6. общие категории
Сюда можно отнести такие тематические группы, как «Время»,
«Мера», «Цвета», «Числа».
Тематическая группа «Время»
Эта тематическая группа имеется во всех самоучителях. Она объединяет такие слова, которые обозначают временные отношения, дни недели и названия месяцев. Например, لﯾ елъ – годъ, لﯿ ﺎﻜﻧﺎﯿ янга елъ – новый годъ, ﮫﻧﻄآ атна – неделя, ﮫﻌﻣﺟ жомга – пятница, ﮫﺒﻧﺸ шимбя – суббота, ﮫﺑﻧﺷﻜﯾ якшянбя – воскреснье, ﮫﺑﻧﺸﻮﺪ душанбя – понедельникъ, ﮫﺑﻧﺷﮫﺴ сишанбя – вторникъ, ﮫﺒﻧﺸرﺎﮭﭽ чягаршянбя – среда, ﮫﺑﻧﺷﺠﻧﮫﭙ пянжешяньбя – четверг, نﻮﻛ кюнь – день, نﻮﺗ тюнь –ночь, تﻋﺎﺳ сагать – часъ, توﻧﯿﻣ минутъ – минута, ﺖﻋﺎﺴ ﻰﻂﺮﺎﯿ ярты сагать – полчаса, تﻋﺎﺴ كرﭼ чирекъ сагать – четверть часа, ﻚرﯾﭼچﻮا уччирекъ сагатъ – три четверти часа, نﻮﻜ ﻮﺑ бу кюнь – сегодня, ﮫﭼﯾﻜ кичя – вчера, ﮫﻜﮫﺘرﯾا иртягя – завтра, زاﯿ язъ – весна, ىﺎﯾ яй – лето, زﻮﻛ кюзь – осень, ﺶﯾﻗ кышъ – зима, ﻚﻟﻮﺎﺘ тяулекъ – сутки, ىآ ай –месяцъ [Нов. 1887, с. 39; Р., 1894, с.57–58; Б., 1859, с.87 88; С., 1885, с.32; К.,
1893, с.75]. Дни недели, кроме слова ﮫﻌﻣﺟ ќомга, даны персидскими заимствованиями. Форма слова ﮫﺒﻧﺷ шимбя соответствует форме слова – оригинала. Названия других дней образованы прибавлением числительных к слову ﮫﺑﻧﺷ (шимбя): йек + шэмбе – первый день после субботы, до+ шәмбә – два дня после субботы, сә + шәмбе – три дня после субботы, чар + шәмбе – четыре дня после субботы, пянж + шямбя – пять дней после субботы. Само слово шимбя в курдском языке обозначает «день» [Беркутов, 1992, с.19]. В самоучителе М.Бекчурина названия месяцев даны названиями восточных зодиакальных знаков. Например, وﻠد (дәлњ – А.Ш.) – январь, تﻮﺣ (хут – А.Ш.) – февраль, لﻣﺤ (хәмәл – А.Ш.) – март, رﻮﺻ (сур – А.Ш.) – апрель, ازﻮﺟ (ќәњза– А.Ш.) – май, نﺎﻂارﺴ (сәрәтән – А.Ш.) –июнь, دﺴا (әсәд – А.Ш.) – июль, ﮫﻟﺒﻧﺴ (сљнбелә – А.Ш.) – август, نازﯿﻣ (мизан – А.Ш.) – сентябрь, بارﻗﻋ (гәкрәп – А.Ш.) – октябрь, ﺲﻮﻗ (кавәс – А.Ш.) – ноябрь, ىﺪﺟ (ќәди – А.Ш.) – декабрь [Б., 1859, с.87]. Хотя эти названия в современном татарском языке употребляются редко, они сохранились в народных преметах. Например, Хәмәлдә әмәлећне корытырмын, дигән. Акман – тукман алты кљн, Алты айдан да каты кљн,
Хут чыга, Хәмәл керә [Мәхмњтов, 1991, б.41].
