Л е к ц и я xiv
Османская империя во второй половине XIX – начале XX вв. Политический кризис и младотурецкая революция
Социально-экономическое и политическое положение Порты во второй половине XIX в. Особенности развития турецкой буржуазии. Становление младотурецкого движения. Военно-революционный переворот 1908-1909 гг. (Младотурецкая революция)
I. Социально-экономическое и политическое положение Порты во второй половине XIX в. К концу XIX в. Османская империя превратилась в зависимое от западных стран государство. Формально Порта сохраняла свой суверенитет. Султан был неограниченным монархом, кроме светской власти султан обладал титулом халифа («наместника Пророка»). В качестве халифа он претендовал на духовную власть над всем мусульманским миром. Правительство Турции именовалось «Блистательной Портой», а премьер-министр продолжал носить пышный титул великого везира. Страна заключала международные трактаты, имела армию и флот, отправляла и принимала дипломатические миссии. Однако в действительности это были чисто внешние атрибуты суверенной державы, т.к. подлинными хозяевами страны все больше становились иностранцы. В середине XIX в. российский император Николай I объявил Османскую империю «больным человеком» Европы, на этом основании Россия и западные страны считали своим долгов вмешиваться в ее внутренние дела, решать ее судьбу. В чем выражалось это вмешательство? Без участия Турции решались ее территориальные проблемы. В частности, явно и тайно делилось «оттоманское» наследство. Многие провинции только формально принадлежали султану. Фактически же Босния и Герцеговина были оккупированы Австро-Венгрией; Тунис – Францией; Кипр и Египет – Англией. Иностранные советники заполнили все государственные структуры. Они были инструкторами в армии и на флоте, работали в госучреждениях. Неравноправные договоры (режим капитуляций) привели к тому, что иностранные граждане имели в стране больше прав, чем сами турки. Европейские предприниматели были освобождены от многих налогов, платили низкие таможенные пошлины. Вся внешняя торговля было монополизирована торговыми компаниями Западной Европы и собственной компрадорской верхушкой. Внутренняя торговля задыхалась от таможенных пошлин, поэтому тоже попадала в руки иностранных купцов, ибо они освобождались от внутренних поборов. Западные страны имели в Турции не только свои торговые конторы, но и свою почту, телеграф, для собственных нужд строили железные дороги. В середине XIX в. в стране был создан Оттоманский имперский банк. К началу XX столетия он полностью принадлежал англо-французскому капиталу. До Крымской войны Турция не имела внешнего долга. Начав в 1854 г. с займа в 75 млн франков, через 40 лет Порта не могла платить даже проценты по долгам. В 1881 г. произошло событие, свидетельствовавшее о превращении Османской империи в полуколонию: был опубликован указ султана о создании Администрации оттоманского публичного долга. В ее административный совет входили представители Англии, Франции, Германии, Австро-Венгрии, а также местные кредиторы Порты и Оттоманского банка. Эта организация получила право собирать государственные налоги и пошлины с целью обеспечить выплаты по огромному внешнему долгу. Таким образом, положение Турции было плачевным. И все же страна не стала колонией. Почему? Вероятно, главной причиной было соперничество России, Англии, Франции, Германии на Балканах, в Малой Азии и Ближнем Востоке, что и сделало возможным совместную эксплуатацию страны при сохранении внешних атрибутов государственного суверенитета. В период колонизации восточные страны привлекали европейцев как рынки сбыта для западных товаров, как источники сырья и сферы приложения капитала. Для Порты актуальны все три формы колонизации, но для Турции в ее географических границах второй половины XIX в. были характерны только первая и третья формы. Сырьевая база страны в этот период была изучена слабо. Куда же вкладывали деньги иностранные инвесторы? Преимущественно Турция получала займы, которые использовались для разработки недр в Ираке, Сирии, на Аравийском полуострове. Западные страны создавали свои банки, строили дороги, прокладывали коммуникации. Так же как и в других регионах Азии, иностранные инвесторы не были заинтересованы в развитии обрабатывающей промышленности. Невыгодно было инвестировать и сельское хозяйство, ибо к началу XX столетия Порта продолжала оставаться отсталой аграрной страной. В ней по-прежнему преобладали четыре формы землевладения: – государственные земли; – традиционные «помещичьи» земли; – вакуфные земли, то есть земли, принадлежащие формально мусульманской общине, в действительности доходы с этих земель использовались высшим духовенством; – земли, которыми крестьяне владели на правах частной собственности. Они составляли примерно треть земельного фонда страны. Первые три формы землевладения имели нерыночный характер. Они обрабатывались крестьянами-издольщиками, которые платили собственнику земли налог-ашар (ашар – по-арабски «десятая часть»). Накануне Первой мировой войны ашар даже юридически составлял 12,5\% урожая, а фактически достигал 30-40\%. Сборщики налога произвольно устанавливали его натуральную или денежную форму, в обычае были обсчеты крестьян и т.