Каракалпакские сказкиЖизнь народа, его психология, мировоззрение, эстетиче- ский и художественный мир в сказках. Отражение в кара- калпакских сказках тотемистического, анимистического и антропоморфического представлений. Классификация ка- ракалпакских сказок – волшебные сказки, сказки о живот- ных, социально-бытовые сказки и сказки смешанного типа. Волшебные сказки, их отличие от «животного эпоса» и социально-бытовых сказок. Идейно-художественные осо- бенности каракалпакских волшебных сказок «Гульзиба», «Колдун», «Золотой камень», «Мачеха», «Сын богача и сын бедняка» и др. Системы образов и персонажей волшебных сказок. Строгость и стройность композиции волшебных сказок. Динамика развития волшебного повествования. Ху- дожественный эффект повторения в волшебных сказках. Контрастность, гиперболизация и идеализация героев в волшебных сказках. Художественно-тематическое своеобразие каракалпак- ского «животного эпоса». Сказки «Благодушный старик и сорока-воровка», «Ерш», «Изворотливый джигит», «Хитрая лиса», «Перепелка и лиса», «Осел и быки», «Осел и верблюд», «Ослиная хитрость», «Хвастливая мышь», «Лев и хитрый заяц», «Волк и собака», «Золотая птица», «Златоглавая змея», «Лиса и петух» и т.д. Сочетание в каракалпакских сказках о животных черт животного и человека для пере- дачи характерных черт психологии людей. Познаватель- ный, дидактический, воспитательный характер сказок о животных. Простота и краткость каракалпакского «жи- вотного эпоса». Особенности диалога в сказках о живот- ных. Повторение главного эпизода повествования. Многооб- разие речевых реплик на языке персонажей, простота разго- ворной речи. Наглядность образов, ясность композиции и сюжета, использование богатств родного языка.
119 120 Социально-бытовые сказки. Преобладание в них юморис- тического и саркастического начал. Острая идейная на- правленность каракалпакских социально-бытовых сказок. Использование антитезы, противопоставления. Идейно-ху- дожественная направленность каракалпакских социально- бытовых сказок. Сказки «Послушный сын», «Совет», «Ум- ный не пропадет, золото не гниет», «Пожелаешь чужого добра – своим поплатишься», «Три брата», «Асан-после- дыш», «Ешамак и Дошамак», «Зиба и Зинеп», «Алдар Косе», «Хитрость Алдара Косе», «Четыре Абдуллы» и др. Веселость и остроумие в каракалпакских сказках разно- образных приемов комического эффекта. Установка на рас- крытие жизненной правды в социально-бытовых сказках. Использование в каракалпакских социально-бытовых сказ- ках цифры три, семь, тридцать, сорок и т.д. Сказка как жанр эпического повествования, занимая одно из ведущих мест в фольклоре каракалпакского народа, имеет древ- нюю историю. Как и у многих других народов, когда еще не су- ществовало достаточно четкой классификации, в жанр каракал- пакских сказок входили предания, легенды, были, любовно- романические дастаны и т.д. Правда, на первый взгляд, эти жан- ры объединяет много общего. Однако идентифицировать и сме- шивать их было бы явно не правильно. Наоборот, необходимо выявлять особенности, которые отличают их друг от друга. Сказки довольно широко распространены на языках наро- дов мира. Их не только жадно слушают дети, но часто прислу- шиваются к ним и взрослые. Не только ученые –фольклористы, но и народ долго думали над тем, что же такое сказка. И появи- лись даже пословицы о ней: «Сказка – складка, а песня - быль», «Красна песня ладом, а сказка - складом» и т.д. Если верить этим выражениям, то это означает, что песня правдива, сказка вымышлена, красота песни в напевной речи, а прелесть сказки – в искусном расположении выдумки. Сказочная фантастика создана творческими усилиями на- рода. В фантастике, как в зеркале, отразились жизнь народа, его психология, мировоззрение, мечты о будущем, и ее кон- кретные формы складывались в тесной взаимосвязи с действи- тельностью. Изменения в жизни народа безусловно приводили к изменению содержания фантастических образов и представ- лений. Генезис сказочной фантастики и характер объясняют при- роду важных свойств народных сказок. Сказка, по оп- ределению М.Горького, «является отражением явлений приро- ды, борьбы с природой и отражением социальной жизни в ши- роких художественных обобщениях»1. Люди каждой историче- ской эпохи выдвигают свои идеалы. Поэтому сказка наделяет своего героя идеалами определенного времени.
Русская фольклористика. – М., 1965, с. 247-248.
121 122 На основе уже утвердившейся классификации (она, как из- вестно, предложена финским ученым Антти Аарне в начале ХХ столетия, фактически поддержана и принята в мировой фольк- лористике) каракалпакские сказки можно подразделять на три основных вида: волшебные сказки, сказки о животных и соци- ально-бытовые сказки. В каракалпакских сказках часто можно встретить и сказки смешанного типа (например, волшебные и социально-бытовые сказки, или сказки, вобравшие в себя эле- менты других сказок). Возникшие в далеком прошлом волшебные сказки кара- калпакского народа часто повествуют о тайнах мироздания, о вере людей в силы природы, борьбе человека со злом, за тор- жество добра и справедливости. Точнее эти сказки возникли в период тотемистического, анимистического и антропоморфи- ческого представления человеческого общества. Этот очень своеобразный и интересный период истории жизни человече- ства достаточно удачно представлен в книге английского уче- ного-этнографа и фольклориста Э.Тайлора1 (эта работа Э.Тайлора имеет важное отношение не только к истории, куль- туре, этнографии и фольклору африканских, азиатских наро- дов, но и опосредованно и к каракалпакской истории, культуре и этнографии). И действительно, с помощью сказок перед нами раскрывается тысячелетняя история народа. Наиболее древними по происхождению считаются сказки о животных. С незапамятных времен человек, в различных об- стоятельствах общаясь с животными, познал их природу, осо- бенности и повадки, находил в них друзей и врагов. В бытовых сказках уже меньше волшебной фантазии, о чем бы ни говори- лось в них, все уже приближено к реальной действительности, к быту и жизни человека. Вековечное стремление человека к свету, к счастью, к справедливости вступает в столкновение с
Д.А.Корончевского. – М., Политиздат, 1989. – 573 с. носителями зла, угнетателями народа. Бытовые сказки с их со- циальным содержанием по времени появились гораздо позднее. Волшебные сказки Волшебную сказку отличает от сказок о животных и от других видов сказочного жанра особый вымысел и связанные с ним формы устного повествования. Ни одна каракалпакская волшебная сказка не обходится без чудесного действия, без вмешательства в жизнь человека то злой, то доброй сверхъес- тественной силы. В основе каракалпакского волшебно-сказоч- ного сюжета лежит чудесный вымысел. Волшебная сказка бе- рет свое начало из лирических верований народа. В ней сохра- нились следы первобытного синкретического мышления. Чело- век мечтал повлиять на природные явления, покорить их хотя бы силой своего воображения, своей фантазией. Интересно в этом отношении высказывания К.Маркса: «Всякая мифология преодолевает, подчиняет и формирует силы природы в вообра- жении и при помощи воображения, она исчезает, следова- тельно, с действительным господством над этими силами при- роды».1 В 1959 г. в каракалпакском художественном издательстве были изданы «Каракалпакские народные сказки».2 Наряду с другими, в книгу вошли волшебные сказки «Гульзиба», «Кол- дун», «Золотой камень», «Мачеха», «Сын богача и сын бедня- ка» и мн. другие. В чем же идейно-тематическое своеобразие, образный мир и художественные особенности, включенных в эту книгу волшебных сказок? В первую очередь, отметим, что все они созданы в условиях борьбы человека в экстремальных ситуациях, выражают фантастические и мифические понятия каракалпакского народа. В этих сказках все гиперболизи- ровано. Герои и героини действуют и на земле, и в пещере, и в
2 Каракалпакские народные сказки. – Нукус, Госиздат., 1959, с. 198.
