Религиоведение - Учебное пособие (Гараджа В.И.)

2. религии в истории общества

ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ФОРМЫ РЕЛИГИОЗНОЙ ЖИЗНИ

Длившийся около 1,5 млн. лет, на протяжении “каменного века” — палеолита, процесс социогенеза и становления человека современного типа, человека разумного, завершился примерно 35—40 тыс. лет назад. Это был важный рубеж в развитии человечес­тва, в рамках еще его доистории.

К этому рубежу пралюди— неандертальцы пришли, овладев уже I основными способами обработки камня и некоторых других мате­риалов, умея добывать огонь, накопив запас знаний, необходимых для собирательства и охоты. Важнейшие социальные достижения этого времени — родовой строй, язык, обряды, живопись. С появлением рода биологические инстинкты, пищевой и половой, были поставлены под контроль общества. Человек стал человеком — существом социальным. Отныне его поступки регулируются не инстинктами, а традициями—обычаями, соблюдение которых де­лает возможным сохранение социальной группы. Каждое появля­ющееся на свет человеческое существо должно проходить длящий­ся годами процесс научения жизни в обществе — воспитания, необходимого для осознания своего места и обязанностей в группе, к которой оно принадлежит, овладения соответствующими знаниями и навыками соблюдения общего интереса, подчинения воле коллектива, его власти. Элементарной исходной исторической формой осознания общности членов человеческой группы сородичей был тотемизм. Это типичное для определенного уровня общес­твенного развития представление группы людей, занимающихся собирательством и охотой, об их общем происхождении от мифи­ческого существа. В доживших до нашего времени элементарных религиях тотемизм встречался не повсеместно, но был широко распространен в особенности у австралийцев, меланезийцев и американских индейцев. Слово “тотем” употреблялось племенем оджибуэев (Северная Америка) для обозначения существа, находя­щегося в магически-мистическом отношении к индивиду или группе людей.

Тотемизм — представление о родственной связи всех членов рода с каким-то видом животных или растений. Это животное или растение являлось тотемом данной группы людей. Члены группы, тотемом которой был, например, медведь, считали себя медведями, а медведей — членами своей группы. Таким образом наглядно выражалось единство членов данного рода и их отличие от всех остальных. Тотем — символ, обозначение единства. Тотемистичес­кие представления обусловливают определенные отношения между людьми. Они делятся на “своих” и “чужих”, и вместе с этим разделением устанавливается, что можно и что нельзя. Мясо “своего” тотема нельзя употреблять в пищу, мужчины и женщины одной тотемной группы не могут вступать в брак — это табу. Воз­никает представление о дозволенном и запрещенном. С тотемом связано представление о существовании особых вещей, на них налагается табу, они становятся неприкасаемыми, “священными” — обращаться с ними можно, только соблюдая строжайшие прави­ла, за нарушение которых полагались страшные наказания.

Считалось, что соблюдение этих правил обеспечивает сохране­ние рода, добычу пищи. Делая полезное животное тотемом, члены рода верили, что с помощью каких-то действий, например подра­жательных танцев, символических действий другого рода, можно заставить это животное размножаться. Пещерная живопись той эпохи почти исключительно изображает животных. Появляются магические действия. Одной из первых была магия охотничья.

Магия — символический образ действий (колдовских обрядов), имеющих своей целью достижение конкретного результата. Это получение нужного результата особым, не “прямым” способом. Так, можно добиться успеха на охоте за счет выносливости, смелости, опытности и прочего, а можно добиться успеха охоты, предварительно имитируя приемы, используемые на охоте. Или, действуя по аналогии, вызвать дождь. Таким образом, возникает представление, что некоторые человеческие действия помимо обыч­ного имеют еще совсем особое значение, являются колдовскими приемами. Затем появились представления, что и определенные события могут обладать особым значением — предвещать то, что должно произойти. Так рождается гадательная магия — мантика. Влияние на человеческие дела признавалось за какими-то предме­тами, обладающими особыми свойствами, необходимыми для того, чтобы такое влияние оказывать. Это — свойство не всех, а только особых предметов — фетишей, талисманов, амулетов. Это свойст­во, которым обладают не все, а только некоторые люди или предметы, — особая, скрытая в них сила — мана.