д. Кроме ашара турецкие крестьяне платили поземельный налог, налоги на скот, на воду. В итоге земледелец отдавал ростовщику все излишки, не всегда мог прокормить себя. В таких условиях даже собственник земли не мог ни расширить свое хозяйство, ни усовершенствовать орудия труда. У него не было для этого ни денежных средств, ни стимула. Техника земледелия оставалась на крайне низком уровне. Один иностранный наблюдатель писал о Турции конца XIX века: «Ныне во всей этой стране в постоянном употреблении тот плуг, которым, может быть, еще Ной царапал долины возле Арарата»[196]. Проникновение иностранных товаров, строительство железных дорог, конечно, ускорило процесс дифференциации турецкого крестьянства. Однако безземельные крестьяне чаще становились не пролетариями, а пауперами. Процесс обезземеливания не превращал рабочую силу в товар, ибо спрос на рабочие руки был ничтожным. Турецкая промышленность носила кустарный и полукустарный характер. Русский публицист И.И. Голобородько писал: «Страна до сих пор еще переполнена мануфактурами старинного типа. Все турецкие ремесла стоят на той же ступени развития, на которой они находились несколько веков назад»[197]. Были ли в Турции фабрично-заводские предприятия? Да, это: во-первых, казенные предприятия, обслуживающие нужды армии; во-вторых, иностранные предприятия, связанные с переработкой сельскохозяйственного сырья (их процент был незначителен). В этот период число наемных рабочих не превышало 50 тыс. человек, в то время как численность населения собственно Турции составляла 28 млн. В самой развитой западной части Турции насчитывалось всего 169 предприятий, где применялась хотя бы простейшая механическая энергия. На этих предприятиях работало 17 тыс. человек. При значительном резерве свободной рабочей силы, бесправии, национальном неравенстве эксплуатация рабочих принимала чудовищные размеры. Рабочий день длился 12-14 часов, на некоторых предприятиях достигал 16 часов. Заработная плата была низкой, женщины и дети работали вообще за гроши. Бедствия народа усугублялись произволом султанского правительства. Выше уже отмечалось, что второй этап танзимата не привел к прогрессивным изменениям в стране. Но теоретические положения Гюльханейского указа (1839) создали условия для становления движения «новых османов». Именно они, взяв на вооружение идеологию османизма, начали борьбу за ограничение власти султана-халифа. В 1876 г. «новым османам» удалось добиться принятия первой турецкой конституции. Ее называли «куцая конституция Мидхата». По конституции подданным Империи гарантировались либеральные свободы, декларировалось равенство всех перед законом без различия религий. Кроме того, провозглашалась свобода слова, печати и т.д. Принятая конституция провозглашала страну конституционной монархией и предусматривала создание двухпалатного парламента. Палата депутатов избиралась на основе высокого имущественного ценза. Члены сената назначались султаном пожизненно. В турецкой конституции было заложено внутреннее противоречие: с одной стороны, конституция должна была гарантировать равенство и свободу для всех подданных Империи, с другой стороны, государственной религией объявлялся ислам, а государственным языком – турецкий язык. О каком равенстве могла идти речь? Борьба за конституцию привела к расколу политически активной части турецкого общества: – первая группировка – «оттоманские либералы» или «новые османы» полагали, что государственной идеологией может быть только османизм; – вторая группировка – консерваторы во главе с султаном Абдул-Хамидом стояли на позициях панисламизма. Султан утвердил конституцию (1876), тем самым признал компромисс двух группировок. Было очевидно, что в дальнейшем консерваторы пойдут в наступление. Поводом послужили внешнеполитические неудачи Турции. Еще в 1870 г. министр иностранных дел Российской империи князь Горчаков добился ликвидации тех статей Парижского трактата (1856), которые ущемляли права России в Черном море. Русско-турецкая война 1877-1878 гг. закончилась победой России. По Сан-Стефанскому миру признавалась независимость Болгарии. Западные державы, опасаясь усиления России на Балканах, добились созыва Берлинского конгресса для пересмотра условий Сан-Стефанского договора. Берлинский трактат подтвердил независимость Сербии, Черногории и Румынии. Северная Болгария стала вассальным, а