5.7. осязание

Осязание является основным видом контактной чувствитель­ности, с помощью которого мы воспринимает действующие на нас предметы, прикасаясь к ним чувствительными поверхностя­ми тела.

Для людей, лишенных зрения, осязание является одним из со­хранных анализаторов, с помощью которого компенсируется не­достаток информации, обусловленный отсутствием или значитель­ным снижением зрения.

Когда Кондильяк, известный французский философ, строил схему тех источников, на основе которых формируется человече­ская психика, он вообразил статую, лишенную всех ощущений, а следовательно, лишенную психики, и постепенно наделял эту во­ображаемую статую отдельными ощущениями, прослеживая, что каждое из них вносит в формирование психической жизни.

Первое и основное чувство, которым он наделил статую, было осязание, и это неслучайно. Осязание действительно является од­ной из основных форм чувствительности, оно принимает участие едва ли не во всех остальных формах восприятия. Даже у зритель­ной рецепции есть скрытые элементы осязания, которые непос­редственно участвуют в процессе формирования образа.

Осязание в отличие от других форм чувствительности никогда полностью не выпадает. Мы знаем, что есть люди, лишенные зре­ния, слуха, — слепые, глухие, лишенные обоняния, даже лишен­ные вкуса, но людей, лишенных полностью осязания, нет. Выпаде­ние осязания может иметь лишь локальный характер, но никогда не захватывает всех частей тела, все рецепторные поверхности.

258

Наконец, осязание лучше, чем любой другой вид ощущений, дает возможность проследить, как постепенно, в результате по­следовательных ощупываний, из отдельных признаков создается целостный образ.

Считать, что осязание — относительно простой процесс, со­вершенно неправильно, и сразу по двум причинам. Во-первых, сама кожная чувствительность состоит из ряда более частных форм чувствительности. Во-вторых, осязание — это взаимодействие кож­ной чувствительности с двигательным анализатором, вместе они составляют рабочий комплекс, который практически осуществ­ляет функцию осязания.

Осязание позволяет получить сложную информацию о предме­тах внешнего мира; с его помощью может формироваться доста­точно полный образ предмета. Слепые, пользуясь только осяза­тельной чувствительностью, могут настолько хорошо формиро­вать субъективный образ объективного мира, что известны даже слепые скульпторы (например, Лина По), которые только по ося­зательным ощущениям восстанавливали образ воспринимаемого объекта и делали великолепные скульптурные копии.

Если отдельные виды кожной чувствительности (тактильная, температурная, болевая) отражают только отдельные свойства предмета, к которому мы прикасаемся, то осязание как сложный комплекс кожной и проприоцептивной чувствительности обеспе­чивает отражение целостного образа предмета. В этом и состоит важное значение осязательной рецепции.

Это означает, что возникновение целостного образа предмета возможно только при происходящем в процессе осязания объеди­нении тактильной и двигательной чувствительности.

Опыты, проведенные целым рядом исследователей, показали, что образ неподвижного относительно кожной поверхности пред­мета не возникает.

Если вы, например, возьмете руку испытуемого и на эту руку положите какой-нибудь предмет, он обычно ответит вам, что это «что-то холодное», «что-то теплое», «что-то длинное», «что-то шершавое», но никогда не скажет, какой предмет лежит у него на руке.

Рано погибший и очень интересный советский психолог Л.А.Шифман подсчитал, что в словесном отчете испытуемого о предмете, приложенном к неподвижной коже, 98 \% занимают при­лагательные, обозначающие его отдельные качества.

Значит, кожа воспринимает только отдельные свойства, и нуж­но движение, перемещение предмета относительно кожи (ощу­пывающие движения, иначе говоря), чтобы человек мог воспри­нять предмет в целом, ощутить его форму.

Интересные результаты были получены Шифманом в опытах, когда он прикладывал вырезанную из фанеры фигурку к коже

259

руки или предплечья, а затем просил испытуемого нарисовать предмет, который он ощущает. Результаты были таковы: если при­ложен круг — испытуемый рисует круг; приложен треугольник — испытуемый рисует треугольник; если приложен ромб, звезда, квадрат — испытуемый рисует круг. Иными словами, есть ощуще­ние какого-то предмета, но восприятия цельного предмета не получается.

В опытах ряда исследователей (Шифман, Веккер, Котлярова) показана роль восприятия кожей не отдельного свойства, а целой цепи признаков, когда дается так называемая развертка предмета. К коже испытуемого прикасались определенным предметом, а затем экспериментатор двигал его по коже испытуемого. Ощупы­вающие движения пальцев отсутствовали. Таким образом, возмож­ность тактильного восприятия развертки создавалась, а активные мышечные компоненты устранялись. Что же получилось при та­кой пассивной развертке? Оказывается, отражались более богато элементы предмета, но точного образа не получалось.

При пассивном восприятии развертки отражается, следователь­но, цепь признаков, но эта цепь признаков не синтезируется в целостный образ. Для того чтобы обеспечить отражение целого образа, необходимо включение мышечной рецепции наряду с так­тильной, т.е. необходим переход к активным движением ощупы­вающего органа, переход от пассивного осязания к ощупыванию.

С помощью руки, которая устроена так, что большой палец противостоит всем остальным (к этому привел процесс эволю­ции), человек имеет возможность захватывать предмет, ощупы­вать его, получать информацию об отдельных его признаках и за­тем синтезировать их в цельный образ.

Какова же структура этого акта ощупывания, позволяющего незрячему человеку воспроизвести слепок, образ воздействующе­го на него предмета?

