Словесные заменыУпотребление одного слова вместо другого — явление, хорошо нам знакомое. Оно встречается и в речи взрослых, особенно в тех ситуациях, когда они чем-нибудь взволнованы или очень спешат и не могут сосредоточиться. Природа этого явления изучена пока недостаточно. Ясно, что тут срабатывают некоторые психологические, точнее, нейропсихологические механизмы. Наша вербальная память организована сложным образом: между словами устанавливаются некие достаточно устойчивые связи, вследствие которых одно слово как бы тянет за собой другое. Вместо требуемого в соответствии с коммуникативным замыслом слова (особенно когда нет времени на размышление) «выскакивает» какое-то другое, но тем не менее вовсе не случайное, а связанное тем или иным образом с тем словом, которое «вертелось на языке». Иногда взрослые люди признаются в том, что есть пары слов, которые они могут спутать, если недостаточно себя контролируют, при том, что они хорошо осведомлены о различиях между ними. Так, одна из моих знакомых в быстрой речи может употребить слово парикмахерская вместо слова фотография, что, очевидно, объясняется некоторыми сугубо индивидуальными словесными ассоциациями. Это явление хорошо знакомо специалистам в области патологии речи и носит название вербальной парафазии. В речи детей это явление распространено шире, поскольку у ребенка менее стабильный и звуковой, и семантический облик слов. Слова не приобрели достаточной устойчивости ни в том ни в другом плане и потому чаще оказываются заменителями друг друга. Не до конца изучены специфика вербальной памяти в детском возрасте, а также способы организации так называемого внутреннего лексикона. Однако неоспорим факт, что дети чаще, чем взрослые, употребляют одно слово вместо другого. В данном параграфе не рассматриваются случаи, когда причина неверного выбора слова заключается не в ассоциациях с другим словом, а в чем-то другом. Заменами лексических единиц мы называем только случаи прямого воздействия одной лексической единицы на другую, при этом можно точно выделить единицу вытесняющую и единицу вытесняемую. Существует несколько типов подобных замен, имеющих глубокие психологические причины, связанные с устройством вербальной памяти: замены паронимического характера (с внутренним подразде лением на два подтипа с учетом наличия или отсутствия общего корня у заменяющего и заменяемого слова); замены антонимического характера; 188 • замены «тематического характера» (по типу «лошадиной фамилии»). Замены паронимического характера. Неоднокоренные близ-козвучащие слова принято называть парономазами: фарс — фарш, экскаватор — эскалатор. Близость звучания используют при создании каламбуров: «Моя пьеса не то фарс, не то фарш», -сказал А. П. Чехов о своем «Вишневом саде». Парономазы смешиваются в речи людей, недостаточно знакомых с языковыми нормами. В последнее время приходится слышать, как слово полюс употребляется вместо слово полис (страховой). В речи детей могут смешиваться слова, которые имеют мало общего в звучании. Так, четырехлетняя девочка путала слова пат и фен, которые по звучанию далеки — не имеют ни одного общего звука. Однако некоторые основания для сближения налицо: оба слово короткие, однослоговые, представляют собой сочетание согласный -- гласный -- согласный. Объединяет их и «иноземный» облик, а также отсутствие мотивированности, т. е. связи между значением и звуковым обликом слова. Предстоит еще изучить как круг наиболее часто смешиваемых ребенком парономазов, так и степень их звуковой близости. Безусловно, играют роль тождество большей части звуков, составляющих слова, тождество или совпадение ритмо-мелодической структуры, в ряде случаев — совпадение начальной части слов, тождество гласного ударного слога и многое другое. Не исключено, что играют роль и причины семантического плана — недостаточная отчетливость сферы употребления слов, что создает условия для неуверенности ребенка, обнаруживаемой в его речевой деятельности. Приведем некоторые примеры смешиваемых слов. Нужно было сказать: Ребенок сказал: аптека ветеран гладиатор глоток десна двойняшки погон гроб сорняк ботанический кинооператор купе библиотека ветеринар