фактически независимым княжеством. Южная Болгария получила автономию. России возвращались территории, потерянные в ходе Крымской войны. Поражение в войне с Россией дало повод Абдул-Хамиду II отменить конституцию и распустить парламент (1878). В стране установился режим единоличной диктатуры султана, его называли «зулюм» – угнетение, тирания. Никто в Порте не был гарантирован от насилия, захвата имущества, утраты свободы и жизни. На службе султана были полиция и жандармерия, банды башибузуков (иррегулярные войска) и так называемая «хамидие» (иррегулярная конница). Эти войска состояли из курдов, албанцев и черкесов. Именно они принимали участие в геноциде армянского населения Турции в 1894-1896 гг. Во всех звеньях государственного аппарата царило фаворитство, лихоимство и казнокрадство. Ни одно дело не обходилось без «бакшиша» (подарка), то есть, официальной взятки. Воровство было повсеместным, пример подавал сам султан, за ним следовали высшие сановники. Иностранные газеты сообщали о таком случае. В 1880 г. турки начали строить железную дорогу протяженностью 160 км, определив затраты на строительство в 7 млн лир (60 млн рублей). Через несколько лет доложили правительству, что дорога построена. На самом деле все деньги и некоторые стройматериалы были полностью разворованы государственными чиновниками. Спустя несколько лет строительство, даже не начатое, было передано в концессию иностранным предпринимателям[198]. Государственной идеологией стал панисламизм, основанный на фикции единства всех мусульман под руководством султана-халифа. Как уже отмечалось, основатель панисламизма Аль-Афгани даже провел последние годы жизни (1892-1897) в Стамбуле. По мнению Л.С. Васильева, в панисламизме Аль-Афгани все же имелся антиколониальный аспект. Абдул-Хамид II понимал панисламизм исключительно в шовинистическом смысле. Султан начинает гонения на прогрессивных писателей, публицистов, поэтов. Были закрыты те школы и культурные учреждения, которые появились во времена танзимата. Люди прогрессивных взглядов вынуждены были покинуть страну. Султан смертельно боялся проникновения в Турцию прогрессивных идей, поэтому запрещаются книги Вольтера, Л.Н. Толстого, Ф. Шиллера и др. Под строгим запретом оказались произведения Намыка Кемаля, Зия-бея и других прогрессивных литераторов, активистов конституционного движения. В турецких театрах не разрешается постановка шекспировского «Гамлета», так как народ не должен был видеть даже на сцене убийство монарха. Из издаваемых в стране газет, журналов, книг, цензура убирала малейшие намеки на революцию или государственный переворот. В 1903 г. в Белграде были убиты сербский король и королева. Турецкие газеты сообщили: «Его величество король сербский Александр и королева Драга скончались от удара молнии»[199]. В стране существовал список слов, которые нельзя было употреблять даже в частном разговоре, например: «республика», «конституция», «свобода», «право» и др. Абдул-Хамид II не доверял никому. Все нити госнадзора были сосредоточены в его дворце Йылдыз-киоске. Здесь решались судьбы всех подданных империи, от высших чиновников до мелких клерков и т.д. Малейшее недовольство султана могло стоить им не только поста, но и жизни. Из дворца султана отдавались приказы о погромах, казнях, арестах, ссылках, тайных убийствах. Основанием для репрессий служили доносы. В Османской Турции, так же, как и в некоторых других странах Азии, были установлены специальные «ящики справедливости». В них и опускали свои доносы все, кто хотел. В стране сложилась категория тайных доносчиков, они вели записи «дурных» дел своих соседей. Эти записи заносились в специальные «джурналы» (от фран. journal – дневник). Люди погибали от неосторожно сказанного слова, а часто и без всякой вины. Впоследствии начальник тайной полиции Зия-бей писал: «Если бы я исполнил, то есть, вернее, если бы у меня было время исполнять все приказы из Йылдыза, то, наверное, в Турции население уменьшилось бы на одну треть»[200]. Таким образом, режим султана был враждебен крестьянам и ремесленникам, предпринимателям и землевладельцам, интеллигенции и значительной части армейского офицерства. Кто же поддерживал Абдул-Хамида II? Опорой режима оставались крупные землевладельцы, высшие военные и бюрократические круги, высшее мусульманское духовенство, дворцовые фавориты. Финансовую поддержку режиму оказывали западные страны. В этих условиях своеобразно развивалась и турецкая буржуазия. II. Особенности развития турецкой буржуазии. Становление младотурецкого движения Социально-экономическая отсталость, засилие иностранного капитала обусловили неравномерное и запоздалое развитие турецкой буржуазии. В ее становлении можно выделись следующие отличительные черты. Во-первых, в промышленности, финансах, внешней и внутренней торговле господствовал иностранный капитал, а также османский капитал, но не турецкого происхождения. Процент национальной турецкой буржуазии и процент национального турецкого пролетариата был незначителен. С чем это было связано? Во-вторых, турецкая буржуазная нация складывалась медленнее, чем другие нации, например балканские. Консолидации турок мешала огромная территория, где они составляли треть населения. Экономическое единство Турции (в узком смысле) тоже было относительным вследствие узости внутреннего рынка, на внешний рынок страна явно опоздала. Мешали консолидации нации оторванность экономических районов друг от друга, наличие средневековых таможенных границ и т.