Ленинградские психологи Веккер и Ломов тщательно изучили структуру ощупывающего движения, в результате которого фор­мируется осязательный образ внешнего предмета. Прежде всего оказалось, что это движение не является непрерывным и плав­ным: это ряд отдельных, прерывистых, дискретных движений и пауз, представляющих собой не что иное, как дробление ощупы­ваемого предмета на отдельные единицы.

Оказалось далее, что движения при ощупывании предмета не­одинаковы. Сначала выделяются мельчайшие движения размахом 2—3 мм. Эти движения прерываются на критической точке пред­мета; например, руки останавливаются на ребрах ощупываемой фигуры, там, где ее контуры меняют направление. Это дает дроб­ную информацию и составляет основу предварительной, ориен­тировочной фазы ощупывания. Лишь потом, на второй фазе, эти движения начинают носить более общий, синтетический харак-

260

тер. Рука, которая сначала выделяла отдельные компоненты, про­бегает по всему предмету, причем движение уподобляется этому предмету, и только после этих общих, обзорных движений возни­кает тактильный образ предмета. Характерно также, что для пол­ноценного осязательного восприятия образа обычно включаются несколько принимающих каналов: человек никогда не ощупывает предмет одним пальцем, он включает несколько пальцев, с тем чтобы отдельные элементы ощупываемого объекта одновременно ощущались разными пальцами. При этом наиболее активную роль, как показали исследования, играют большой и указательный паль­цы, роль мизинца и безымянного пальца незначительна. Соответ­ственно этому большой и указательный пальцы представлены в коре головного мозга особенно большими площадями.

Иногда для полноценного ощупывания включается и вторая рука, тогда возникает двуручное ощупывание. При этом руки, ощу­пывающие предмет, играют неодинаковую роль. У правшей пра­вая рука играет активную ощупывающую роль, а левая служит для поддержания предмета и получения глобальной, общей ин­формации о предмете. У левшей — наоборот.

Особый интерес представляет собой явление, которое на пер­вый взгляд может показаться парадоксальным. Оказывается, что можно ощупывать предмет не только рукой. Зубному врачу для ощу­пывания больного зуба отлично служит зубоврачебный инструмент. Острие ощупывающего инструмента передает синтетические ощу­щения на суставы пальцев, на кисть или предплечье. Ощупывание может быть доступным даже человеку с ампутированными руками, которые по-прежнему сохраняют эту возможность.

Рассмотрим несколько подробнее роль структуры самого пред­мета в акте осязательного восприятия.

Если структура предмета проста, то одного движения доста­точно для того, чтобы синтезировать образ (например, резино­вый мяч).

Иначе воссоздается образ предмета, который характеризуется целым комплексом признаков, например ключ. Образ ключа син­тезируется на основании нескольких элементов. Тут есть стержень, который сам по себе не является признаком, передающим исчер­пывающую информацию: форму стержня имеет и зубоврачебный инструмент, и карандаш, и многие другие предметы. Есть кольцо и есть бородка ключа. Если посмотреть, как испытуемый ощупы­вает ключ при воссоздании его образа, то можно увидеть, что его рука быстро скользит по длинному стержню, не несущему реша­ющей информации, останавливается на кольце и, наконец, на бородке, несущей решающую информацию.

Значит, в ощупываемом предмете можно выделить признаки, содержащие относительно мало информации, т.е. мало отличаю­щие данный предмет от других предметов, и признаки, несущие

261

достаточную информацию, чтобы отличить его от всех других объек­тов. В наиболее простых случаях довольно выделить один признак, несущий максимальную информацию, например у иглы достаточ­но нащупать ее острие или у гребешка — его гнущиеся зубчики, чтобы сделать правильное заключение. В случае более сложной струк­туры необходимо бывает выделить несколько признаков или их со­четания. При ощупывании ножниц необходимо выделить комбина­цию, по крайней мере, двух признаков — наличие лезвий и нали­чие колец, за которые их следует брать. Воссоздание образа ключа потребует выделения по крайней мере трех элементов: стержня, кольца и, главное, бородки ключа. Чем сложнее предмет, тем боль­шее количество несущих информацию признаков он в себя вклю­чает и тем больше необходимость в синтезе этих признаков.

Оказалось, что движение ощупывания распределяется нерав­номерно, и главная масса ощупывающих движений падает на вы­деление информативных признаков.

Процесс ощупывания имеет свое развитие. Он сначала носит развернутый характер, а затем испытуемый перестает обращаться к несущественным, избыточным точкам и сосредоточивается на элементах, несущих максимальную информацию.

Это было прослежено на процессе упражнения в ощупывании как у взрослых, так и у детей. Если маленький ребенок, скажем 4—5 лет, при первом предъявлении предмета делает примерно 6 ощупывающих движений в среднем, то при четвертом предъяв­лении этого предмета ему достаточно трех движений. Ребенок 8—9 лет при первоначальном ощупывании предмета совершает только одно движение, выделяя соответствующим образом наи­более информативную точку, и делает заключение о том, что за предмет перед ним находится (В.П.Зинченко и Б.Ф.Ломов).

Таким образом, воссоздание осязательного образа проходит ряд стадий: сначала это мелкие дробные движения, выделяющие при­знаки, затем более обобщенные движения руки, исследующие предмет, и, наконец, движения, которые несут синтезирующую функцию.

Этот путь от развернутого, полного ощупывания к сокращен­ному ощупыванию и есть процесс синтеза осязательного воспри­нимаемого образа.