123 124 дыму, и на небе, и под водой, и везде. Они живут и действуют в невероятных обстоятельствах, встречаются со всякого рода чу- довищами и таинственными существами, совершают не- обыкновенные поступки, например, убивают аждарху (драко- на), освобождают землю и людей от чудовищ, находят несмет- ный клад драгоценностей, золота, бриллиантов, алмазов и воз- вращаются домой, к своим родным богатыми, становятся бога- тырями, завладевают дочерьми ханов, садятся на престол и т.д. В каракалпакских волшебных сказках обычно невесты ге- роев – красавицы, живут в красивых местах, недоступных че- ловеку. Во многих из этих волшебных сказках имеется описа- ние чудесных таинственных предметов, улучшающих, укра- шающих жизнь, и спасающих, оживающих человека, например, волшебной палкой, длинным прутом, выпущенным из сундука баба-ягой, можно было бы оживить мертвеца («Мачеха»), или волшебной тюбетейкой добиться детей и огромного богатства («Гульзиба»), построить из тигровых клыков и птичьих перьев величественные дворцы («Гульзиба»), зажигая перья жар- птицы добиться того, о чем мечтает герой (чабан Мейтин в сказке «Гульзиба»), брошенный в костер герой, поджегший перо жар-птицы, в клубках дыма мог подниматься в небеса («Гульзиба»), открыв запертую комнату, 40-ю, можно было по- пасть в райский сад к девушкам-красавицам и, посоветовав- шись с черепом, добиться счастья («Колдун) и т.д. и т.пр. Из большой системы образов и персонажей в каракалпак- ских волшебных сказках особо можно выделить охотников- стрельцов, мастеров по стрельбе из лука, охотников-богатырей, младшего сына, старика-колдуна, таинственных помощников (аждарху, тигра, жар-птицу, змею) и др. В действиях и поступ- ках положительных героев волшебных сказок выражены пред- ставления каракалпаков о прекрасном и возвышенном. Волшебная сказка идеализирует своих героев, предписы- вает им всевозможные испытания (Мейтину в «Гульзибе», де- вушке-мужу в «Мачехе», джигиту в «Колдуне» и т.д.), одари- вает их достоинствами, положительными чертами, неизменны- ми успехами, окружает их помощниками (тулпар-крылатый конь, Кара-Даг, Сары-Даг, Кок-Даг, водолив, острослух – «Сын богача и сын бедняка» и т.д.). Наиболее типичными для кара- калпакских волшебных сказок помощниками героев – тулпар, аждарха, жар-птица и т.д. При достижении своих целей героям каракалпакской волшебной сказки – джигитам, богатырям, юношам – приходится встречаться с различного рода фанта- стическими существами, чудовищами, олицетворяющими со- бой силы природы или социальные силы. В каракалпакских волшебных сказках много таинственных персонажей – чудо- вище, семиглавое страшило, многоголовая змея, драконы-аж- дархи. Баба-Яга, старуха с деревянной ногой, клювом вороны, острым нюхом и слухом. Часто они выступают как в роли по- мощников, так и являются непримиримыми врагами человека, а иногда стараются любыми возможностями погубить героя. Так, например, в одной из каракалпакских волшебных ска- зок «Гульзиба» сконцентрированы многие характерные черты народного сказочного эпоса. В них выражены фантастические представления древних людей об окружающем мире, мечты человека о победе над злыми силами природы, а также о дос- татке, благополучии, счастье. Большинство каракалпакских волшебных сказок начи- нается с рассказа о появлении на свет будущего героя. Так, на- пример, в завязке сказки «Гульзиба» традиционный сюжет, ха- рактерный не только для каракалпакских сказок, но и для мно- гих других тюркских и восточных народов. …У хана не было сына. Он решил одну единственную дочь Гульзибу одеть в мужское платье и всем сказать, что это его сын. Дочь хана и сын визира обучались в одной школе, вместе играли, всюду вместе ходили. Постарели хан и визир, решили дать управление страной в молодые руки. «Пусть моя дочь под видом сына сядет на престол, а твой сын станет ее визиром», - говорит хан.
125 126 Так и сделали… Тридцать дней и тридцать ночей длилось в стране пиршество по случаю возведения на престол молодого хана… Дружба между молодым ханом и молодым визирем с каж- дым днем крепла. Вдруг молодой визир узнает, что его друг хан не мужчина, а женщина. Дружба обратилась во взаимную любовь. Долго думавши, они пришли к мысли убежать вместе из страны… Гульзиба случайно садится не на коня своего воз- любленного, а на коня атамана разбойников. Атаман с добычей (Гюльзибой) и богатством является к своим друзьям- разбойникам, между ними разгорается спор – кому должна достаться Гульзиба. Она советует разбойникам устроить состя- зание в скачке. Кто станет победителем, тому она и достанется. Как начинается состязание, Гульзибе представляется возмож- ность убежать на коне из рук разбойников, она по дороге встре- чается с чабаном по имени Мейтин, пасшим стадо. Он – краси- вый и стройный юноша. Гульзиба чабану нравится. Он просит ее руки. Она соглашается. Приезжают в большой город, там снимают квартиру. У Гульзибы от Мейтина рождаются два сы- на-богатыря. Прошли годы, они стали беднеть… Гульзиба вы- нуждена была шить тюбетейки, внутри которых было написано «Кто не имеет детей, если купит эту тюбетейку, тот будет их иметь». Мейтин продает их на базаре за золотые монеты. У купца, который покупал первую тюбетейку, детей не было. За- тем он покупает вторую тюбетейку («Кто купит ее, прибавится богатство») за десять золотых. Мейтин продает на базаре и тре- тью тюбетейку, которую предлагает за 15 золотых. На этот раз купец интересуется, кто шьет тюбетейки. Мейтин рассказывает ему обо всем. Купец вместе с ним приезжает к ним домой и но- чует у них. Ложатся спать, однако купцу не спится. Ночью, ус- лышав шорох в сундуке, забрав его, он устремляется к себе до- мой. Открывает сундук, из него выходит Гульзиба. Купец со- бирается погубить Мейтина и завладеть его женой. Поэтому о своей находке он сообщает хану, Гульзибу приводят к хану. Гульзиба поражает хана своей красотой, он собирается нака- зать Мейтина, чтобы сделать ее своей женой. Поэтому он дает Мейтину такие задания, чтобы тот не смог выполнить их: по- строить из тигровых клыков, а затем из перьев царь-птицы дворцы. О поручении хана Мейтин сообщает Гюльзибе. Она, успокаивая и отправляя его в дорогу, наставляет все сделать так, как она ему велит. В первый раз после изнурительного пу- ти Мейтин добирается до синего озера, на берегу которого рас- тет зеленое дерево. Он, как советовала Гюльзиба, залезает на дерево и ждет. И вдруг видит, что с ревом к озеру идет тигр. Напившись воды, он ложится спать. Оказывается у тигра на задней лапе была крупная заноза, от которой он долгое время страдал. Мейтин слезает с дерева, вытащив занозу, снова под- нимается на него. Тигр, проснувшись, боли на лапе не чувству- ет. Посмотрев на дерево и увидев Мейтина, он, заговорив чело- веческим голосом, просит его спуститься на