д. В-третьих, объединению турецкой нации препятствовало отсутствие турецкого национального языка. Сложный для усвоения арабский язык был непонятен простым людям. В-четвертых, слабо проявился турецкий национальный характер как фактор сплочения нации. Идеология панисламизма не способствовала формированию турецкого национального сознания. Само слово «турок» до середины XIX в. означало «мужик», «мужлан», «невежда». Все эти особенности повлияли на облик турецкой буржуазии: она была в основном торговой, небогатой и ориентировалась на внутренний рынок. Поэтому турецкая буржуазия не могла стать лидером в революционном движении. Для понимания расстановки политических сил в Турции нужно учитывать следующее: – в условиях полуколониальной зависимости борьба против тирании султана должна была сочетаться с антиколониальной борьбой. Однако этого не произошло. Турецкая буржуазия была слишком слаба, чтобы отважиться на последовательную антиколониальную революцию; – в традиционном обществе с отсталыми аграрными отношениями в революционную борьбу должно было включиться крестьянство. Но турецкие крестьяне со своими собственными требованиями не выступили. Стихийные выступления крестьянства не слились с революционным движением, так как турецкая буржуазия часто выступала в роли ростовщиков, давала крестьянам деньги в долг на кабальных условиях. Поэтому союз этих двух социальных групп не мог сложиться; – национально-освободительное движение нетурецких народов носило чаще всего независимый характер. Армяне, арабы, греки, болгары не всегда поддерживали младотурок. Это и понятно. Адепты национально-освободительного движения боролись за государственный суверенитет, им не импонировали имперские амбиции младотурок. Все это придавало революционному движению ограниченный, незрелый характер. Каким же был социальный состав движения? Ядро оппозиции составляла турецкая интеллигенция из среды офицерства и учащейся молодежи. По происхождению лидеры движения были связаны с крупными землевладельцами, офицерством, бюрократией, реже – с буржуазией. Интересно, что и национальный состав оппозиции был пестрым. По национальности многие участники движения не были турками. Это были представители других мусульманских народов Империи. Тем не менее, их деятельность отвечала интересам в первую очередь турецкой буржуазно-предпринимательской прослойки. Организационное оформление революционного турецкого движения произошло в 1889 г., когда в Стамбуле был создан тайный комитет «Единение и прогресс». В него вошли студенты военно-медицинского училища. Это были турки, албанцы, черкесы. Через два года (1891) в Париже возник заграничный центр, стала выходить первая газета тайного комитета «Дебаты». Членов общества стали называть иттихадистами (иттихад – единение). За границей иттихадистов называли оттоманскими либералами или младотурками, то есть молодыми турками. В 1895 г. в газете «Дебаты» была опубликована программа младотурок, в которой они выступали: – за неделимость Империи; – за невмешательство иностранных государств во внутренние дела страны; – за проведение прогрессивных реформ, направленных на развитие национальной экономики; – за равенство всех подданных Империи независимо от религиозной и национальной принадлежности. Эти же положения были включены в Устав общества. Важной частью устава была третья статья, где декларировалась первоочередная задача: восстановление конституции и созыв парламента. Так началась деятельность первой политической партии Турции. В 1897 г. революционеры организовали политическую демонстрацию в Стамбуле. Это стоило некоторым из них жизни. По стране прокатилась волна репрессий. К концу столетия в тюрьмах Порты отбывали наказание около 50 тысяч политических заключенных, 80 тысяч человек вынуждены были уехать в эмиграцию. В конце XIX – начале XX вв. члены комитета «Единение и Прогресс» были заняты агитационной работой. Они издавали газеты и журналы, вели агитацию в армии и на флоте и т.