Ќәњза керми, ќәй булмый. Ќәњза кљнне сандугачлар сайрый башлый [Мәхмњтов, 1991, б.54]. Кавәс керми кыш булмый [Мәхмњтов, 1991, б. 96] В «Новом и полном самоучителе татарского языка» название месяцев совпадают с современными названиями. Например, ﺮاوﻧﻋ гайнуар, لاﺮﺑﻓ фибрал, ترﺎﻣ март, ﻞﯿرﭙآ април, ىﺎﻣ май, ﻦﻮﯾﯾا июнь, ﻞوﯾﯾا июль, تﺴﻮﻏآ август, رﺑﻧﺴ сентябрь, ﺮﺑﺎﺘﻜﻮا уктабрь, رﺑﺎﯾﻮﻧ ноябрь, رﺑﺎﻜﯾد дикабрь [Нов., 1887, с.39]. В самоучителе Г.Вагапова 1867 года названия месяцев представлены арабскими заимствованиями. Например, مرﺣﻣ мухаррямъ – январь [В.,1867,с.85], رﻓﺼ сяфяръ – февраль [В.,1867,с.85], لوﻻا ﺢﯾﺑر рабиа – ауаль – мартъ [В.,1867,с.85], ﺮﺨﻻا ﺢﯿﺑر раба – ахыръ – апрель [В., 1867, с.85] لﻮﻻا ىدﺎﻣﺠ джумади – ауаль – май [В., 1867, с.86], رﺧﻻاىﺪﺎﻣﺟ джумадиахыръ – юнь [В., 1867, с.86], ﺐﺠﺮ ряжябъ – юль [В., 1867, с.86], نﺎﺑﻌﺸ шагбанъ – августъ [В., 1867, с.86], نﺎﻀﻣر рамазанъ – сентябрь [В., 1867, с.86], ﻞاﻮﺷ шауаль – октябрь [В., 1867, с.86], هﺪﻌﻗﻟاىﺬ зилькагадя – ноябрь [В., 1867, с.86], ﮫﺠﻟاىﺬ зюлхюдзя – декабрь [В., 1867, с.86]. Арабские варианты названий месяцев, зафиксированные в данной тематической группе, активно употребляются и в современной религиозной литературе. В некоторых самоучителях, в частности, в самоучителе М.Бекчурина, Ш.Рахметуллина, встречаются диалектные слова. Например, نوﻜﮫﻧﻮﺗ тюнякюнь – вчера [Р., 1894, с.58] в говорах среднего диалекта употребляется в форме «тљнәген», а в говорах мишарского диалекта «тљнә» [ТТДС, 1969, с.443]; слово نﺮﺠ жаренъ – будущий годъ [Р., 1894, с.57] в форме «ќәренгә» или «йәренгә» употребляется в нагорном, в говорах уральских татар среднего диалекта, в говорах мишарского диалекта [ТТДС, 1969, с.241], а слово ﭻﯾﻛ ﮫﻧﻃآ атна кич – четвергъ [Р., 1894, с.58] употребляется в говорах мишарского диалекта и в говорах крешеных татар [ТТДС, 1969, с.53]. В Новом самоучителе татарского языка слово четверг дано словом ﮫﻧﻃآ ﻰﭼﻛ кчи атна [Нов. с. 39]. Татары называли четверг и кече атна, и атна кич. Это связано с обычаями и традициями татарского народа. Как известно, татары в пятницу не работали, пятница была выходным днем. Но подготовка к пятнице начиналась уже в четверг и получалась тесная взаимосвязь между пятницей «атна кљн» и четвергом «кече атна». Как пишет В.М.Беркутов, казанские татары пятницу называли «атна» или «жомга» [Беркутов, 1992, с.21]. В самоучителе Ш.Рахметуллина зафиксированы оба варианта: ﺎﻧﻂآ атна, ﮫﻌﻣﺟ жомга [Р., 1894, с.57]. В современном языке слово атна изменило свое значение. Оно обозначает промежуток времени из семи дней. В самоучителе М.Бекчурина зафиксированы такие лексемы, как ﻰﻣﺮﺎﯿ ﻦﻮﺘ (тљн ярымы – А.Ш.) – полночь, ىﺪﻟآ ﻢﺎﺸﺣا (ахшам алды – А.Ш.) – сумерки, ﻞﯾ قازوا (узак ел – А.Ш.) – высокосной год [Б., 1859, с.87]. Эти слова в современном татарском языке не употребляются. Слово ахшам алды встречается только в языке старшего поколения. Например, «ахшам алдыннан китап укырга ярамый, књз авырта»; «ахшам алдыннан йокларга ярамый, баш авырта» [А.Ю.]. Надо отметить еще один факт: в говоре оренбугских татар вместо литературного «ярты – половина» в отношении времени употребляется слово «ярым» , например, лит. «Сәгать бишенче ярты» в говоре оренбургских татар «Сәгать дњрт