землю. Мейтин рассказывает тигру о поручении хана. Тигр, успокоив его, со- бирает всех тигров возле Мейтина, каждый из которых, вырвав по одному клыку, дают тигру. Построенный из тигровых клы- ков дворец Мейтин доставляет в город. Явившись к хану, со- общает о выполнении поручения хана. Посоветовавшись с приближенными своего дворца, хан дает Мейтину другое пору- чение: построить из перьев царь-птицы величественный дво- рец. Мейтин, снова получив советы у Гульзибы, отправляется в путь, идя по одной долине, доходит до могучего дерева, в ко- тором гнездо царь-птицы и в нем два птенца. Каждый год птенцов царь-птицы пожирала аждарха. На этот же раз, когда аждарха пробиралась к птенцам, Мейтин саблей разрубил её. Царь-птица, прилетев, и увидев на дереве Мейтина, сначала хотела напасть на него. Но, поняв, что именно он помог ее птенцам остаться в живых, она расспрашивает о нуждах Мей- тина. И Мейтин говорит о случившемся. Царь-птица созывает всех птиц, каждая из которых дав по одному из своих перьев, строят дворец. Мейтин с постороенным дворцом снова являет-
127 128 ся хану. Увидев дворец, хан думает о наказании Мейтина смер- тью. Собираются все визири, советуют хану убить Мейтина. Для этого они собираются отправить Мейтина к родителям ха- на, чтобы он посмотрел, как они там живут. Готовят большой костер. Мейтин снова возвращается к Гюльзибе. Она снова ус- покаивает его. На завтра Мейтина поджигают в костре. Скры- тый от людских взоров клубами дыма, Мейтин вынимает из-за пазухи перо царь-птицы. Тут же появляется царь-птица, под- хватывает его и на крыльях уносит к себе в гнездо. Там Мейтин рассказывает птице, что с ним произошло. Царь-птица дает Мейтину фрукты и наставляет явиться хану и сказать, что эти подарки от его родителей. На другой день Мейтин неожиданно для хана и визиров снова является во дворец. Хан спрашивает, откуда он идет, от- вечает, что с того света, из рая, от его родителей и что он при- нес от них подарки. Первым пробует хан, затем и все визиры, порезав фрукты маленькими дольками, хотели, чтобы каждому из них доста- лось вкусить плоды рая. Дальше Мейтин рассказывает хану, что родителям хана в раю живется очень хорошо. Хан интересуется раем: Мейтин говорит, что самый короткий путь попасть в рай через костер. Хан, его визири и родственники собираются на костре. Мейтин по приказанию хана поджигает дрова. …Горит весь ханский род со всеми приближенными. Ста- рейшины 40 дней ждут возвращения хана. Он не является. То- гда народ выпускает птицу счастья. Птица садится на голову Мейтина, и он становится ханом… В сказке «Гюльзиба» достаточно искусно использован древнейший мотив нарушения запретов, наказов и их послед- ствия. Например, когда Гюльзиба отправляет Мейтина на базар с тюбетейками, она строго предупреждает, чтобы тот никому не говорил о том, кто их шьет. Однако Мейтин не выполняет ее установки, за что затем несет наказание. Гюльзиба скрывается в сундуке, а купец всю ночь, не сомкнув глаз, услышав шорох в сундуке, забрав его, уезжает домой. И, таким образом, Гюльзи- ба оказывается в руках у чужого человека. Итак, нарушен за- прет и герои попадают под губительные воздействия враждеб- ных сил. Вполне очевидны назидательная и композиционная функции такого мотива возмездия (Когда купец видит, что не добьется руки красавицы Гюльзибы, он приводит ее вместе с Мейтином хану. Хан, чтобы спровоцировать Мейтина и до- биться руки Гюльзибы, дает Мейтину такие поручения, кото- рые фактически не под силу человеку – постройка величест- венных дворцов из тигровых клыков и птичьих перьев и т.д.). Содержание этой сказки дополняется описанием еще ряда все- возможных причудливых подробностей и преображений. В борьбе со всякого рода врагами, в столкновениях со множеством препятствий и трудностей Мейтину, наряду с Гюльзибой, помогают различного рода другие силы. Среди чу- десных помощников героя особо выделяются тигр-великан и царь-птица (так, например, за то, что Мейтин вытащил из зад- ней лапы тигра крупную занозу и освободил его от боли, тигр- великан вызвал всех тигров, которые дали по одному клыку для постройки дворца и он же на спине доставил дворец хан- ской площади. Или за то, что Мейтин убил аждарху, чтобы она не пожирала птенцов царь-птицы, расспросив о нуждах Мей- тина, царь-птица награждает его, созывает всех птиц, которые дают свои перья для постройки другого дворца. Царь-птица, взяв в когти дворец и Мейтина, прилетает ханской площади. Или, когда хан приказывает заживо зажечь на костре Мейтина, царь-птица и здесь успевает ему на помощь и т.д. и т.п.). Как в этой сказке, так и в других каракалпакских волшеб- ных сказках героя преследуют таинственные чудовища. В «Гюльзибе» - это аждарха, в «Колдуне» - это череп, в «Золотом камне» - это змея, в «Сыне богаче и сыне бедняка» - это злей- шая старуха, которая готова была пожирать сына бедняка, в
129 130 «Мачехе» - это Баба-Яга и т.д. Все они символы всего злого на свете. Их гротескное изображение, гиперболизация позволяют показать превосходство героя, всегда побеждающего своих не- другов, как бы они не были могучи и коварны. В этом выраже- на мечта каракалпакского народа о служении природы челове- ку, превосходство его над ее силами. Извечная тема каракалпакских волшебных сказок – борьба двух, четко противостоящих друг другу сил – добра и зла. В них, как правило, торжествует добро. Интересно в этом отно- шении сказка «Сын богача и сын бедняка». … В одной школе обучаются сын богача и сын бедняка. Сын бедняка учится лучше, чем сын богача. Расстраивается байский сын. Родители интересуются, почему он не в настрое- нии. Сын богатого требует такие вещи, которых найти очень трудно. И каждый раз за этими вещами посылают сына бедня- ка. И как ни парадоксально сын бедняка каждый раз успешно справляется с данным ему поручением (вспомним: в первый раз байский сын требует крылатого коня – тулпара, который находится только в местечке Барса-Кельмес (Пойдешь – Не вернешься), во втором случае байский сын требует для себя солнцеликую красавицу из-под священного дерева Бай-Терек). Здесь каждый раз злые силы затем превращаются в друзей бед- няцкого сына. Так, например, старуха в помощь мальчику дает трех своих сыновей – Сары-Дага, Кара-Дага, Кок-Дага, которые во многом ему помогают. Для того, чтобы отвезти девушку- красавицу для байского сына мальчику нужно было войти в горящий огонь и вступить на борьбу с отцом девушки, где, ему помогли водолив, гороворотитель и острослух. После этого отец красавицы ставит перед женихом еще пять условий. Пер- вое условие полезть на высокое дерево с полной водой ведром и спуститься с него, не проливая ни капельки; второе – обо- гнать всех в скачке; третье – вставить борца, способного бо- роться с поставленным ханом борца; четвертое – отыскать дочь хана; пятое – сесть на костер. И если выполнивший это условие останется в живых, то он мог бы иметь возможность получить руку дочери хана. Каждый из друзей и водолив, и горовороти- тель, и острослух – по-своему помогли мальчику. Сын бедняка взял ханскую дочь в жены, и тулпар достался ему. Новая семья стала жить счастливо. Если в ряде ранних каракалпакских волшебных сказках фантастические чудовища изображались безобразными урода- ми, коварными и злобными, жадными и ненасытными, хваст- ливыми и самонадеянными, то в появившихся позднее волшеб- ных сказках такими же пороками наделяются родовые враги героя. Почти во всех таких сказках – насмешливое, отрица- тельное отношение к хану. Это хорошо видно в сказках «Гюль- зиба», «Колдун», Сын богача и сын бедняка» и т.