Тотемистические представления связаны с особыми церемони­ями, ритуалами, совершаемыми по поводу важнейших событий в жизни — рождения, посвящения (введения юноши в число взрос­лых охотников), смерти. В ритуале посвящения первобытный человек отождествляет себя с животным-предком, со своим тоте­мом, посредством сложных и нередко мучительных церемоний. В пещерах найдены относящиеся к палеолиту следы обряда посвяще­ния — сделанные на мягкой глине отпечатки изуродованных рук. Посвященный символически умирает, чтобы возродиться к новой жизни и быть способным выполнять свои обязанности по отноше­нию к обществу.

Эти обряды, через которые должен был пройти каждый, сопро­вождались пением, в котором давалось толкование этих обрядов — мифы о происхождении и развитии мира с точки зрения тотемис­тических представлений. Это была своего рода школа, обучение, которое давало детальные представления, касающиеся мира и того, как управлять им, дополнявшее обучение на практике приемам охоты, приготовления пищи и т. п. Обряд посвящения включал присвоение имени, что считалось особенно важным и священным как установление связи посвящаемого с тотемом и, следовательно, со всем миром. Тотемистические мифы, связь которых с ритуалами считалась необходимой для сохранения жизни рода, со временем стали соединяться, образуя более или менее связную систему — мифологию.

Свидетельством развития ритуалов и мифов в палеолитических стоянках являются погребения. Живые начали заботиться о мерт­вых, которые и после смерти продолжали считаться членами рода. Но их еще и боялись, поэтому засыпали землей, камнями или забрасывали ветками. Люди считали, что умерший продолжает жить, поэтому его снабжали пищей, убивали и хоронили вместе с ним животных, а погребали его неподалеку от костра, чтобы умершему было тепло, и т. д. Иными словами, представлялось, что продолжающаяся жизнь вполне “материальна”, не было представ­лений о жизни “духа”. Однако уже такой обычай, как окрашивание

трупа охрой в подражание цвету крови, говорит о применении магических приемов. Об этом свидетельствует и пещерная живо­пись, изображение целого комплекса ритуалов — танцев, вос­производящих успешную охоту. На этих рисунках были обна­ружены отдельные фигуры переодетых мужчин, изображающих животных. Можно предположить, что подражание животным име­ло магическое значение. Если это так, то это — прообраз колдуна, или шамана, человека, частично освобожденного от повседневных трудов, занятого специально обеспечением общего благополучия с помощью магических приемов, отвечающего за выполнение риту­алов. Возможно, в это время наряду с тем представлением о мире, которое выражено в символической магии (когда изображение или смысл вещи отождествляется с самой вещью настолько, что счита­ется, что, воздействуя на изображение, воздействуешь с помощью таинственной силы и на оригинал), зарождается и представление о духах, демонах. Скорее всего, оно возникает как попытка объяс­нить смерть — мгновение назад человек еще жил, теперь он мертв, хотя тело здесь. Отсюда представление о том, что умереть — значит “испустить дух”. Предполагалось, что духи действуют и продолжа­ют общение с людьми. Первоначально считалось, что их сила не превосходит силы человека. Так возникла вера в “духовные сущес­тва” — анимизм.

Таким образом, данные археологии позволяют думать, что зарождение тотемизма, магии, фетишизма, мифологии, анимизма относится к времени существования поздних неандертальцев, про­исходит еще в древнекаменном веке.

В IX—VII тысячелетиях до н. э. в истории человечества проис­ходит крупный перелом, получивший наименование неолитичес­кой революции. Было изобретено земледелие — одно из крупней­ших достижений человечества, благодаря которому оно перешло от присваивающего хозяйства к производящему. Период неолита охватывает промежуток времени между изобретением земледелия и появлением первых городов в начале IV в. до н. э., знаменующим собой начало истории цивилизации.

Переход к земледелию привел к появлению нового типа общес­тва, нового отношения человека к природе и человека к человеку. Появилось имущество, которое надо было сохранять, и, следова­тельно, собственность, которая сначала была общинной, но впос­ледствии возникла частная собственность, а с ней и неравенство. На первых порах общество еще сохраняло тотемистическую орга­низацию, расширяя и усложняя ее. Со временем она претерпевала все большие изменения в направлении, ведущем к религиям древнейших цивилизаций.