ярым». Значит, словосочетание ﻰﻣﺮﺎﯿ ﻦﻮﺘ тљн ярымы – полночь [Б.,
1859, с.87], зафиксированное в самоучителе М.Бекчурина, является диалектным. ﻞﯾ قازوا узак ел (озак ел) – высокосной год [Б., 1859, с.87], на наш взгляд, является переводом автора, так как високосный год бывает на один день дольше. В современном татарском языке употребляется словосочетание «кәбисә ел – високосный год», где слово кәбисә является арабским заимствованием. [ГТРАС, с. 221] Имеется еще несколько арабизмов, которые из современного языка вытеснены русскими заимствованиями. Например, ﮫﻗﯾﻗﺪ дакикя – минута [Р., 1894, с.58], ﮫﯾﻧﺎﺛ санiе – секунда [Р., 1894, с.58]. Тематическая группа «Мера»
В данную тематическую группу входят следующие слова: دﻮﭙ путъ – пудъ, ﻖاﺪﺎﻗ кадакъ – фунтъ, لﺪﻗﺛﻣ мскалъ – золотникъ, رﯾﻜ гирь –гиря, ﺎﻜﻮادﻮﭙ пудаука – пудовка, ﺎﻜﭼﯿﻣ мичка – бочка, كﻼﯿﭽ чилякъ –ведро, نﯿﺷرآ аршенъ – аршинъ, كوﺸرﯾﺑ биршокъ – вершокъ, مﺪآ адымъ – шагъ, نﯿﺠرﺎﺼ саржинъ – сажень, ﻢورﻗﺎﭼ чакрымъ – верста, ﺐﺎﻗ кабъ – куль, ﻮﺎﭽﻠﻮا ульчау – мера, شﻟﻮا олешъ – часть, لﺎﻗﺛﻤ ﻰﭼﻮ очъ мыскалъ – лотъ, قﭼﺑﺎﻗ кабчыкъ – мешокъ, ﭻﯿﻧرﮔ гярничъ – гарнецъ, ﺐﺎﻗ кабъ –четветъ, لﺎﺑﻮﺗ тубалъ – четверикъ, لﯾﻣ миль – миля, چﻻﻮﻗ колачъ –сажень, زﮔ гязъ – аршинъ, ﮫﺗﺴﯿ د дистя – десть, قﺎﺑﺎط ﺖﺮﻮ ﺪ ﻰﻤ ﺮﮑﯿ егерме дюртъ табакъ – листа, قﺎﺑﺎط табакъ – листъ, بﻮطﺻا ступъ – стопа [Нов. 1887, с. 40; К. 1893, с. 77; Р. 1894, с 60–61]. Многие слова этой тематической группы перешли в ряд устарелых слов. Например, слово ﭻﯿﻧرﮔ гярничъ – гарнецъ [Р. 1894, с 60] – старая мера сыпучих тел, равная 3,28 л. [Ожегов, 128] В современном татарском литературном языке не употребляется. В форме гарсы оно сохранилось в бирском говоре и обозначает плату за обмолот муки или за отжим масла т.е. гарнцевый сбор [ТТДС, 1969, б.115]. Слово زﮔ гязъ – аршинъ [Р. 1894, с 60] не
употребляется в татарском языке, аршин является тюркским словом, которое корнями уходит к персидскому ärš – «локоть, 15 или 16 вершков»[Шанский, с.27]. Обратимся к этимологии некоторых из этих слов. Например, слово مورﻗﺎﭼ чакрым. В древние времена расстояние определяли по человеческому голосу. Ярким примером этого явления – татарское слово чакрым. Оно образовано от глагола «чакырырга» – звать, позвать. Татарский просветитель К.Насыри в словаре «Ләџжәи татари» пишет: «Чакрым – бер микъдар мосафәт ки адәм кычкырса, ишетелерлек булыр, аны бер чакрым диярляр. Ягъни чакыргач ишетмәле микъдар: кадим заманда татарларнын каладан калага тавыш ишетерлек мосафәт саен бер кеше куелмыш иде. Телефон мәнзәлендә – әгәр бер вакыйга булса, тавыштан хәбәр биреп дирхаль икенче шәџәрәэ хәбәрне житкерерләр иде» [К.