д. Волшебная сказка – выразительница нравственных и эсте- тических идеалов народа. Именно для волшебной сказки ха- рактерен герой с умом, находчивостью, с помощью волшебных сил, добрых помощников преодолевающий трудности, препят- ствия, ищущий правду и справедливость. Красота поэтической выдумки в волшебной сказке, то «очарование сладких вымы- слов», о которых писал М.Горький, говоря о сказках Востока, были результатом высокого искусства и опыта, вынесенного народом из жизни. Эстетика прекрасного и пафос утверждения социальной правды составляют суть чудесного повествования. И это определяет характер поэтических форм каракалпакской волшебной сказки. Волшебная сказка не останавливалась и пе- ред прямой идеализацией героя и героини. В ней – все совер- шенство, все доблести, в ней – вся власть молодости, красоты и душевного обаяния. Насколько прекрасен душевный, внутрен- ний и внешний облик тех героев, на стороне которых сочувст- вие народа, настолько безобразен и уродливо-комичен облик персонажей, причиняющих вред человеку. Каракалпакские волшебные сказки имеют строгую и строй- ную композицию. Они отличаются единством идеи, пронизы- вающей весь рассказ. При этом сюжет каракалпакских волшеб-
131 132 ных сказок может становиться сложным, включать в себя мно- жество побочных ходов, но вся динамика развития волшебного повествования основана на стремлении главного героя к цели. Он преодолевает на своем пути невероятные трудности, чаще всего с помощью чудесных предметов (сундук прут, череп и т.д.), животных-помощников (аждарха, тигр, царь-птица и т.д.). Чем ближе повествование к удачному концу, тем острее и на- пряженнее становится борьба. Каракалпакские волшебные сказки почти не знают раз- вивающихся и изменяющихся характеров. Трус в них всегда трус, храбрец всегда храбр, верная жена всегда верна, коварная – всегда коварна. Стройность композиции в каракалпакской волшебной сказ- ке создается в результате передачи единственного конфликта, положенного в основу повествования. В сказке действует не- много персонажей, только такие, которые необходимы для воз- никновения, развития, разного проявления конфликта и для его разрешения. Строгая последовательность в изображении течения време- ни усиливает эффект использования обычного для каракалпак- ской волшебной сказки приема воспроизведения неожиданно- сти и внезапности в ходе действия. Этот прием связан с эстети- кой чудесного, необычайного, которая охотно пользуется кон- трастом; он дает возможность столкнуть несходные явления, поразить воображение, удивить слушателя их противополож- ностью, для показа их обратного соотношения; несчастный, всеми презираемый герой, становится выше тех, кто им пре- небрегал. Бедняк становится богачом, богатый бедняком. В каракалпакских волшебных сказках часто прибегают к повторению сходных ситуаций. Такое троекратное повторение эпизода делается с целью наращения эффекта. Так, например, случается с Мейтином («Гульзиба»), с молодым мальчиком, бедняцким сыном («Сын богача и сын бедняка»), с младшим сыном семьи («Колдун»), с джигитом («Мачеха») и т.д. Триж- ды сбивает джигит золотой кувшин трех ханов и берет в жены трех ханских дочерей («Мачеха»), трижды хан дает поручение Мейтину и трижды он выполняет поручение хана. Использова- ние в сказочном повествовании цифры «три» подтверждает мысль о необыкновенной трудности в достижении цели. Зна- чит, нужны умения, нужна настойчивость. Троекратная повто- ряемость эпизодов испытания мудрости, трижды повто- ряющийся бой вместе с распространенными эпизодами дает основание думать, что повествование в каракалпакских вол- шебных сказках – соединение нескольких наиболее распро- страненных мотивов, эпизодов. Сходство ситуаций в каракал- пакских волшебных сказках бесспорно, но мотивы нельзя изу- чать изолированно от конкретного поэтического содержания сказки. Например, в сказке «Сын богача и сын бедняка», от- правившийся за тулпаром, за красавицей для сына богача бед- няцкий сын возвращается наконец-то с ними вместе и с не- сметным богатством обратно, разумеется, уже не для сына бо- гача, а для самого себя. Или в «Колдуне» джигит, отличивший- ся в борьбе против врагов, нравится хану, который впоследст- вии, поженив его на своей дочери, затем и уступает ему свой трон. Художественный эффект повторения в каракалпакских волшебных сказках заключается не только в том, что повес- твование приобретает от него орнаментальную стройность, ук- рашенность, но и в том, что оно показывает и замедление дей- ствия. С одной стороны, здесь поддерживается интерес к ска- зочному жанру, с другой, усиливается впечатление. Концовка каракалпакской волшебной сказки обычно, как и присказка, шутлива, ритмична, рифмована, произносится быст- ро. Цель ее перевести внимание слушателей от мечты к дейст- вительности, от вымысла – к быту. Во многих каракалпакских волшебных сказках концовка, как правило, такова: герой, на- пример, «Мейтин подружился с отцом Гюльзибы и стали они поживать, да добра наживать» («Гюльзиба»), Хан «приказал