д. Несмотря на внутренние репрессии, в подполье действовали нелегальные отделения Комитета. В организации была установлена строгая конспирация и дисциплина. Иттихадисты работали по принципу «пятерок». В 1902 г. в Париже состоялся первый объединительный конгресс младотурок. На нем присутствовали представители различных регионов Империи. Острая дискуссия происходила по двум основным вопросам будущего восстания: – о привлечении армии к движению; – об использовании помощи иностранных держав для успеха конституционных реформ. По первому вопросу участники конгресса пришли к единому мнению. Они считали, что без помощи армии бороться с режимом Абдул-Хамида нереально. По второму вопросу мнения делегатов разделились, это привело к расколу Комитета. Следует заметить, что младотурки никогда не отличались внутренним единством. Наиболее влиятельными в партии «Единение и прогресс» были три группы. Первая группа во главе с Ахмедом Риза-беем сложилась в Париже. Сам руководитель был студентом сельскохозяйственного института, увлекался философией Огюста Конта. Он разделял позитивистскую концепцию французского философа о гармонии между классами. Группировка Ризы-бея выступила на Конгрессе против использования помощи западных стран. Второй группой руководил Мурад-бей. Его организация действовала на территории Восточной Анатолии, затем Египта. Сам лидер иттихадистов родился в Дагестане, окончил Ставропольскую гимназию, затем учился в Европе. Мурад-бей возглавлял правое крыло младотурок, выражал интересы крупных землевладельцев и купечества Восточной Анатолии. Его революционность была сфокусирована на критике личности султана. Члены этой группы выступали за умеренные реформы и занимали крайне реакционную позицию по национальному вопросу. В частности Мурад-бей одобрял геноцид против армянского населения Империи. Он считал, что Турция не созрела для парламентаризма. Ей нужен султан, но другой. Третью группировку возглавлял племянник султана Сабахеддин. Он считал, что причиной отсталости страны является отсутствие в ней частной инициативы и предпринимательства. В Турции сохраняются средневековые порядки, их нужно устранить. По мнению Сабахеддина, восстановление конституции крайне необходимо, это первый шаг на пути к прогрессу. Члены группы стояли на либеральных позициях и отражали интересы турецкой буржуазии. Они считали, что реформы невозможны без опоры на западные страны. Поэтому на Конгрессе группа предлагала обратиться за помощью к странам Запада. Вскоре после дискуссии в среде младотурок последовал раскол. Группа Сабахеддина вышла из Комитета, но в революции принимала участии. III. Военно-революционный переворот 1908-1909 гг. (Младотурецкая революция) Новый подъем движения связан с русской революцией 1905-1907 гг. и иранской революцией 1905-1911 гг. Но главные причины революционного подъема обусловлены внутренними проблемами страны. О них речь шла выше. Что же касается внешних факторов, то они сыграли роль локомотива, оказали тонизирующее действие на события в самой Турции. Например, русская революция (1905-1907) произвела ошеломляющее впечатление на турецкое правительство. Султана особенно беспокоило восстание моряков броненосца «Потемкин». Абдул-Хамид II боялся заразительного примера, он провел «бессонные ночи». Когда российское правительство обратилось к Турции и Румынии за помощью, султана и Порту охватил панический страх. Чтобы не допустить «Потемкина» в проливы, были отданы распоряжения об укреплении Босфора. Если бы броненосец «Потемкин» подошел к берегам Порты, правительство не стало бы задерживать корабль в турецких территориальных водах, как об этом просила Россия. Предполагалось снабдить его всем необходимым и пропустить через проливы. По мере дальнейшего развития русской революции Турция усилила военный и полицейский надзор над страной, стремясь изолировать ее от «крамолы». В конце 1905 г. началась иранская революция. Стамбул сразу же закрыл всякий доступ иранских газет, установил наблюдение за всеми приезжающими из Ирана. На всякий случай в турецких газетах было запрещено писать о событиях в России и в Иране. Однако эти меры не дали ожидаемого эффекта. Сведения о революционных событиях в соседних странах все же поступали в Малую Азию. В 1905-1908 гг. в самой Турции начались антиправительственные выступления. В 1905 г. было совершено покушение на жизнь монарха, правда, неудачное; осенью этого же года наблюдались волнения среди моряков турецкого флота; в 1906-1907 гг. произошло несколько крестьянских восстаний в Анатолии; не затихали национальные движения на окраинах Империи в Македонии, Албании, Аравии и Северной Африке. Антиправительственные выступления носили неорганизованный характер и были быстро подавлены. Большей частью они имели местное значение, были представлены различными национальными потоками: турецким, македонским, арабским и т.д. Революционный подъем, с одной стороны, заставил правительство идти на уступки: смешать губернаторов, отменять приказы о репрессиях и т.