Происхождение латинского языка - Учебное пособие (К.С. Ислям)

4 одежда древних римлян

 

Одежда трудового люда состояла из туники – длинной рубахи с короткими, не доходившими до локтя рукавами и плотного толстого плаща, надежной защиты от дождя и ветра. Для туники брали два полотнища и сшивали их вместе так, чтобы для головы оставалось отверстие (тунику надевали через голову). Иногда у туники имелся только один левый рукав; правая рука оставалась свободной, а полотнища туники прихватывались на правом плече застежкой. В холодное время года и в ненастье поверх туники надевали плащ. Это четырехугольный кусок грубой шерстяной ткани, который накидывали на спину, и застегивался фибулой правом плече или спереди под горлом. В него можно было завернуться целиком и можно было забросить обе его полы за спину: движений он не стеснял. В солдатском быту такой плащ был незаменим при длительных переходах и при стоянии на часах. Не мешал он и в сражении: его закидывали на левую руку или отбрасывали назад на спину. Однако такой покров был неудобен для людей, работавших весь день на воздухе: закинутый за спину, он оставлял всю переднюю часть тела открытой ветру, дождю и холоду, а завернуться в него при работе было невозможно. Одежда женщин из трудовых слоев населения была снабжена рукавами, но и плащи должны были также иметь рукава или по крайней мере, отверстия для рук («шкуры с рукавами»,«плащевидные капюшоны») капюшоны это короткие пелерины, которые закрывали плечи, грудь и часть спины, с остроконечным башлыком, надевавшимся на голову. От башлыка на грудь иногда спускались длинные концы, которые завязывались спереди, защищая от холода горло. На путешественниках, которые закусывают в харчевне, надеты такие капюшоны: Были плащи и другого покроя: короткая накидка с единственным круглым отверстием для лица - нечто вроде мешка, только пригнанного по фигуре человека.

Изношенные туники и плащи в хозяйстве не пропадали: их них вырезали куски покрепче и сшивали нечто вроде лоскутных одеял. Бедняки спали на них и покрывались ими так же, как и рабы. Рабам выдавались по тунике на год и по плащу на два года. Отсутствие перемены у работника, который возится все время с землей, с навозом, с животными, означало просто, что часть времени он работал голым. Грубошерстная одежда, грязная, вымокшая от пота, требовала постоянной стирки, а стирка шерстяных вещей в античности была не домашним делом, а специальностью фулонов. Имея одну единственную тунику, раб должен был, или часто прополаскивать свою одежду, или при малейшей возможности ходить раздетым.

В качестве обуви сельское население носило деревянные башмаки, по паре башмаков для рабов на 2 года. Надевали их только в жару или грязь, теплую и в хорошую погоду и крестьяне и рабы ходили босиком. И крестьяне, и рабы предпочитали ходить в самодельных легких сандалиях из веревок. Такие «сандалии» плели из волов; естественно было изготовить такую легкую и дешевую обувь и для себя.

Тунику, однако, носил не только бедный люд. Это была всесословная одежда, в нее одевалась вся Италия от нищего раба до знатного сенатора. Ее подпоясывали так, чтобы она спускалась чуть ниже колен, а сзади доходила до коленного сгиба. Спускать значительно ниже было «по-женски» и мужчине не подобало, а вздергивать выше, «носить как центурионы и вовсе непристойно в римском обществе слово «центурион» звучало как «солдафон». Рабы ходили в коротких туниках и часто без пояса, ремесленники за работой и торговцы за прилавком, случалось, тоже снимали пояс. Дома можно было и не подпоясываться, но выйти на улицу в таком виде считалось неприличным. Такой вид был признаком распущенности так же, как очень длинная туника с длинными рукавами.

В старину и в семьях, строго соблюдались старинные обычаи, было не принято надевать более одной туники. Но и существовало новое обыкновение носить еще и нижнюю, которая называлась «внутренняя туника» и плотно облегала тело. Люди зябкие надевали по несколько туник.

В кругах состоятельных, не занимавшихся физическим трудом, предпочитали тунику белую; у крестьян, ремесленников и рабов она была темною. Сенаторы и всадники носили туники с пурпурными вертикальными полосами, которые шли параллельно одна другой от шеи до самого низа туники на груди и на спине. У сенаторов полосы эти были широкими, у всадников - узкими. Особую тунику надевал триумфатор: она была расшита золотыми пальмовыми ветвями, хранилась в храме Юпитера Капитолийского, числилась в составе храмового инвентаря и выдавалась только на день триумфа.