133 134 поселить джигита-зятя и дочь в самом лучшем дворце. Устроил новый пир на сорок дней, а после пира посадил джигита вместо себя на трон» («Колдун»), «Вскоре джигит снова разбогател и стал жить лучше прежнего» («Золотой камень») и т.д., и т.п. Развязка в каракалпакских сказках, обычно, типовая: герой достигает цели, либо он побеждает чудовищ, ханов, становится наследником ханского трона, женится на его дочери, или воз- вращается на родину с богатством, в невиданном, в незаплани- рованном месте встречается с отцом. «Тридцать, или сорок дней устраивают пир», «все желания исполняются». Так за- вершается обычно счастливый финал каракалпакских волшеб- ных сказок. Идеализация сказочного героя достигается опреде- ленными художественными приемами и средствами, наиболее устойчивыми и распространенными из которых являются ги- пербола, контраст и повторы. Повторы в каракалпакских сказ- ках, как правило, применяются для усложнения событий, с це- лью полнее героизировать образы. «Троичность» соблюдается в построении сюжета, рассказывается о трех братьях, о трех сестрах, о трех днях, о трех ночах и т.д. Каракалпакские волшебные сказки отличаются исклю- чительно интересным языковым богатством. Интересно свое- образие эпического повествования, фразеологические особен- ности, персонажи обычно представляются с присущей им рече- вой орнаментацией. Все это довольно удачно помогает полно- му и глубокому раскрытию образов, сказка становится красоч- ной и лиричной, что в конечном итоге усиливает эмоциональ- ное воздействие рассказа. Каракалпакские волшебные сказки, также и как сказки дру- гих народов, возникли в результате поэтического пере- осмысления древнейших рассказов, преследовавших утили- тарно-бытовые цели. Впоследствии они были осложнены обря- довыми и мифологическими представлениями. Предшествен- ником волшебной сказки был рассказ, который учил соблюдать разные бытовые запреты. Древние люди постоянно сталкива- лись с враждебными силами, болезнью, несчастьем, разорени- ем, пожаром. Они стремились уйти из-под власти таинствен- ных сил природы, обставив свою жизнь и быт сложнейшей системой запретов. Запрещения накладывались на отдельные действия человека, прикосновения его к отдельным предметам. Нарушение запрета влекло за собой опасные последствия, в ре- зультате человек становится жертвой сверхъестественных сил. Многие каракалпакские волшебные сказки запрещают ос- тавлять дом, покидать жилище, прикасаться к чему-либо, гово- рить о каком-то деле, о чем-то, ком-либо и т.д. Вспомним, от- дельные места из волшебных сказок: например, «будут спраши- вать, кто шьет тюбетейки – не говори» (Гульзиба), или «Возьми вот этот ключ и береги его, как зеницу ока. Этим ключом можно отпереть все сорок комнат в моем дворце. Но ты никогда не пы- тайся заглянуть в самую последнюю, в сороковую» («Колдун»), «рой под одиноким деревом яму и оставь меня там…, но об этом колдуну не говори ни слова» («Колдун»), змея дарит джигиту золотой камень. Будучи обладателем золотого камня юноша бы- стро разбогател, ему везде сопутствовала удача. Он влюбился в самую красивую на свете девушку и женился на ней. Наскучило безделье богатому джигиту и решил он поехать на охоту. Перед выездом он отдал золотой камень жене и сказал: «Береги его, как зеницу ока, никому не давай» («Золотой камень»). Нару- шивший по каким-либо причинам запрет мог избежать гибель- ного действия враждебных сил, если совершал магические дей- ствия. В число предметов-оберегов входили кольцо, топор, пла- ток, зеркало, пояс, хлеб, вода, земля, огонь, палка, прут, клык, перья и др. Почти все эти предметы и вещества в каракал- пакских волшебных сказках творят чудеса. Например, прут или палка в сказках творит чудо за чудом, она помогает человеку, оживляет, лишает силы, делает героя сильнее самых страшных чудовищ. Такой прут или палка в каракалпакских сказках обра- щает человека в зверя, птицу, иногда возвращает людям челове- ческий облик. Связь сказочного вымысла с магическим действи-
135 136 ем обнаруживается и тогда, когда речь заходит о волшебном слове: после его произношения мир должен подчиниться воле человека. Целые сюжеты построены на использовании мотива исправления беды, накликанной неосторожно вырвавшимся словом. Например, с одним голосом, вздохом или ревом в кара- калпакских волшебных сказках возводятся величественные дворцы, осушаются озера и океаны и т.д. Сказочная традиция каракалпаков не отличается четкой жанровой дифференциацией и существованием профессио- нальных сказочников. Сказки сказывались и пастухами, и акса- калами, и стариками, и старухами, и охотниками, и рассказчи- ками любителями, порою и акынами. Каракалпакская волшеб- ная сказка обладает многими чертами, свойственными сказкам других народов. В ней всегда имеется вымысел – это ее стер- жень. В композиции – зачин, эпическое повествование, кон- фликты, состоящие из завязки, кульминации и развязки, и кон- цовка; простой, доходчивый язык и стиль; отточенные и устой- чивые поэтические формулы; в изображении героев – кон- трастность, гиперболизация, идеализация положительных геро- ев. Каракалпакские волшебные сказки отличаются националь- ной окраской и своеобразием, опирается на особенности на- циональной сказочной традиции. Сказки о животных Каракалпакские сказки о животных, или как их по другому принято называть в фольклористике «животный эпос» состав- ляют значительную часть сказочного жанра и принадлежат к одному из древнейших видов устного народного творчества. Сказки о животных восприняли формы вымысла из анимисти- ческих и антропоморфических представлений и понятий лю- дей, приписывавших животным способность думать, говорить и разумно действовать. Известно, что у многих народов в прошлом звери (лев, медведь, волк) и некоторые домашние животные – конь, овца, корова, свинья, кошка, считались священными, и люди прекло- нялись пред ними. Некоторые пережитки древних анимистиче- ских, тотемистических и магических воззрений сохранились и у каракалпаков. Анимизм, т.е. одушевление природы, естественное по- рождение того, что первобытный человек не мог сразу отделить себя от животного мира. Первобытная мысль, наоборот, должна была уловить прежде всего сходство в поведении человека и животного. В эпоху родового строя рождается тотемизм – вера в происхождение рода от того или иного животного, иногда – рас- тения. Один род считал, что его члены произошли от медведя, другой – от лисы, третий – от волка и т.д. Так, например, праро- дителями тюркских народов считается волчица. Об этом доста- точно ярко свидетельствуют древние китайские источники и многие другие материалы. Животные, превращенные в тотемы, обожествлялись. Вера в тотемы вызвала появление разного рода магических обычаев и обрядов; их цель – подчеркнуть родство человеческого рода и тотема, заставить тотем служить людям. Ч.Валиханов по этому поводу писал: «Вообще скот, как единст- венное средство народа, ведет к разным поколениям: не насту- пают на кости животных… Если животное имеет какую-нибудь особенность, то его называют аулие (по-азербайджански «юв-
