Усвоение каузативных отношений

«Кто лопнул мой шарик?», «Его ушли с работы», «Погуляй ребенка» — выражения, которые иногда доводится услышать в речи взрослых. Правилами речи они не разрешаются, поэтому мы и вос­принимаем их как шутку, проявление своего рода языковой игры. Дети говорят так очень часто. Это явление зарегистрировано ис­следователями детской речи во многих языках (английском, финс­ком, венгерском, китайском). Может быть, оно есть и в других язы­ках, просто еще не попало в поле зрения специалистов. Одна малень­кая девочка прославилась на весь мир своей фразой: «Don't eat the baby: it is dirty», буквально — «Не ешь ребенка: он грязный». Разго­вор, однако, происходил не в семействе людоедов. Фраза эта при­надлежит дочери известного исследователя детской речи Мелиссы Бауерман. Девочка чуть-чуть перепутала слова и вместо/ееа1 — кор­мить употребила eat — есть. Чем различаются глаголы кормить

156

л есть? Кормить — значит делать так, чтобы кто-то ел, или, как говорят лингвисты, каузировать данное действие. Именно в кауза­тивном смысле и употреблены приведенные в начале главы шут­ливые высказывания. В этом проявляется своего рода экономия языковых средств. Вместо «сделай так, чтобы что-то произош­ло» они прямо называют требуемое действие.

У английского ребенка такие фразы более объяснимы, ведь дос­таточно большое число английских глаголов допускает одновремен­но два значения: самого действия и каузации данного действия: drown — утопить и утонуть, burst — взорвать и взорваться, boil — кипятить и кипеть.

Когда у русского ребенка слышишь фразы: «Ты меня чуть не УТО­НУЛА », «Зачем вы ЛОПНУЛИ мой шарик?» или «Будем КИПЕТЬ воду в этой кастрюле», — создается впечатление, что он говорит не по-русски, а как бы переводя с английского. На самом же деле просто реализуются чрезвычайно глубинные потенции языка, которые ощу­щаются его носителями — и взрослыми, и детьми. Мы имеем здесь дело с одним из самых драгоценных свойств детской речи, делаю­щих этот материал чрезвычайно значимым для лингвистов, — со спо­собностью демонстрировать внутренние ресурсы языковой системы.

В ненормированной русской речи подобные способы выраже­ния используются с давних времен, причем всегда они осознава­лись как ошибки, как нарушения языковой нормы. Так, Ф. И. Бус­лаев отмечает случаи такого употребления у В. А. Жуковского, в частности при переводе «Одиссеи»: «Растаявши сало, начали ма­зать им лук женихи». Растаять употреблено в не соответствую­щем норме значении «сделать так, чтобы растаяло», т. е.растопить. Английский глагол melt как раз и употребляется в двух указанных значениях.

В чем причина распространенности этих явлений в детской речи? Уже в раннем возрасте дети начинают употреблять инфинитив с по­велительной интонацией для побуждения взрослых к тому или ино­му действию, причем происходит своего рода нейтрализация кауза­тивного и декаузативного значений: дать, читать, налить, т. е. дай, читай, налей и пить, спать, кушать, т. е. сделай так, чтобы могло осуществиться действие. Эти примеры позволяют увидеть разную семантическую сложность ситуаций: ситуация каузации действия сложнее на один компонент, чем ситуация самого действия.

В дальнейшем, когда речь становится грамматически структу­рированной, в ней фиксируются многочисленные случаи исполь­зования глаголов в ненормативном каузативном значении. Особен­но частотны глаголы со значением перемещения в пространстве: «Мама, ВЫЛЕЗИ меня из стула» (мальчик двух с половиной лет

157

хочет, чтобы ему помогли выбраться из высокого детского стуль­чика); «СЛЕЗЬ меня отсюда!» — говорит трехлетняя девочка; «Мама, меня ВСТАНЬ», — двухлетний мальчик хочет, чтобы ему помогли выбраться из кроватки.