С развитием земледелия в тотемистических ритуалах, имевших целью получение урожая, наиболее характерными становятся обря­ды плодородия, изображения половых органов, выделяется роль женщины. Подражательная магия вызывания дождя становится еще одной важнейшей целью обрядов. Посев зерен, который воспринимается как необходимость похоронить, убить всходы, чтобы родилась новая жизнь, приводит к идее жертвоприношения, даже человеческого. Появляются и становятся все более регуляр­ными весенние праздники и праздники урожая. Возникающая необходимость упорядочить ритуал и магию, обеспечить выполне­ние важнейших функций жизни и управления обществом приводит к появлению религии, организованной в новых масштабах об­щества.

Таким образом, религия получает развитие в первобытном обществе как составная часть жизнедеятельности первобытных людей, их социальной организации; ее появление связано с появ­лением искусства, праморали. На этой стадии развития общества все явления духовной жизни еще очень тесно связаны между собой, переплетаются, так что разделять их можно довольно условно. Это явление обозначается понятием синкретизма — нерасчлененности первобытной духовной культуры.

В первобытном обществе возникают тотемизм, магия, фети­шизм, мифология, анимизм. В этой связи появляется представле­ние об особой, не похожей на другие — сверхъестественной — силе, которая может передаваться от человека к человеку, от предмета к предмету. Со временем эта сила стала представляться в виде особых самостоятельных существ — духов или демонов. Это — домовые, русалки, лешие и т. п., к ним относятся и души умерших. Сначала духи помещались в том же мире, что и люди, но затем сложилось представление об особом мире обитания сверхъестественных су­ществ, отличном от естественного. Вместе с появлением представ­лений о сверхъестественных существах появляются и люди, ко­торые считаются способными вступать с ними в контакт. Это— маги, колдуны, шаманы.

Первые мифы были тотемистическими. Ритуальные тотемисти­ческие пляски, исполняемые ряжеными под тотемное животное, стали истолковываться как сцены из жизни далеких предков, представлявшихся одновременно как люди и как животные. Отсю­да и изображения полулюдей полуживотных. В мифах природные и социальные явления изображались как действия персонажей этих повествований. Особую роль в мифологии приобретает дух сильно­го человека — героя, со временем преобразующийся в дух бога. Так складываются предпосылки религии, основывающейся на теизме — вере в богов (многобожие, политеизм) и позже — в единого бога (монотеизм).

Тотемы — еще не божества, однако, они носители особой, “нуминозной” силы, и потому они священны, их нельзя убивать. Тотемизм — разновидность религии, связанной с верой в некие особые “силы”. Такие религии иногда называются “динамически­ми религиями” (от греч. dynamis — сила). В основе этих религий лежит особого рода переживание, когда объект культа (в данном случае — животное) воспринимается как нечто совсем отличное от других объектов (животных), представляющее собой некую таин­ственную силу. Хотя тотем не является объектом благоговейного почитания, но индивиды или данный клан хотели бы обладать связью с заключенной в нем силой. Эта мистико-магическая связь достигается за счет того, что происхождение клана ведется от животного — тотема. И происходящее в особых случаях убийство и сакраментальное поедание тотемного животного также утвержда­ет магическую связь между ним и родом. Человек, стоящий на том уровне развития о котором идет речь, в животном видит не единичное животное, а воплощение рода, обладающего необозри­мо долгим существованием, поэтому связь человека с тотемным животным может представляться как обеспечивающая его роду неограниченно длительное существование.

Если тотемизм является достоянием народов, стоящих на на­чальных ступенях развития культуры, то фетишизм встречается везде, где существуют “священные вещи”. Фетиш  (от португ. Fetisso — амулет, волшебство) буквально значит “наделенный магической силой”. Мы видим проявления фетишизма, когда пользуются для определенных целей “святой водой” или над входной дверью прибивают подкову “на счастье”. Фетишами становятся как созда­ваемые человеком вещи, так и естественные, обладающие необыч­ным обликом. Чаще всего усматриваемая в них сила представляется как безличная, но со временем допускается предположение, что в фетише живет некий дух. В таком случае мы имеем дело с анимизмом.