137 138 лийа» – Н.М.) и не стреляют в лебедей, боясь их, и называют их царем птиц. Не бьют сову, филина, дятла, кок-карга «синюю ворону» и «кукушку»...1 Тюркские народы, считая, что голова, ноги и перья филина охраняют от злых духов, привязывали их к юрте и колыбели детей. В каракалпакских сказках звери и птицы выступают как в роли помощников, так и в роли врагов. В жизни каракалпаков скотоводство занимало исключительное место. Поэтому конь часто фигурирует в каракалпакских сказках и он описывается в них как самый умный и надежный друг героя. В качестве по- мощников выступают белая, синяя змея, жар-птица Симург, верблюд, кошка, собака. Многие звери и птицы в каракалпак- ских сказках наделяются нижеследующими чертами характера: лев, тигр – носитель счастья; лиса - хитрая и лукавая, изворот- ливая и льстивая; волк – жадный, прожорливый; осел – тупой и хитрый; бык – недальновидный; медведь – типичный предста- витель физической силы, неуклюжий, глуповатый, недалекий; верблюд – из-за своей наивности и доверчивости всегда невин- но страдает; заяц – трусливый; птицы – разумны и находчивы. В книгу «Каракалпакские народные сказки» включено множество сказок о животных, в числе которых особо следо- вало бы отметить «Благодушный старик и сорока-воровка», «Ерш», «Изворотливый джигит», «Хитрая лиса», «Перепелка и лиса», «Осел и быки», «Осел и верблюд», «Ослиная хитрость», «Царь мух», «Хвастливая мышь», «Лев и хитрый заяц», «Волк и собака», «Золотая птица», «Златоглавая змея», «Лиса и пе- тух», «Обманутый волк» и т.д. По сравнению с каракалпакски- ми волшебными сказками, образы «животного эпоса» по сво- ему объему кратки и лаконичны. Однако мысль, выраженная в них, слишком глубока. В сказках «Изворотливый джигит», «Осел и быки», «Осел и верблюд», «Хвастливая мышь», «Волк и собака» одновре-
Ата, Жазушы, 1995, с. 25. менно принимает участие несколько зверей, птиц и животных, каждый из них выступает со своими характерными чертами и повадками. Позднее появились сказки, где повадки животных при- водились для характеристики и осмеяния поведения людей. Так, в ткань повествования вкрадывалась критика от- рицательных сторон характера человека, общественных и со- циальных отношений – одна из форм борьбы со злом, с неспра- ведливостью, с бесправием. Через образы тигра, волка, медведя, лисы в каракалпакских сказках стали высмеиваться ханы, баи, купцы. В подобного типа каракалпакских сказках в большинст- ве случаев участвуют пастух, в пользу которого обычно закан- чивается повествование – этим выражено желание народа сде- лать человека превыше всего, носителем положительных черт, добра и справедливости. В каракалпакских сказках о животных довольно часто рас- сказывается о хитростях лисы и осла. Так, например, в сказке «Хитрая лиса» изображается дружба Льва, Волка, Шакала, Ли- сы и Верблюда… Они шли, да шли, сильно проголодались. Лиса обратилась к Верблюду и говорит: «Ты сейчас одинок. Если мы тебя заре- жем, а на будущий год каждый из нас приведет тебе по верб- люду, тогда вас будет четыре». Верблюд согласился, его заре- зали, разделили на части его тушу. Жадный шакал утащил ляжку верблюда, надорвался и тут же издох. Волк шепнул Ли- се: «А что если я одну почку съем». Когда Волк начал есть, Лев, узнав об этом, бросился за Волком. Волк и Лев из виду скрылись, в это время Лиса по частям перетаскала мясо в ук- ромное место и хорошо его спрятала. Не поймав Волка, Лев вернулся, видит нет мяса. Спраши- вает Лису: - Где же Верблюд? Верблюд долго лежал, а шакал издох. - Теперь нам надо искать пищу, - говорит Лиса.
139 140 Оказывается из своих запасов Лиса упрятала подмышку верблюжьи кишки и по дороге стала их есть. Лев, увидев это, спросил: - Что ты жуешь, Лиса? - Кишки свои проглатываю, - отвечает Лиса. - А ну-ка и мои кишки достань, я тоже поем. - Вы сильный, от боли убьете меня. - Ну, если боишься, что убью, то свяжи меня. Лиса крепко-накрепко опутала Льва веревками и распорола ему брюхо. Лев издох. Его мясо Лиса перетащила в то же самое укромное место и стала жить да поживать, жирком обрастать. Однажды Лиса вышла на прогулку. Подумала, что она кра- сивая и сильная. Тут же ее увидела Борзая и пустилась за ней. Лиса обратилась к Богу: «Бог всемогущий! Восхваляю тебя и умоляю спаси от Борзой! Я тебе за спасение батман проса дам!» Лиса спаслась. Она была набожной и боялась, как бы бог не потребовал с нее обещанного проса за спасение. Лиса надумала: - Если бог и вправду есть и спросит с меня долг, я скажу: Откуда взять мне проса? Его у меня нет, им я не занимаюсь, да проса не ем. К тому же ведь обещанного три года ждут… Или обратимся к другой сказке – «Осел и быки». В ней го- ворится как о глупости, так и о хитрости осла. Ее содержание сводится к следующему: Крестьянин имел двух быков и осла. На быках он пахал землю и выполнял всякую другую тяжелую работу. А осел только разгуливал вокруг дома. Жалко стало ослу быков. Он однажды им говорит: - Если вы откажетесь есть свой корм, то заболеете, а на больных быках хозяин пахать не станет. Послушались быки осла, не стали есть корм и обессилели. Крестьянин запряг в плуг вместо быков бездельника осла. И как раз в этот день довелось пахать твердую землю, изрезан- ную многолетними тропинками. К вечеру осел смертельно устал, он долго думал над своей глупостью, но выход из положения нашел. Пришел к быкам и сказал: Вы быстрее выздоравливайте. Хозяин говорил: «Если быки не станут есть, то я отдам их мяснику на убой». Испугались быки и принялись усердно есть и снова стали сильными. Крестьянин снова стал запрягать их в плуг, а осла от работы освободил… Так мы становимся свидетелями того, как в этих сказках лиса и осел обманывают и смеются над львом и быками. Фено- менальная глупость, которой наделены верблюд, волк, быки в сказках такое свойство, которое прежде всего порочит льва, волка, осла. В таком изображении выразились не столько ре- альные особенности того человеческого типа, который верб- люд, волк, бык олицетворяют, сколько отношение к этим ти- пам. Заяц, мышь играют в каракалпакских сказках роль слабых. Их легко обидеть. Социальный смысл свойственен и этим сказ- кам. Из домашних животных и птиц в качестве положительных героев избрали собаку, кота и петуха. Кот бескорыстен в друж- бе, петух готов идти на помощь всякому обиженному. Однако положительность этих персонажей сказочного повествования весьма условна («Перепелка и лиса», «Благодушный старик и сорока-воровка» и др.). Каракалпакские сказки о животных, создавая образы пер- сонажей, в которых соединяются черты животного и человека, естественно, передают немало характерного для психологии людей. Своеобразие образа животного в сказках как раз в том и состоит, что черты человеческие в нем никогда не вытесняют полностью черт животного. Как ни развито иносказание в сказ- ках этого типа, в них можно найти и образцы, в которых труд- но обнаруживать иносказание. Большинство каракалпакских сказок о животных адре- совано детям, они носят познавательный, дидактический ха-