гладиолус желток весна дворняжки вагон сугроб сырник металлический император, пират кафе 189 Есть определенные закономерности, объясняющие вытеснение одного слова другим. Слова из «правого» списка, как правило, раньше входят в активный лексикон ребенка и чаще им используются в повседневной речи. Слова из «левого» списка еще не укоренились в сознании как следует. Другой случай — смешение однокоренных близкозвучащих слов. Близость звучания не является случайной: она объясняется наличием общего корня. Примеры таких смешений: Нужно было сказать: Ребенок сказал: милостыня милость кожа кожура («Язагорел, уже КОЖУ- РА облезла».) колония колонна («Его взяли и отправи- ли в эту, где все преступники ... КОЛОННУ^.». осмотр просмотр («Мария Ефимовна сказала, что завтра будет ПРОСМОТР. Врачи придут».) Подобные случаи не всегда легко отделить от словообразовательных и лексико-семантических инноваций, а также от модификаций по типу «детской этимологии». Если, например, ребенок 190 пломба сервировать инструкция фотограф пудинг шиповник лорнет гусыня букет глазированный утроба торба пюре амулет клумба {«Мне на зуб поставили КЛУМБУ».) консервировать конструкция автограф пудель подшипник пинцет («Смотри, коза смотрит В ПИНЦЕТ!») гусеница буфет газированный трущоба («Он об этом знал еще в материнской ТРУЩОБЕ».) орбита перо омлет сказал: «Не пойду к КОЖАНОМУ врачу», то как нам решить, с чем мы имеем дело, — с употреблением слова кожаный в окказиональном значении, для чего есть соответствующие предпосылки, с самостоятельным образованием слова по модели серебро — серебряный или же со смешением паронимов кожаный — кожный? Выбрать решение иногда затруднительно. Но следует смириться с тем, что в нашей области есть задачи, допускающие несколько решений, а есть и вовсе нерешаемые. Смешение антонимов. Замечено, что дети многих поколений смешивают одни и те же пары слов-антонимов: вчера и завтра, еще 11 уже: «Я ЕЩЕ большой, могу сам ложкой есть!» — кричит трехлетний мальчик, явно имея в виду, что он уже большой. Можно предложить двоякое объяснение причин этого явления. Антонимы, как известно, совпадают по большинству компонентов лексического значения и различны лишь по одному из компонентов, противоположному по смыслу аналогичному компоненту другого слова (завтра — день, непосредственно следующий заднем, включающим момент речи, и вчера — день, непосредственно предшествующий дню, включающему момент речи). Именно различие слов предшествующий — следующий может оказаться еще неусвоенным, вследствие чего антонимы на какое-то время у ребенка совпадают по значению, становятся своего рода временными синонимами. Возможно также, что ассоциативная связь между ними в языковом сознании так сильна, что одно слово как бы выскакивает (при условии ослабления контроля со стороны говорящего) вместо другого. Выяснить реальную причину такого словоупотребления можно было бы, если бы удалось проверить функционирование антонимов в перцептивной речи (если и там они смешиваются, значит, справедливо первое из предположений о механизме данного явления). Смешение слов одной тематической группы. При этом обнаруживается ассоциативный механизм запоминания слов. «Яударила СОВОЧЕК», — плачет маленькая девочка. Оказывается, она упала на спину и ударила лопатку. Вторая просила, чтобы ей принесли из кухни СЫРОГО КЛОУНА. После расспросов выяснилось, что речь шла о петрушке. Очевидно, воспринимая слово лопатка, ребенок запомнил сам механизм переноса названия с одного понятия на другое (лопатка — «маленькая лопата» и «широкая треугольная кость в верхней части спины»), а затем подменил одно слово другим из той же тематической группы. Аналогичный сбой произошел и со словом петрушка. Первоклассница сообщила родителям, что ей задали изобразить ИСПОРЧЕННУЮ ЛИНИЮ. Оказалось, что речь шла о ломаной линии. 191 Таким же образом могут запоминаться и части слов. Так, ребенок, который объявил, что слышал по радио ПЕСНЮ КУВШИНИ, явно перепутал кувшин с графином (речь шла об арии старой графини). Затем звуковой образ слова был утрачен, вернее, подменен другим, но сохранилась ритмо-мелодическая структура слова, в которую и был вставлен чужой корень. |
|