Насыйри, 1т., б, 165]. Среди слов, обозначающих меру, имеются такие лексические единицы, которые образованы от названий частей человеческого тела. Например, слово терсәк. Об этой единице меры упоминается в трудах Ибне Фадлана и Абу–Хамид аль–Гарнати [Беркутов, 1990, б.43]. В архитектуре, в строительстве памятников и надгробий широко пользовались данной единицей меры. В странах Востока существовала еще одна единица – «патша терсәге» [Беркутов, 1990, б.47]. Слова دوﭙ пудъ, قادﺎﻗ кадакъ, نﺎﻣﻄﺎﺑ батманъ, ﭻﯾﻧرﮔ
гярничь, ﻖﻮﺸرﯾﺑ бирщукъ [Р., 1894, с.60] ныне перешли в ряд устарелых слов. Слово شرﺎﻗ карыш в русском языке было известно уже в XVI
веке. Оно равняется 1 /4 части аршина. В тюркоязычных памятниках оно зафиксировано в турецко–арабском (кипчакском) словаре 1245 года и в словаре Ибне Моханна XIVв. В современном языке это слово не активно в употреблении, изредко встречается в разговорной речи. Например, «Њзе бер карыш, белеме мећ карыш» [Беркутов,1990, с.50]. Слово ﻞﺎﻗﺜﻣ мыскалъ [В., 1881, с.48; Р., 1894, с.60] в Поволжье в XIVв. обозначало вес трех монет – дирхемов. Все 100 мискалей составляли кадак, т.е. фунт [Мухамадиев, 135с.]. Слово ﻞﯾﻣ миль [Р., 1894, с.60] арабского происхождения, оно
равняется 1870 м [ГТРАС, с.259].
Слова ﮫﻜﻮاﺪﻮﭙ пудаука [В., 1881, с.48], لﺎﺑﻮﺗ тубалъ [Р., 1905, с.60] обозначает и посуду, и меру сыпучих веществ. Здесь наблюдается вид переносного значения – метонимия. Слово ﭗﺎﻗ капъ [В., 1881, с.48] имело первоначальное значение
«кожа». Књреклегә куян кабы да килешә [ТТАС, т.2, б.44] . Но со временем это значение менялось. А в производном слове капчык первоначальное значение «кожи» вообще не сохранилось. Многие слова вышли из активного употребления, вместо них в современном татарском языке активно функционируют русские лексемы. Тематическая группа «Цвета»
В данную группу объединены слова, обозначающие цвета и масти лошадей. Почти все слова в современном татарском языке сохранились и поныне. Например, ارﺎﻗ кара – черный, ﺮﺎﮔﻧز зянгяръ – голубой, ﻞﯾزﻗ кызылъ – красный, قآ акъ – белый, نارﯿﺠ джирянъ – рыжий, راﻮﻮﭼ чуваръ – пестрый и т.д. В разных самоучителях даны разные варианты. Например, в самоучителе Г.Вагапова русый – ىﺮﺎﺻ ﻞﺼﻗآ аксыл сари [В., 1881, с.39], в самоучителе Ш.Рахметуллина – ىرﺎﺼ кунгоръ сары [Р., 1894, с.57]; слово бледный в самоучителе Г.Вагапова – ﻞﯾﺼﻗا аксылъ [В., 1881, с.39], а в самоучителях М.Салихова, И.Кондратова и в Новом практическом самоучителе –وﻗ ку [С., 1883, с.35; К., 1893, с. Нов., 1887, с.38]. Слово ку – бледный встречается в корне глагола куару стихотворении татарского поэта Дэрдменда:
Агарды чәч, куарды баш, Сары юллар сызылды. Љмидләр, кем... Љмидләр, кем… Дәригъ, бер – бер љзелде !..