Так ребенок требует от взрослого помощи, когда не может или не хочет что-то сделать самостоятельно. Равнозначной заменой мог­ли бы быть просьбы: помоги слезть, помоги встать и т. п.

Очень часто ситуации не могут быть выражены каузативными гла­голами нормативного языка, так как языковому сознанию взрослого представляются некаузируемыми, следовательно, потребность в со­здании соответствующего глагола отсутствует. Приведем примеры: «Ты что там застряла?» — «Это меня папа ЗАСТРЯЛ!»; «Смотри, я мячик ПОСКАКАЛА!»; «Зачем ты ДРОГНУЛА БУТЫЛКУ?».

Многое, очевидно, определяется тем, что ребенок зависит от взрослого, и каузируемыми кажутся ему многие ситуации, не яв­ляющиеся таковыми в обыденной действительности: «Л почему ты меня на самолете НЕ ЛЕТАЕШЬ?», т. е. «почему не делаешь так, чтобы я мог летать».

Встречаются глаголы, обозначающие каузацию физических со­стояний: «Андрюшка меня ЗАБОЛЕЛ. Снегу за шиворот насыпал!»

Были приведены примеры, когда лингвокреативная деятель­ность ребенка оказывалась вынужденной, обусловленной тем, что в нормативном языке имеется абсолютная лакуна. В других случа­ях эквивалентный по смыслу глагол в нормативном языке есть, и тогда детское словотворчество является окказиональным вариан­том существующего в нормативном языке глагола, т. е. заполняет­ся так называемая относительная лакуна. Каузативная оппозиция, имеющаяся в нормативном языке, может относиться к разряду кор­релятивных, когда представлена однокоренными, но не составляю­щими словообразовательной пары глаголами: сушить — сохнуть, тушить — тухнуть, мочить — мокнуть и т. п. Однако ребенок не пользуется нормативным глаголом со значением каузации, а пред­почитает декаузативный глагол в значении каузативного: «А как шапку СОХНУТЬ?На батарее?» (сушить); «Папа сушку МОКНЕТ в чае» (мочит); «Мы сегодня опыты делали: ТУХЛИ лучинку, а по­том вставляли ее в банку с кислородом, и она опять загоралась»; «Смотри, как Я ТАЮ мороженое}»; «Зима бросает снег, а весна его ТАЕТ!» В английском языке dry — и сохнуть, и сушить, melt — и таять, плавиться, и растапливать, плавить. Stick означает и при­липнуть, и приклеить, grow — и расти, и растить, выращивать. В речи русских детей: «Надо СТРЕЛЬНУТЬ, а ПРИЛИПНУТЬ - это каждый может». (Мать в игре с дочерью пыталась прилепить стре­лу к мишени вместо того, чтобы выстрелить из игрушечного писто-

158

лета.) Пятилетняя девочка рисует травку и приговаривает: «Это вот я ее РАСТУ». Hang по-английски означает и вешать, и висеть. В русской речи ребенка: «Я сейчас руку ПОВИСНУ».

Есть примеры несколько иного рода: «ЯЗАГОРАЮ ноги». (Так и взрослые иногда говорят, однако вряд ли ребенок позаимство­вал это у взрослого.) «ПОИГРАЙменя!», т. е. поиграй со мной. Пос­ледний случай можно трактовать и как изменение глагольного уп­равления — использование винительного падежа вместо твори­тельного с предлогом.

При всей распространенности данного явления совершенно нет случаев обратного рода — употребления каузативного глагола в зна­чении декаузативного. Это обстоятельство подтверждает, что здесь следует видеть проявление принципа языковой экономии: семан­тическая структура каузативного глагола сложнее семантической структуры декаузативного глагола: кипятить — делать так, чтобы кипело (каузировать кипение}. Дети опускают значение «делать так, чтобы» из-за очевидности самой ситуации. Тот же фактор оказы­вается действенным и в разговорной речи взрослых.