д. С другой стороны, младотурки вынуждены были изменить свою тактику. В чем это выразилось? В 1906 г. комитет «Единение и Прогресс» перенес свое местопребывание из-за границы в македонский город Салоники. Почему именно Македония стала центром движения? В 1903 г. в Македонии вспыхнуло крупное освободительное восстание. Оно было подавлено турецкими войсками. Австро-Венгрия и Россия «посоветовали» султану провести в стране реформы, и даже предложили свой проект реформирования Балканской провинции. Европейские государства действовали в духе «Восточного вопроса», то есть хотели «разыграть македонскую карту». В ответ на это в Македонии создаются партизанские отряды – четы. Руководители отрядов, македонские патриоты боролись за независимость своей родины. Они приветствовали участие в освободительном движении представителей всех национальностей, населяющих Македонию, в том числе и турок. Революционный подъем в Македонии, с одной стороны, и страх потерять эту провинцию – с другой, заставил младотурок активизировать свои действия. Произошло объединение различных группировок Комитета, младотурки взяли курс на вооруженное восстание. На Парижском съезде (1907) намечается дата восстания – конец августа 1909 г. Она была приурочена к 33–летию режима Абдул-Хамида II. Однако революционный подъем в Македонии заставил младотурок изменить эту дату. Они понимали, что если упустить момент, Македония может или стать независимой, или ее захватят европейские страны. Младотурки решили не допустить ни первого, ни второго. Им удалось взять руководство движением в Македонии в свои руки. Не следует забывать, что младотурки считали своим долгом сохранение Империи. В отечественной литературе советского периода существовало несколько точек зрения на события 1908-1909 гг. в Турции. Хотя в одном историки были едины – это буржуазная революция. Историки А.Д. Новичев и В.И. Шпилькова считали младотурецкую революцию незавершенной, верхушечной[201]. А.Ф. Миллер называл ее буржуазно-конституционной, ибо первоочередной задачей революционеров было восстановление конституции 1876 г. и созыв парламента[202]. В работах советского периода часто цитировалось широко известное положение В.И. Ленина о том, что революция в Турции шла «от победы к полупобеде». Почему от победы к полупобеде? Из-за характера установившейся власти (от конституционной монархии к триумвирату), из-за неразрешенности основных проблем, стоящих перед страной. Действительно, в Империи сохранились средневековые пережитки, не устранена была полуколониальная зависимость Турции от стран Запада. После Первой мировой войны Империя распалась, младотуркам не удалось решить одну из своих главных задач, а именно, сохранить Османскую империю. Из исследований последних лет можно отметить работы Л.С. Васильева и Ю.А. Петросяна. В учебном пособии Л.С. Васильева события 1908-1909 гг. – это «военно-революционный переворот, именуемый в историографии младотурецкой революцией». Автор обращает особое внимание на роль армии в движении[203]. Ю.А. Петросян также считает события 1908-1909 гг. революцией, подчеркивает, что младотурки опирались на армию. Исследователь пишет о «недолгой весне революции», рассматривает ее в русле движения «от победы к полупобеде и к поражению»[204]. В последних работах, в разделах посвященных событиям 1908-1909 гг., отсутствуют оценочные характеристики. В то же время востоковеды продолжают придерживаться той периодизации революции, которую предложили историки советской школы[205], выделяя три периода движения. Первый период – июль 1908 г. (до 24 июля). В этот период началось восстание в Македонии, была восстановлена конституция 1876 г., в стране установилось двоевластие. Второй период – с 24 июля 1908 г. по 13 апреля 1909 г. Для него характерен подъем революционного движения, оживление общественно-политической жизни в стране, обострение борьбы за власть. Третий период – с 13 апреля по 27 апреля 1909 г. Открытое выступление реакции. Разгром младотурками контрреволюционного мятежа. Установление единовластия младотурок. Как же развивались события? В июне 1908 г. младотурецкая организация в Македонии начинает вооруженную борьбу против турецкого правительства и привлекает на свою сторону албанские части османской армии. Первым выступил отряд албанского офицера Ахмеда Ниязи-бея. Ахмед Ниязи-бей был скромным человеком, всю жизнь прожившим в Ресне. Его небольшой отряд состоял из 150 федаев (федаи – «жертвующие собой»). Однако вскоре в лагере повстанцев было уже 3000 вооруженных солдат. Албанца поддержал офицер турецкой армии, майор Энвер-бей. Ниязи и Энвер приобрели огромную популярность, впоследствии получили почетные звания «героев свободы», хотя оба не провели ни одного сражения. Следует заметить, что подготовка к восстанию шла под руководством комитета «Единение и Прогресс». В Македонии в этой организации состояло около 15 тыс. человек. 