141 142 рактер, в них особенно много юмора, им свойственны простота и краткость. Структура сказок о животных довольно проста. Основой композиции служит строение сюжета. В зависимости от хода действия распределяется и весь повествовательный ма- териал в каракалпакских сказках о животных. В сказках о животных диалогизм развит значительно боль- ше, нежели в сказках другого типа: он движет действие, рас- крывает ситуации, показывает состояние персонажей. Каракалпакским сказкам о животных свойственна простая композиционно-сюжетная основа. Часто встречается повторе- ние главного эпизода повествования. Это делает мысль ясной: подчеркивается сходство ситуаций и контраст следствий. Ком- позиция некоторых сказок характеризуется нарастающим на- пряжением и усложнением действия. Ее художественный смысл особый в каждом отдельном случае. Вместе с тем есть и неизмененное свойство: сказки с повторами содействуют по- ниманию и запоминанию, они облегчают ребенку усвоение со- держания сказки. Большинство каракалпакских сказок не прибегает к приему ритмического повествования, а использует богатства образно- сти, скрытые в простой разговорной речи, которая составляет основу словесной ткани каждой сказки. Язык персонажей вос- производит бытовую речь людей разных сословий и разного индивидуального облика. Речевые реплики жизненно многооб- разны и характерны. Каракалпакским сказкам о животных свойственно резкое разграничение положительного и отрицательного. Никогда не возникает сомнения, как отнестись к тому или иному персона- жу. Это не примитивность подачи жизненного материала, а та необходимая ясность оценки героев и их поступков, которая должна быть усвоена ребенком. Каракалпакские сказки о жи- вотных характеризуются яркой образностью. В каракалпакских сказочных образах животных верно и точно воспроизведены основные повадки зверей. Существенные черты биологического поведения животных, их «характеры» и «нравы» определяются в сказках меткими эпитетами и прозвищами. Повествование в каракалпакских сказках о животных, как правило, оживлено юмором, который возникает также из своеобразия их фантастики. Юмор вызыва- ется любой характерной деталью во внешности или поведении «героя», когда та или иная подробность подчеркивает правди- вость образа. Излюбленная речевая форма каракалпакских сказок о жи- вотных – диалог. Он придает сказкам живость и толкает ска- зочника на игровое, почти театрализованное представление. При хорошем исполнении сказки слышатся разные голоса, ис- пользуются жесты, мимика, телодвижения. Однако следует подчеркнуть, что каракалпакские сказки о животных являются не драматическим, а повествовательным жанром. Наглядность образов, ясность и простота композиции при острой занимательности сюжетов, богатый народный язык, ок- рашенный лукавым юмором – все это делает их вы- сокохудожественным созданием народного творчества, что стало любимым спутником детства каждого каракалпака. Социально-бытовые сказки В каракалпакском сказочном репертуаре важное место за- нимают и социально-бытовые сказки. В них обычно преоб- ладают мотивы юмористического и саркастического характера. В центре каракалпакских социально-бытовых сказок обычно стоят социально-бытовые проблемы и взаимоотношения лю- дей. Как правило, эти сказки освещают как социальные, так и бытовые аспекты жизни народа. В отличие от волшебных сказок и «животного эпоса», со- циально-бытовые сказки порождены реальной повседневной жизнью, ее тяжелыми условиями. В них конкретнее и подроб- нее выражены думы и чувства, чаяния и ожидания, интересы и стремления людей труда и т.д. Социально-бытовые сказки
143 144 кратки, лаконичны, в центре сюжета – обычно один эпизод, действие развивается быстро, без замедлений, что присуще волшебным сказкам, нет повторения эпизодов, событий, слу- жащих предметом повествования. В них говорится о нелепых, смешных, странных, необычных приключениях, совершенных в правдоподобных жизненных ситуациях. Если для одной группы сказок служит социальная несправедливость, то темой для других служат людские пороки. Героями каракалпакских социально-бытовых сказок часто выступают простые люди. Они являются носителями почти тех же самых характерных черт, что свойственно для героев аван- тюрно-новеллистических сказок. В каракалпакских социально- бытовых сказках, как и в волшебных, герой часто бывает третьим, младшим сыном. При дележе наследства обычно старшие братья его обижают. Темы каракалпакских социально-бытовых сказок мно- гообразны: это полезные советы, жизнь и быт семьи, умные люди, рок и счастье, злодеяния ханов, угнетателей, воры, хит- рецы, обманщики и т.д. В каракалпакских социально-бытовых сказках довольно часто противопоставляются друг другу ум и глупость, добро и зло, счастье и несчастье, честность и невер- ность, искренность и лживость, богатство и бедность, иногда социально-бытовые сказки носят назидательно-воспитатель- ный характер. Каракалпакские социально-бытовые сказки отличаются острой идейной направленностью. Сюжеты этих сказок имеют в основе две важные общественные темы: социальную неспра- ведливость и социальное наказание. Идейная задача социально- бытовых сказок определяет и их структуру: основой ее служит антитеза, противопоставление крестьянина купцу, кази, бедно- го богатому, умного простого, не имущего, мудрого крестьяни- на против хана, шаха. Характерна, например, в этом отношении сказка «Два друга» (два друга Ещан и Дощан ведут себя на- столько умно, что шах, не поняв суть происходящего, на- граждает Дощана, женит его на дочери одного из визиров, а Ещана – на дочери другого визира). К каракалпакским сказкам назидательно-воспитательного характера следует отнести «По- слушный сын», «Совет», «Умный не пропадет, золото не гни- ет», «Пожелаешь чужого добра – своим поплатишься» и др. Так, например, в сказке «Послушный сын» старый шах вызы- вает к себе сына, дает ему несколько наставлений: «Если едешь в другую страну и тебя в пути застигла ночь, а ехать еще дале- ко, то не ложись в овраге, располагайся спать на возвышенно- сти», «У кого хлеб-соль вкушал, тому плохого не делай», «От утренней пищи не отказывайся» и т.д. Действительно, впослед- ствии советы отца-шаха очень помогают сыну. Жизнь в его стране идет в нормальном русле. Молодой шах справедливо правит страной, люди живут в ней в достатке и благополучии. Каждая из каракалпакских социально-бытовых сказок имеет свои, присущие ей идейно-художественные особенности. Инте- ресны в этом смысле «Асан-последыш», «У честного и лошадь сыта и шуба цела», «Три брата», «Человек, переборовший тру- сость», «Ешамак и Дошамак», «Глухие», «Зиба и Зинеп» и т.д. Одним из колоритных и национально-специфических об- разов в каракалпакских социально-бытовых сказках является косе (что соответственно азербайджанскому «коса», «ке- чял», его образ довольно часто фигурирует и в азербайджан- ских, казахских, турецких социально-бытовых сказках). Сохранилось большое количество сказок и легенд (их осо- бенно много в азербайджанском фольклоре, связанных с празд- нованием Новруз байрама) о Косе, об Алдаре Косе (Алдар – без- бородый, плешивый), например, много легенд и преданий связа- но с именем Джурындаза. Таких сказок, легенд и преданий мно- го бытует не только у каракалпаков, но и у азербайджанцев, ка- захов, узбеков, туркмен и т.д. Основное тематическое содержа- ние сказок и легенд об Алдаре Косе – весельчаке, острослове, обманщике – высмеивание скупых прожорливых баев, обираю- щих народ купцов, мошенников, глупых правителей – ханов и