В одной тунике по улицам ходило только рабочее или бедное население Рима. Человеку «из общества» следовало облечься в тогу.

Тога была чисто римской одеждой. Изгнанникам запрещалось ее носить, вольноотпущенники, получив римское гражданство, радостно приказывали изображать себя в тоге. Тога была громоздка и неудобна даже и во времена ранней республики, когда была «малой», плотно прилегала к телу и не имела такого количества складок. Чем дальше, однако, тем тога становиться шире и длиннее: с этажами складок и путаницей изгибов. Для тоги брали кусок материи в форме эллипса, обычно в вдвое или трое больший, чем требовалось по фигуре; материю брали обеими руками за широкий край, захватывая примерно треть куска и, собрав складками, перекидывали через левое плечо так, чтобы покрыта была левая рука и спереди конец свисал почти до земли. Затем материю (около трети ее по ширине) пропускали под правой рукой, на высоте бедра опять собирали в складки и, протянув по груди наискось, перекидывали конец через левое плечо. Остальные две трети материи опускали полукругом, тщательно располагая складки, чуть пониже колена и перекидывали конец опять через левое плечо.

Тогу надевали в несколько приемов, и облечься в это сооружение одному, без чужой помощи было невозможно. Когда-то облачиться в тогу и знатному человеку помогала жена, но уже в конце республики и при империи в составе городской челяди держат рабов­ специалистов, умевших расправить и уложить складки тоги. К этому делу приступали с вечера; раб «устраивал наново складки», прокладывал их тоненькими дощечками или полосками липового дуба и прихватывал зажимами, чтобы сохранить в должном виде. Неумело надетая тога вызывала усмешки городских щеголей. Тоге полагалось быть белого цвета, без всяких украшений. Только мальчики носили до совершеннолетия тогу с широкой пурпурной полосой по краю. Такая тога была форменной одеждой большинства магистров и жрецов. Триумфатор надевал тогу пурпурную, расшитую золотом. К этой официальной одежде полагалась и официальная обувь - башмаки с ремнями, закрывавшие ногу. Магистрат, сенатор, появляясь на людях, а тем более при исполнении своих обязанностей, должен был быть в тоге и этих башмаках.

Тога был одеждой, сообщающей известную величавость; она в значительной мере создавала впечатление той «серьезной важности», которую римляне считали своей национальной особенностью. «Вот они, мира владыки, народ, облекшийся в тогу», - писал Вергилий. Но также это была и грузная ноша, которая «наваливается на человека». Зимой она плохо защищала от холода, летом в ней было невыносимо жарко. Уберечь ее снежную белизну в тесноте и грязи римских улиц было трудно. С ее стиркой дома не справиться, приходилось обращаться к фуллонам. Марциал любил кольнуть людей, имевших несчастье ему не понравиться, что у них «тоги грязнее грязи». Сам он жаловался, что в Риме за лето изнашиваешь 4 тоги. Герой Ювенала, уезжая из Рима, радовался, что попадет в такие места, где человека облекают в тогу только на смертной одре.

Тогу, однако, начинали носить все меньше и меньше и в самом Риме. Одежда бывшая символом гражданственности, стала тягостной и ненужной - ее носят по приказу императоров, она превращается в мундир, который надевают только при исполнении официальных и служебных дел и торопятся сбросить по выполнении их.

На смену тогам приходят плащи. Общим признаком плащей было то, что их надевали на себя, а не обвертывались ими, как тогой. Плащей разного покрова было множество. Их можно по внешнему виду и покрою разделить на три группы:

1- короткая, до середины спины доходившая накидка с капюшоном;

2- пенула, представляющая собой упрощенный греческий гиматий – кусок мягкой ткани, который набрасывают на плечо и обворачивают вокруг талии;

3- лацерна.

Пенула - плащ, который застегивается спереди и узковат, откинуть его назад трудно и неудобно. Иногда он одевался через голову. Римские франты могла разгуливать в этом тесном белом пушистом плаще, в который они «запирали себя», как в футляр. Но ни солдат, ни путешественник не могли носить одежду, а которой они чувствовали себя, «как в сетях». На рельефе из Эзернии изображен путник с мулом на поводу. Он в пенуле с капюшоном. Правую руку он высунул из-под плаща, раздвинув обе его половинки (плащ, очевидно, можно было спереди застегивать). Были, конечно, и пенулы с рукавами или отверстиями для рук. Материалом для этого плаща, если его надевали в путь или для работы, служило грубое толстое сукно, иногда кожа.