23 июля восставшие захватили город Салоники. Так началось восстание в армии. Абдул-Хамид посылает в Македонию «специалиста по укрощения албанцев» Шемси-пашу. Однако он был убит младотурками. Султан приказал перебросить на Балканы анатолийские войска. Но и они перешли на сторону младотурок. В течение несколько дней султанский режим в Македонии рухнул, власть перешла в руки представителей комитета «Единение и Прогресс». Из Македонии иттихадисты посылают воззвания к жителям страны, в которых призывают народ поддержать борьбу за «свободу Турции». Уже 23 июля восставшие заняли все города Македонии. Султан был поставлен перед свершившимся фактом. В этот же день он получает ультиматум с требованием в течение трех дней восстановить в стране конституцию и созвать парламент. В случае отказа иттихадисты собирались направить в Стамбул стотысячную армию. Султан не стал ждать трех дней, он сразу же подписал указ о восстановлении конституции. Утром 24 июля, получив газеты, жители Стамбула не поверили своим глазам: в стране восстанавливалась конституция. Стамбульцы решили, что это очередная провокация султанских шпионов. Они боялись читать «крамольные» вести, стремились избавиться от газет. Так закончился первый период революции. Султан признал победу младотурок, но был оставлен у власти. Зарубежных наблюдателей революция поразила своей внезапностью и мирным, почти бескровным характером. Нужно отметить, что быстрота и «бескровность» в данном случае проистекали не из силы революции, а из того потрясающего развала, к которому пришел абдулхамидовский режим. На втором этапе (24 июля 1908 г. – 13 апреля 1909 г.) идет «триумфальное шествие» новой власти. Из тюрем освобождают политических заключенных, всюду проходят манифестации в поддержку младотурок. На улицах Стамбула и ряда других городов скандируются лозунги свободы, равенства, братства. Мусульмане братаются с немусульманами. Однако это внешние атрибуты победы. Что же конкретно сделали младотурки? Во-первых, они сохранили власть султана и старый управленческий аппарат, только убрали из него наиболее реакционных деятелей. Правда, наряду со старыми государственными структурами младотурки создали младотурецкие комитеты. Таким образом, установилось двоевластие. Младотурки, если бы захотели, могли бы уничтожить прежний госаппарат, но они этого не сделали. Султан Абдул-Хамид II использовал ситуацию для укрепления своих позиций. Уже в августе 1908 г. он издал указ, в котором, в дополнении к восстановленной конституции, расширяет свои права. По указу только султан мог назначать великого везира, военного и военно-морского министров. Во-вторых, младотурки не пошли на уничтожение традиционных форм земельной собственности и крупного землевладения. В октябре 1908 г. на съезде организация «Единение и прогресс» была официально преобразована в политическую партию. В программе партии отмечалось, что «крестьяне могут покупать земли, не нарушая права собственности прежних владельцев». Ашар заменялся денежным налогом. В-третьих, в программе говорилось об ограничении власти шаха, расширении компетенций парламента, необходимости провозглашения свободы слова, печати и т.д. Что же касается положения рабочих, то младотурки обещали подумать о рабочем законодательстве, но быстро забыли о своем обещании. В-четвертых, официальной государственной идеологией Империи провозглашался османизм. Формально он означал равенство перед законом всех народов, населяющих Империю. Но фактически османизм отрицал наличие национального вопроса в Турции, лишал национальные меньшинства элементарных прав и насильственно ассимилировал их. Уже в принятой иттихадистами программе национальным языком признавался только турецкий язык, преподавание в школах должно вестись только на турецком языке. Избирательный закон 1908 г. привел к разделу территории Турции на избирательные округа таким образом, чтобы в каждом из них большинство населения составляли турки. Выборы в турецкий парламент (октябрь 1908 г.) показали, что в парламент может быть избран только человек, владеющий турецким языком, так как все дебаты велись на турецком языке. Да и сама процедура выборов не отличалась демократичностью. Антинародная, националистическая политика младотурок подрывала их собственные позиции. Это позволило султану в опоре на реакционные партии и стамбульский гарнизон начать контрреволюционный мятеж. На третьем этапе революции, с 13-ого по 27 апреля, на две недели было восстановлено самодержавие. Интересно, что султана поддержали не только улемы с зелеными знаменами ислама и офицеры, уволенные из армии младотурками, но и сторонники Сабахеддина, политическая группировка «Ахрар» («Либералы»)[206]. Младотурки