1. многообразие и взаимозависимость культурных образцов

Циклические теории и функционализм изменили представления о пони­мании культуры по сравнению с теми, которые были наработаны в рамках эво­люционистских теорий (взглядов). Во взглядах эволюционистов каждая куль­тура рассматривалась как целостность в себе, безотносительно к тому месту, которое она занимает в эволюционной иерархической лестнице.

Функционалисты показали, насколько сложным образованием является каждая культура как социальная система. Невозможно разделять их как при­митивные и высокоразвитые. Стоящие на нижних ступенях эволюционного развития культуры стали восприниматься просто как другие, имеющие отли­чительные от современных культур структуры и закономерности функциони­рования. Такой подход стал сильным ударом по евроцентристкому мировоз­зрению.

Чтобы понять культуру в новой трактовке, стало недостаточным просто перечислить культурные образцы, т.е. описать различные объекты, традиции, ритуалы, мировоззрение. Главным стало понять, какие функции выполняет тот или иной культурный образец в целостности культуры.

Помимо того, что под сомнение ставилась точка зрения примитивности других культур по отношению к европейской, американской, была обнаружена необходимость взаимодействия между ними. Были вскрыты ошибочность и по­рочность при помощи «модернизации» навязывать западную культуру другим народам и уничтожать их эстетические традиции. Якобы они все равно на эво­люционном пути развития пройдут общие стадии и придут к культурным об­разцам, ценностям, моделям западной культуры.

97

Фактически такая модернизация вела к уничтожению других культур, в первую очередь традиций, обычаев, верований, которые являлись коллективной формой адаптации этносов к окружающей среде. Осознание порочности такого подхода привело к попытке осуществить модернизацию, но одновременно со­храняя и поддерживая традиционные культуры.

Попытка столкнулась с парадоксом: проявилось противоречие между за­падными ценностями (политическими, экономическими, технологическими к др.) и ценностями традиционных культур. То есть между требованиями сохра-нения многообразных культур и тенденцией глобализации современной запад­ной культуры. Мировая цивилизация не может быть в мировом масштабе пи чем иным, кроме как коалицией культур, каждая из которых сохраняет свою самобытность.

Поэтому для успешного понимания процесса развития культур следует объединить два подхода: эволюционистский — как единство культуры и преем­ственность ступеней культурного развития; плюралистический — как множест­венность культур, их самодостаточность. По отдельности эти подходы не могут объяснить ни региональных, ни общемировых социокультурных процессов.

В современной российской реальности элементы полистилистической и моностилистической культур сосуществуют, старые культурные образцы, сим­волы функционируют, входят в нынешнюю культурную реальность на правах одного из многих возможных стилей, образцов культуры. Одновременно фор­мируются новые, возрождаются забытые традиции, формы жизнедеятельности. В целом социокультурный процесс в России — это переход от моностилисти­ческой культурной организации образа жизни людей к полистилистической.

Однозначно выделить источники формирования новых культурных об­разцов и стилей сложно. Они проникают из прошлого России, с Запада и Вос­тока, сохраняются и видоизменяются из советской действительности. Переме­щаются из индустриального и постиндустриального мира, из различных идео­логических мировоззрений социальных общностей, в том числе и социальных меньшинств, из различных социально-экономическо-политических концепций.

98

Источниками традиций и прошлого являются, например, православие и советское наследие. Православие с его культурным наследием часто неверно отождествляется с русской культурой: русским монархизмом, дореволюцион­ным либерализмом, националистическими движениями. Большевизм — как об­раз мышления и стиль политики широко присущ и для современной российской политической жизни. Его принципы не чужды и консерваторам, и радикальным демократам и др.

Многие культурные образцы Востока (йога, буддизм, индуизм, кришна­изм, военные единоборства и др.) интегрируются в современную культуру Рос­сии через посредство Запада. Особенностью этого проникновения является то, что презентативная (внешняя) сторона утверждающихся культурных образцов стала важнее содержательной (внутренней), т.е. теоретической, доктринальной. И это не случайное явление, именно внешние факторы помогают вербовать но­вых сторонников. Например, молодых кришнаитов в России привлекает не столько моральная ценность учения (часто они ее просто не знают), сколько яр­кие театрализованные атрибуты (одежда, поведение и др.). Аналогичное проис­ходит с российскими монархистами, новым казачеством и т.д.

Внешняя сторона играет важную роль для людей, которые пытаются ус­тановить новые связи с жизнью взамен утраченных. Внешние символы иденти­фикации являются знаками быстрого выхода из нынешнего их неустойчивого положения. Вследствие этого первым и важным этапом восприятия новых культурных образцов оказывается их инсценирование при помощи символики, ритуалов, одежды, стиля, поведения и др.

Новые роли заимствуются из наследуемых традиций или восприятие по­средством средств массовой информации, из другой жизни (Запада, Востока). Люди ведут себя как актеры на сцене и живут не своей собственной жизнью. Но в то же время продолжается и их собственная жизнь (повседневная). По­этому происходит раздвоение личности, ее поведения, статуса, функций и т. д.

99

Особенно это ярко проявляется в политике. Многие политические пар­тии, общественные организации и движения отождествляют себя с традицион­ными дореволюционными партиями и движениями (либеральной, социал-демократической, анархической, христианской и т.д.). Однако различия между этими партиями и движениями исключительно только внешние, «стилистиче­ские». Внутреннее содержание, например, программы, цели практически оди­наковы. У партии отсутствует конкретная, тем более широкая социальная база, нет тесных связей с избирателями. Члены партий, их лидеры часто меняют свою партийную принадлежность. Это свидетельствует о том, что политическая культура носит инсценированный характер, политические стили не являются стабильными.

Подобное характерно для всей социокультурной жизни России, в которой пока не установились стабильные отношения между различными культурными образцами, между культурными стилями различных социальных групп.

Политическая культура может существовать только при условиях: терпи­мости граждан по отношению к новым и чуждым им культурным ценностям, образцам и моделям; их готовности жить в этой сложной социокультурной сре­де на основе формальных правил взаимодействия различных культурных форм.

Терпимость населения к новым культурным моделям формируется слож­но. Во-первых, за 70 лет существования многонациональным отношений, когда границы между нациями практически отсутствовали, а четвертая часть населе­ния проживала вне национальных территорий, сформировались довольно проч­ные традиции культурного добрососедства.

Во-вторых, безусловно, сказался и довольно жесткий контроль политиче­ского режима, приведший к культурному фундаментализму, то есть к моности-ческой официальной культуре.

Поэтому на современном этапе социокультурное развитие сталкивается и с устаревшими культурными нормами и предписаниями. Кроме того, исходя из политико-экономических соображений нового политического режима, пробле­мы развития культуры отодвинуть на задний план. В России существует опас-

100

ность ухода от одного культурного фундаментализма (советского) к другим на основе традиционных идей (особого характера русской души, великого предна­значения России) или американизации российской культуру