Иного покроя лацерна. Первоначально воинский плащ, она уже в начале империи стала обычной одеждой гражданского населения. Этот широкий плащ застегивался под горлом или на плече; полы можно было закинуть на одно плечо или крест-накрест на спину; можно было их спустить вниз и целиком закутаться. Лацерны были разного цвета: темные, белые, окрашенные в пурпур или ярко-красную краску или сохранившие естественный цвет рыжей или темно-золотистой шерсти испанских овец; разного материала - грубые и настолько тонкие, что их приподнимало дуновение ветра; разной цены - по словам Марциала, лацерна из шерсти, окрашенной в пурпур, стоила 10 тыс. сестерциев. Плащ этот часто надевали поверх тоги - для тепла и чтобы предохранить белоснежную ткань от грязи и пыли.

В I в. вошло в обычай переодеваться к обеду в особую одежду, так называвшуюся «обеденной» - это был набор разноцветных плащей, которые иногда меняли по несколько раз во время обеда.

Брюк у римлян не было: они считались варварской одеждой и императоры IV в. запрещали носить их в Риме. Но на севере, например, в Германии, это варварское одеяние приходилось надевать (короткие, обхватывающие ногу штаны, спускающиеся чуть ниже колена). Надевали также своеобразные шейные платки, завязывающиеся под горлом. Ношение шейных платков в 1 в. до н. э. вошло в обычай и в Риме.

Чулок древние не знали, но охотники и пастухи обвязывали ноги вязанными или ткаными шерстяными обмотками, иногда надевали нечто вроде кожаных гетр. Но вообще считалось что ими пользуются только люди слабые и болезненные.

Женская одежда состояла из туники, столы и паллы и не очень отличалась от мужской, разве только была подлиннее. Столу носили почтенные замужние женщины. Ее не смели - одевать ни отпущенницы, ни женщины легкого поведение, ни рабыни. Это была длинная, волочившаяся по земле одежда с множеством складок и короткими рукавами, перехваченная по талии поясом. По низу ее нашивали узкую оборку, всю в складках. Стола не должна быть ни пестрой, ни яркой. Выходя из дому, женщина набрасывала на себя паллу - длинную широкую шаль, в которую можно совершенно закутаться. Одежда такого покроя, как стола, не годилась для женщины, чья жизнь походила в работе. Женщины бедного рабочего люда одевались в закрытые платья с рукавами до запястья.

Главным материалом для одежды в древней Италии была шерсть. Лен в Италии сеяли во многих местах, однако, льняное полотно шло главным образом на паруса, на тенты, которые натягивали над амфитеатрами и театрами в защиту от дождя и солнца. Широкое распространение льняные ткани получили только в поздней империи. В конце 1 в. до н. э. Римляне познакомились с так называемым «диким шелком», который дает дикий шелковичный червь в Передней Азии. По месту выделки одежды из этого шелка называли «косскими одеждами». Мода на них продержалась не дольше 100 лет, но в течение этого времени они были мечтой гетер и предметом негодования для поклонников старинной строгости нравов. Легкая, обычно пурпурная, часто расшитая золотыми нитями, совершенно прозрачная, «эта одежда обнажала женщин» (Плиний Старший). Настоящий шелк появился в 1 в. н. э. И быстро вытеснил «косские одежды». Так как шелк был очень дорог и тяжел, то шелковые материи, приходившие из Китая, распускали и ткали наново, подбавляя льняной или хлопковой пряжи. Одежда из такой «полушелковой» ткани быстро вошла в моду. Чистый шелк получил распространение в богатых слоях только с 3 в. н. э.

Семантика одежды. Во всех сферах римского быта одежда образует наиболее четкую и упорядоченную семантическую систему. В рамках этой системы общественно-исторический смысл одежды в целом и отдельных ее разновидностей раскрывается через ряд оппозиций. Главные из них:

1 Официально и неофициальной одежды.

2 Единообразия и вариабельности.

3 Некрашеной и окрашенной одежды.

Основными видами официальной одежды были тога, туника и стола. Тога представляла собой большой кусок шерстяной ткани, имевшей форму полуовала или сегмента круга, длина которого по прямому краю доходила до 6 м. и более. В глубокой древности, еще в царский период и в начале республики тогу носили и мужчины, и женщины, и дети. В нее заворачивались днем, ею укрывались ночью, ее подкладывали под себя во время сна, и лишь постепенно она стала только одеждой, и только мужской.