С мотивом силы связана идея табу. Обладающие силой личнос­ти (как, например, вожди или знахари) и предметы (фетиши) становятся табу. Это означает, что они выделяются из круга обычных, профанных объектов и к ним предписывается относиться с соблюдением определенных правил. Само слово “табу” полинезийского происхождения и означает “нечто примечательное”, требующее внимания, особое. Табу являются поэтому все нуминозно значимые объекты: жрец и вождь; все, относящееся к культу священных предметов; животные и растения определенных видов, в особенности тотемные; покойники, воюющие люди, женщины при родах и т. д. Действие табуированных объектов является двойственным — опасным и полезным. Эта двойственность прису­ща всем нуминозным объектам. И они вызывают у человека двойственное отношение — боязни, отталкивающей от них, и притяжения к ним. Например, глава рода для “подданных” однов­ременно является “предметом”, которого сторонятся и к которому в то же время тянутся. Из переживаний, связанных с табу, вырас­тают полярные ценности — чистое и нечистое. Наполненным этой двойственной силой и потому табуированным объектам противос­тоят профанные, не имеющие нуминозного значения. В последу­ющем этическом развитии обладающие характером табу “вещи” разделяются на позитивные, полезные и поэтому этически “хоро­шие” сущности — чистые — и на вредные, этически негативные нуминозные сущности — нечистые. Так, евреи, например, считали свинью нечистым и потому непригодным в пищу животным не потому, что свинья — профанное животное, тогда ее можно было бы есть, но, напротив, — потому, что она нуминозно негативна и оттого является табу.

Тотемизм, фетишизм, культ предков, анимизм и т. д. — все эти элементы присущи религиям в их ранней, элементарной форме. Однако у каждого народа они образуют некоторое неповторимое единство, своеобразное целое. Элементарная форма религии пред­ставлена многими, различающимися между собой религиями, каж­дой из которых перечисленные выше элементы присущи в разной степени и в различных вариациях. И в то же время всем этим религиям присуще нечто общее, они образуют некое единое целое — религию “примитивных” культур, отличную от всех других в своей основополагающей жизненной позиции. Одна из распространенных и признанных квалификаций этот позиции состоит в том, что это религия магического единения, связи. Человек этой культуры во всех существах и во всех имеющих для него значение вещах ощущает некую тайную и подлинную жизнь, овладение которой, подчинение или достижение которой является главным стремлением всех членов рода. Очертания внешнего мира еще не приобрели той определенности, постоянства, неизменности, как у человека более развитой культуры. Это совсем другое видение действительности, из которого проистекает все мышление и дея­тельность людей. Все может стать всем, чем угодно, как это бывает в сновидениях или грезах. В этом воззрении на мир, более эмоци­ональном, чем интеллектуальном, лежит объяснение того, почему столь велика роль мифа в жизни и культе “примитивных” народов. В мифе выражается такое осознание действительности, которое еще не знает ограничений возможного, присущих естественнона­учно обусловленному, рациональному миропониманию, оно явля­ется наглядно-фантастическим, а не абстрактно-логическим. В элементарной форме религиозной жизни доминирует магия: чело­век того времени воспринимает мир не “объективно”, а как проекцию своих чувств и оценок на внешний мир. Мир, следова­тельно, чувствует так же, как и он. И на основе этого ощущения единства человек способен — как в сновидениях — подчинять себе этот так называемый внешний мир. Желания должны сбываться и изменять мир.

Древний человек в мифах выражает свои страхи и свои желания, выносит их вовне и верит в миф, связанный с определенным культом, как в действительность, т. е. воспринимает и переживает миф как некую священную и все вновь и вновь осуществляющуюся действительность. В этом мире индивид, единичный человек еще не обладает самостоятельными отдельным существованием, жизнью. Это не значит, что в определенных областях отдельный человек совсем не может принимать самостоятельных решений, в частности в сфере профанной жизни. Но на этом уровне элементарной формы религиозной жизни все сознательно-религиозное существование человека полностью зависимо от окружающего его сакрального сообщества — селения, тотемного сообщества, мужского союза и т. д. Эти общности охватывают и воплощают в себе подлинную жизнь индивида, тогда как единичное, отдельное, особенное в нем носит лишь второстепенный характер. Здесь, в этой главной сфере жизнедеятельности, нет места для “частных зон”. Это “связанное существование” в самых главных своих проявлениях.