145 146 баев, мулл и кази. В сборнике «Каракалпакские народные сказ- ки» представлены две сказки об Алдаре Косе – «Алдар Косе» и «Хитрость Алдара Косе». Так, например, в сказке «Алдар Косе» рассказывается о том, что в Средней Азии были три Косе – Ал- дар Косе (в Хорезме), Мухтар Косе и Духтар Косе (в Бухаре). Приезжавшие из Хорезма в Бухару уверяли, что Алдара Косе невозможно превзойти в хитрости, тогда они вздыхали, не зна- ли, что делать. Доведенные до крайности любопытством, Мух- тар Косе и Духтар Косе приехали в Хорезм к Алдару Косе и ска- зали, что им хотелось бы его искусство испытать. Алдар Косе, улыбаясь, говорил, что они его гости, а гостей обманывать он не позволит ни самому себе, ни кому-либо другому. Однако он то- же наслышан, что они хитрецы и обманщики известные и потя- гаться с ними он тоже не прочь. Идут в лес посостязаться, забрав из дома котел, нужные припасы для плова, разводят костер. Ал- дар Косе говорит, что рису мало. Сварили плов, а есть-то нечего. Тогда Алдар Косе говорит, что еда хватит на одного. Поэтому кто из них во сне увидит лучший сон, тому и плов достанется. Мухтар и Духтар ложатся спать, надеясь выдумать лучшие сны. Пока они спали, Алдар съел весь плов до последней рисинки и уснул по-настоящему. Расстроившись и не желая быть дважды обманутыми, Мух- тар уехал в Бухару, а Духтар хотел попытать свое счастье вто- рично. Вернувшись домой к Алдару Косе, вместе поужинав, Алдар говорит Духтару: «Хочешь получить выгоду от недавно всту- пившего на престол молодого хана?». Духтар соглашается. И на этот раз Алдару Косе легко удается обмануть Духтара. Затем случай повторяется многократно. Духтар и потом несколько раз был обманут своим хитрым другом. В сказке Алдар обманывает самых известных обманщиков, и даже хана. А в другой сказке «Хитрость Алдара Косе» он обманывает Садирбай хана, пастуха, царевну, вынуждает хана дать ему много тысяч золотых монет. В каждом конкретном случае Алдар Косе оставляет в дураках всех. Где бы не находились люди, Алдар находит и высмеивает их. В самом имени Алдар – означающем насмешник, об- манщик, хитрец, к тому же в Косе – безбородый, заключен юмор, смех. Поистине бесчисленны насмешки, неиссякаем юмор Алдара Косе. Имя Алдара у каракалпаков стало си- нонимом смеха. Интересно, что сказка о рождении Алдара Ко- се, а о смерти – нет. Так в образе Алдара Косе каракалпаки обессмертили свой смех, юмор. Интересны и своеобразны другие каракалпакские со- циально-бытовые сказки – «Четыре Абдуллы», «Умный пас- тух», «Бедняк и вор», «Пастух, перехитривший бая и хана» и т.д. Так, например, в лаконичном, в то же время содержатель- ном сюжете сказки «Бедняк и вор» говорится о следующем: «В дом бедняка забрался вор. Хозяин еще не спал и видел, как вор начал торопливо шарить по комнате. Зная, что украсть у него нечего, вор останавливается в раздумьях в тот момент, когда хозяин говорит, что если тебе посчастливится что-либо стоя- щее найти, то забирай». Вору стало стыдно и он заспешил к выходу, а хозяин ему вслед: «Не сочти за труд дверь закрыть». Вор на такую просьбу рассердился: «Я тебе не лакей. Я пришел воровать, а не твои двери за- крывать». Это достаточно правдоподобное отражение жизни народа. Каракалпакские социально-бытовые сказки связаны именно с жизнью и бытом народа. Социально-бытовые сказки лишены ужасов. Они веселы, остроумны, иногда кончаются присказкой. Как видно, в каракалпакских социально-бытовых сказках необычайно разнообразны приемы комического эффекта. Сказ- ки рассчитаны на непрерывность и единство восприятия. Она
147 148 исключает вставные и параллельные эпизоды. Как правило, речь идет об одном конфликте с весьма ограниченным числом действующих лиц. Таковы сказки «Бедняк и вор», «Умный пас- тух» и т.д. Рассмотрев важнейшие разновидности каракалпакских ска- зок, можно прийти к выводу, что все они характеризуются сво- им отношением к реальности. Сложившийся традиционный вымысел с образно-сюжетными и повествовательно-стилевыми формами и делают каракалпакские сказки особым поэтическим жанром. При всей невероятности событий, в основе сказок идеи «обыкновенные». Точнее не установка на вымысел явля- ется главной чертой жанра каракалпакской сказки, а установка на раскрытие жизненной правды с помощью возвышающего или снижающего реальность условно-поэтического вымысла, формы которого складывались в тесной взаимосвязи с об- ширным кругом мировоззренческих и бытовых понятий и пред- ставлений народа, как в древнюю, так и позднюю истори- ческую эпоху. Каракалпакские сказки коллективно созданные и коллек- тивно хранимые народом устные художественные эпические повествования в прозе с романтическим, гиперболизированным и сатирическим содержанием. Требуя использования приемов неправдоподобного изображения действительности, в силу это- го прибегая к вымыслу, ее традиционные формы складывались на протяжении веков в тесной связи со всем укладом каракал- пакской народной жизни. Во всех каракалпакских сказках для раскрытия идеи обращаются к фантастике. В каракалпакских сказках довольно часто используются цифры три, семь, тридцать, сорок и т.д. Каждая из этих цифр помогают раскрытию основной идеи в большинстве случаев волшебных сказок. Каждая из анализируемых и изучаемых разновидностей сказок – волшебные сказки, сказки о животных, социально- бытовые сказки – имеют свои темы, образы, сюжеты и стиль. Вопросы для самопроверки: 1. Охарактеризуйте сказочный репертуар каракалпакского народа. 2. Каковы идейно-художественные особенности волшеб- ных сказок? Выделите наиболее значимые из них. 3. Чему служат повторы в каракалпакских волшебных сказках «Гюльзиба», «Колдун», «Золотой камень», «Мачеха» и др.? 4. Какова роль запретов в каракалпакских волшебных сказках? 5. Что из себя представляет «животный эпос» каракал- паков? 6. Каково идейное содержание каракалпакских сказок «Хитрая лиса», «Осел и быки», «Волк и собака» и т.д.? 7. Какую роль выполняет юмор в каракалпакских сказках о животных? 8. Какие аспекты жизни народа освещаются в каракал- пакских социально-бытовых сказках? 9. Кто является главным героем и как развивается дей- ствие в каракалпакских социально-бытовых сказках? 10. Какова идейно-содержательная направленность сказок «Алдар Косе», «Хитрость Алдара Косе», «Бедняк и вор», «Ешамак и Дошамак» и др. 11. Чему помогает использование цифр три, семь, три- дцать, сорок в каракалпакских сказках?
149 150 |
1
Горький М. Доклад на I Всесоюзном съезде советских писателей. – В кн.:
1
Об этом подробно см.: Тайлор Э.Б. Первобытная культура. Пер. с англ. |