По западно–европейским источникам, представители мишарского диалекта татарского языка являются потомками куманов. Слово куман состоит из двух частей: ку – белый, ман – человек, значит, белолицые люди [Сафиуллина, Закиев,1994,с.14]. Этот пример ярко отражает значение слова وﻗ ку. Некоторые слова образованы с помощью аффиксов – лы –ле. Например, ﻰﻟآ аллы – розовый [Р., 1905, с.57], ﻰﻟروﺒ бурлы – бурый [Р., 1905, с.57]. В современном татарском языке слово ал – розовый употребляется без аффикса – лы; слово бурлы занимает пассивную позицию. В самоучителе М.Салихова слово бурлы дано через перевод на русский язык как чалый [С., 1883, с.35]. Многие слова этой группы в самоучителе М.Бекчурина даны с послелогом тљсле, например, ﻰﻟﺴﻮﺘ لﺎﻌﻟ (ләгаль тљсле – А.Ш.) – рубиновый, ﻰﻟﺴوﺘ طﻮا (ут тљсле – А.Ш.) – огнецветный, ﻰﻠﺳوﺘ ﻖﭼآ (ачык тљсле – А.Ш.) – цветной, ﻰﻟﺳﻮﺘ قارﯾﻐﻧاﺮﻗ (карангырак тљсле – А.Ш.) – темноватый, ﻰﻟﺴﻮﺗ کﻮﮐ (књк тљсле – А.Ш.) – пурпуровый [Б., 1859, с.88]. В самоучителе Г.Вагапова уменьшительная степень образована со словом сыман: نﺪﻣﺳﻟآ алсеманъ – аловатый, ﻦﺎﻣﯾﺳﻜﻮﻛ куксеманъ – синеватый, نﺎﻣﯿﺳﻟﯾﺷﺎﯾ яшельсыман – зеленоватый [В., 1867, с.38]. Большое место в этой группе занимают лексические единицы, обозначающие масти лошадей. Например, ﻻﻮﻗ кула – саврасый [С., 1883, с.35], ﺎﻗﺸﺎﻗ кашка – съ лысиной [С., 1883, с.35], ىرﻮﺗ туры –
гнедой [С., 1883, с.35], ارﺎﻗ кара – вороной [С., 1883, с.35],ﺮاﻮﭼ ﮫﮐﻧﺘ
– тянкя чуаръ – чубарый [С., 1883, с.35], نارﻜ кранъ – бурый [С.,
1883, с.35], ﻻوﻗ ﻻآ ала–кола – пегий [Р., 1894, с.57], ىرﻮﻂ ارﺎﻗ кара туры – гнедо–карий [Р., 1894, с.57], ﺮﺎﻄﺑﺎﭽ чабтаръ – подласый–игрений [Р., 1905, с.57],كﻮﻜ кюкъ – сивый [Р., 1894. с.57]. Ученые считают, что многие русские эквиваленты этих слов являются тюркизмами. Они зафиксированы в древних письменных памятниках. Например, слово «йегрен» в значении «рыжий» имеется в орхоно–енисейских памятниках VIII в. Слово чубарый в значении «пестрый» зафиксировано в памятнике 14 в. «Ибн– Мухана» [Заимствования..., 1991, с.16–19]. В своем произведении «Ачы тәќрибә» («Горький опыт» М.Магдеев приводит отрывок из своих студенческих тетрадей. На уроке русского языка были даны следующие слова, обозначающие масти лошадей: буланый–кара сары, ялы, койрыгы кара, бурый –кљрән, карасу ќирән, вороной – чем кара, гнедой– туры, ялы, койрыгы кара, узе кызыл; кайрый кола, сырты, ялы кара аксыл–кызыл, карий – кара–туры; пегий–ала; рыжий–ќирән; ялы саргылт–кызыл; серый–соры, сырты кара, шинель тљсле; сивый– ап–ак ат, темно–сивый – тимеркук, чалый– бурлы; аклы–кызыллы бљрчекле; чубарый–алмачуар [Магдеев, 1993, с.63]. В настоящее время эти слова остаются в пассивном употреблении. Тематическая группа «Числа»
В самоучителях данного периода активно представлены и количественные числительные: ﺮﺑ бер – одинъ, ﻰﻜﯾا ике – два, چوا очь – три, ﺖرﻮد дюрть – четыре и т.д. Остальные числительные до десяти даны в том же виде. Далее представлены десятки от 20 до 100. В некоторых самоучителях отмечено числительное миллион. в самоучителе Г.Вагапова оно представлено парным словом ﮓﻧﻣ – ﮓﻧﻣ мынъ – мынъ [В.,1881,с.30], т.е. мећ – мећ. Зафиксированные порядковые числительные образованы с помощью аффиксов – нчы, – нче, что совпадает с современной формой показателя порядковых чисел. В ранее изданных самоучителях числительные ќиде – семь, сигез – восемь, тугыз – девять, сохраняя традиции сторотатарского литературного языка, представлены в более древнем варианте: ﻰﺘﯾ (еди), زﻜﯾﺴ (сикиз), زﻗﻮﺘ (тукыз). В целом можно сказать, что числа являются самыми частотными словами. Во многих тюркских языках они одинаковые ввиду древней общности корней. Интересные этимологические этюды о происхождении чисел даются в «Исторической морфологии татарского языка» Латифа Заляя [ Ќәләй, б.86–107], а также в книге Д.Рахмати «Дети Атлантиды», где автор дает свои интерпретации о происхождении названий татарских чисел [Рахмати, с.96-104].
|
| Оглавление| |