

 

1. В чем заключается субъективность  оценки?

2. Аксиологические исследования в античную эпоху.

3. Оценка в научных изысканиях восточных мыслителей в Средневековья.

4. Аксиологические исследования западных ученых в эпоху Просвещения.

5. Учение об оценке в ХХ веке. Почему оценочные высказывания нельзя трактовать как истинные или ложные?

6. Дайте определение понятию «оценка». Узкое и широкое определение понятия «оценки».

7. Оценка в языке и оценка в философии. Сопоставьте и сравните эти понятия.

8. Что понимают под оценочной ситуацией? Назовите компоненты оценочной ситуации.

9. Оценочность и эмоциональность. Как связаны между собой эти понятия?

10. Чем обусловлена ценностная ориентация человека?

11. Под влиянием каких факторов формируются оценочные высказывания?

12. Как вы думаете, можно ли считать ментальные глаголы оценочными?

 

Тестовые задания к разделу 1

 

1. Парадигму определяет как ««совокупность теоретических и методологических предпосылок, определяющих конкретное научное исследование, которая воплощается в научной практике на данном этапе»:

А) А. Эйнштейн;

В) Л. Витгенштейн;

С) Т. Кун;

D) А.А. Потебня;

Е) Г. Пауль.

 

2. Антропоцентричесая парадигма – это:

А) Реконструкция праязыков, исследование диахронических процессов в истории языков, их групп и семей;

В) Ценностная ориентация, обусловливающая характер оценочной деятельности субъекта, отраженной в оценочных высказываниях;

С) Изучение языка как целостной  системы, совокупности взаимосвязанных ее элементов;

D) Учет «человеческого фактора» в языке, акцент языковых исследований смещается с объекта на субъект, т.е. «человек в языке и язык в человеке» становится объектом пристального внимания ученых;

Е) Оотношение субъекта к условиям своего бытия, отношение, в котором проявляется  результат свободного выбора социально значимых предметов.

 

3. Основные теоретические положения структурализма:

                А) Язык – знаковая (семиотическая) система, соотносящая с  другими знаковыми системами в кругу семиотики;

                В) В языковой системе все единицы связаны парадигмальными и синтагматическими отношениями;

                С) Синхрония – исследование системы языка в определенный момент – является приоритетной в сравнении с изучением его истории;

                D) Приоритет диахронического описания языковой системы;

                Е) Важнейшее место в исследованиях структуралистов занимает методика точного описания структурных единиц языка.

 

                4. К числу вопросов, которыми занимается лингвопрагматика, относят проблемы:

А) истории языка, установление степени родства между языками (построением генеалогической классификации языков;

В) субъекта речи (говорящего);

С) адресата (слушающего);

D) интерпретации речи;

Е) стратегии и тактики речевого поведения, формы речевого общения, отношения между коммуникантами.

 

5. Принципы современной лингвистической парадигмы:

А) Экспланаторность;

В) Экспансия;

С) Текстоцентризм;

D) Словоцентризм;

Е) Функционализм.

 

6. Заложенную в слове положительную или отрицательную характеристику человека, предмета, явления в лингвистике определяют как

 

7. Отраженное и закрепленное в семантике слова отношение, чувство говорящего к объекту речи называют

 

8. Интеллектуально-психический акт, выявляющий положительную или отрицательную характеристику предмета, обусловленную признанием или непризнанием ценности  – это

 

9. В структуру оценочной ситуации основание оценки:

А) включается;

В) не включается.

 

10. Естественная и ценностная картина мира:

А) совпадают;

В) не совпадают