Семантика тоги состояла, во-первых, в том, что она торжественным, государственно­-обязательным и как бы сакральным одеянием именно римлян, воплощением их традиции, их самосознание и отличавшим их от всех других народов. Вторая семантическая характеристика состояла в том, что на нее наносилась широкая пурпурная или алая полоса, которая отличала, во-первых, сенатора от лиц других сословий, во-вторых, детей из знатных семей, носивших тогу с полосой до шестнадцатилетнего возраста, когда ее торжественно складывали с себя в присутствии всех членов фамилии перед изображением семейных божеств, а подросток становился юношей, готовящимся к магистратской карьере, и в ознаменование этого получал белую тогу взрослого.

Туника представляла собой шерстяную рубаху с короткими рукавами или вообще без них. Одежда вообще делилась в глазах римлян на две главные разновидности - кроенную со швами и без швов, драпирующую тело. Последний тип бьш характерен для египтян. Греков, римлян и воспринимался как тип городской цивилизации, в отличие от сшитой одежды, распространенной у народов периферии античного мира и считавшейся признаком варварства. В отличие от варварской, вся исконная, собственно римская одежда, в том числе и туника, произошла из кусков ткани, драпировавших тело. Туника должна была восприниматься как одежда общая и необходимая, но все-таки прежде всего бедняцкая, лежащая вне исконной традиции. Эта семантика туники не в последнюю очередь объяснялась тем, как она была скроена и сшита. Особенное раздражение поклонников и певцов римской старины вызывала та ее часть, в которой крой представлен наиболее явно ­рукавами.

Стола играла в женской одежде такую же роль, как тога в мужской, удостоверяла принадлежность женщины к римской гражданской общине, ее положение жены и матери (девушки и незамужние женщины стол не носили). Она представляла собой длинную и широкую тунику, подпоясанную дважды, - под грудью и ниже талии. Она полностью укладывалась в канон драпирующей, а не кроеной одежды, т.к. зрительно была неотделима от паллы и спускавшейся до земли оборки и воспринималась вместе с ними как единая одежда, обволакивавшая фигуру женщины.

Повседневная одежда, в отличие от официальной, представляла собой разомкнутую систему, постоянно пополнявшуюся новыми разновидностями. Цвет мог быть двух разновидностей, и римляне были весьма чувствительны к их разграничению. Все оттенки коричнево-желтого и серо-черного были естественным цветом овечьей шерсти и потому воспринимались как признак скромных, бережливых, по старинке живущих граждан. Все оттенки красного, фиолетового, зеленого (синий в источниках почти не упоминается), напротив того, создавались искусственно, с помощью красителей, стоивших дорого и привозившихся издалека. Одежда этих цветов указывала на богатство, притом не в земельной, а в денежной форме, и на включенность в сферу интенсивного торгового обмена, содержанием которого в Риме всегда были предметы роскоши. Даже еще в начале 1 в. до н. э. И то и другое делало подобного римлянина «новомодным», выпавшим из традиций. Исходная противоположность естественного цвета и искусственной окраски реализовалась в целом ряде частных оппозиций.

Прежде всего, окрашенная одежда, которая у мужчин всегда содержала в себе нечто одиозное или, во всяком случае, экстраординарное, у женщин, по крайней мере с начала империи, рассматривалась как нормальная. Осудительный оттенок появляется там, где нарушается существовавшая для римских женщин своеобразная этика цвета «матронам не следует надевать материи тех цветов, какие носят продажные женщины» (Сенека). «Приличными», судя по фрескам, считались различные оттенки желто-коричневого и прежде всего зеленого цвета, «неприличными» - алый и, может быть, лиловый. Создается впечатление, что непристойным считался не только тот или иной цвет, сколько кричащая пестрота, необычность и нескромность сочетания. Пестрота же воспринималась как противоположность сдержанности и достоинству, как нечто чужеземное и варварское. Семантика мужской одежды в общем подчинялась той же закономерности: яркая одежда означала афиширование богатства, следовательно, нарушение исконно римского канона скромности. Наиболее ясно выражал это чувство алый цвет - и очень дорогой, и бесстыдно намекавший на магистратский, сенатский или всаднический пурпур. Почти все отрицательные герои Марциала, Ювенала, Петрония ходят в пурпуре и платье различных оттенков алого цвета.

На менее ясной отрицательной семантикой обладали для мужской одежды зеленый и особенно оранжевый цвета. Зеленый был «женским» цветом, и использование его было признаком женственности, изнеженности. Та же семантика была заложена в оранжевом цвете. То был цвет брачного покрывала невесты, и, соответственно, ношение его мужчинами выглядело как кощунственная издевка над чистотой и строгостью древних обычаев.