подавили мятеж при помощи верных им войск из Македонии. Как и в 1908 г. часть армии и народ поддержали младотурок. Их сплотила общая борьба против Абдул-Хамида II. Мятежный султан не был оставлен на престоле. Его низложили и заключили под стражу. Парламент избрал султаном Мехмеда V, который должен был «царствовать, но не управлять». Правительство было реорганизовано, в него вошли представители младотурок. Таким образом, период двоевластия закончился казалось бы победой младотурок. Но они сами сильно изменились, и от их революционности и либерализма не осталось и следа. Не вызывает сомнений точка зрения исследователей советского периода о том, что с 1909 г. революция развивалась по нисходящей линии. Итоги революции явно расходились с программой иттихадистов. Во-первых, младотурки не решили антиколониальные задачи. Чем дальше, тем больше страна попадает в зависимость от Запада. Правительство раздает направо и налево новые концессии, делая очередные долги. Во-вторых, не был решен национальный вопрос. Общая эволюция младотурецкой идеологии шла от османизма к пантюркизму. В дальнейшем младотурки санкционировали националистические погромы, не уступая Абдул-Хамиду. Весь мир потряс геноцид в отношении армянского народа. В 1915 г. по приказу младотурок было убито 1,5 млн армян. В-третьих, младотуркам не удалось сохранить Империю. В ходе самой революции Болгария провозгласила независимость. Австро-Венгрия аннексировала Боснию и Герцеговину. В результате Трипольской войны (1911–1912) Италия захватила Ливию. Это подорвало престиж правящей партии, обострило борьбу за власть. Против иттихадистов выступила вновь созданная оппозиционная партия «Свобода и согласие», партия итиляфистов. В июле 1912 г. им удалось отстранить младотурок и захватить власть. Итиляфисты обещали решить национальный вопрос, предоставив автономию нетурецким народам. В 1912 г. против Турции при посредничестве России выступили Болгария, Сербия, Греция, Черногория. По результатам Балканских войн (1912-1913) Турция потеряла все свои европейские владения, кроме Стамбула. Внешнеполитические неудачи помогли младотуркам вернуться к власти (1913). С 1914 г. страной правит триумвират: военный министр Энвер-бей, председатель ЦК партии Талаат-бей и глава стамбульской полиции Джемаль-бей. Первые два диктатора в своих внешнеполитических симпатиях ориентировались на Германию, Джемаль-бей – на Англию и Францию. Младотурки оказались не в состоянии решить аграрный вопрос, не были приняты законы о положении наемных рабочих. Все очевиднее становилась оторванность революционеров от тех сил, которые их поддерживали в ходе революции. Вместо былой революционности – диктаторство, авантюризм, стяжательство. Честные патриоты были или оттеснены, или сами отошли от политической деятельности. Неудачи революции отбросили Турцию назад, к средневековью. Тем не менее, младотурецкая революция не прошла даром, она способствовала пробуждению нации, формированию политического сознания, появлению опыта политической борьбы, росту политической активности общества и т.д. Сложная политическая обстановка в стране, углубляющийся экономический кризис, рост внешнего долга толкали младотурецкое правительство на путь военных авантюр. В 1914 г. Османская Турция вступила в Первую мировую войну на стороне Германского блока.
Литература (см. лекцию 13)
История Османского государства, общества и цивилизации: в 2 ч. [Текст] / сост. Т.Е. Михайлова-Могильницкая. – М.: Вост. лит., 2006. – Ч. 2. – 586 с. Ланда Р.Г. Мусульманский мир и Первая мировая война [Текст] / Р.Г. Ланда // Восток (Oriens). – 2004. – № 6. – С. 57-72. Новичев А.Д. История Турции: в 4 т. [Текст] / А.Д. Новичев. – Л.: Изд. Ленингр. уни-та, 1978. – Т. 4. – 272 с. Новая история стран Азии (вторая половина XIX – начало XX вв.): учеб. пособие для самостоятельной работы студентов вузов [Текст] / под ред. В.И.Овсянникова. - М.: Соц.-полит. журн., 1995. – С. 85-126. Новиков В.Д. Российские политические партии в национальных движениях в Турции и Персии в 1905-1911 гг. [Текст] / В.Д. Новиков //Азия и Африка сегодня. – 2001. – № 8. – С. 33-36. Петросян Ю.А. Османская империя: могущество и гибель [Текст] / Ю.А. Петросян. – М.: Наука, 1990. – 278 с. Шеремет В.И. Война и бизнес. Власть, деньги и оружие. Европа и Ближний Восток в Новое время [Текст] / В.И. Шеремет. – М.: Технол. шк. бизнеса, 1996. – 712 с. Шпилькова В.И. Младотурецкая революция 1908-1909 годов [Текст] / В.И. Шпилькова. – М.: Наука, 1977. – 294 с. Фадеева И.Л. Официальные доктрины в идеологии и политике Османской империи (Османизм – панисламизм): XIX – нач. XX в. [Текст] / И.Л. Фадеева. – М.: Наука, 1985. – 271 с. 10. Фадеева И.Л. Концепция власти на Ближнем Востоке. Средневековье и новое время [Текст] / И.Л. Фадеева. – М.: Наука, 1993. – 281 с.
|
|
